|
Елисеев А.В.
Разгадка 1937 года. «Преступление века» или спасение страны?
Издательство Яуза-Эксмо, Москва, 2009
384 стр., 84X108 1/32
Тираж 4000 экз.
|
Предлагаем
познакомиться с книгой Александра Елисеева “Разгадка 1937 года.
«Преступление века» или спасение страны?”. В аннотации к этому изданию
читаем: «Вот уже более полувека нам твердят, что 1937 год был самым черным,
кровавым и постыдным в советской истории. Что в «страшном 37-м» жертвами
«преступного режима» пали «миллионы невинных». Что в ходе политических
репрессий были «истреблены лучшие из лучших», «выбита интеллигенция» и
«обезглавлена армия». Что главным виновником и инициатором Большого Террора является
И. В. Сталин.
Данная
книга опровергает все эти мифы, не оставляя камня на
камне от хрушевской лжи, раскрывая подлинный смысл «сталинских
репрессий», разгадывая главную тайну XX века».
На нашем
сайте эту книгу смотри здесь. Другую книгу Александра Елисеева “1937. Сталин против
заговора "глобалистов"” на нашем сайте смотри здесь.
Вот
оглавление этой книги.
Введение ...................... 5
Глава 1. Консервативный большевизм ................. 13
Глава 2. Загадка "тирана" ..................................... 53
Глава 3. Красные князьки ..................................... 74
Глава 4. Государство и реформатор ................... 108
Глава 5. Дедушки советской перестройки ........... 140
Глава 6. Милитаристы против партии .................. 178
Глава 7. «Демон революции» на защите Запада . 197
Глава 8. Легальный оппонент вождя .................... 244
Глава 9. Под прицелом – Сталин ......................... 268
Глава 10. Кровавая развязка ............................... 320
Глава 11. Победитель и побежденный ................. 357
Заключение .......... 376
Литература ........... 378
С
первых же лет советской власти Сталин выступал как последовательный
прагматик, ставящий геополитические интересы страны превыше
абстрактных и утопических идей.
|
Портрет Иосифа Виссарионовича Сталина
О Сталине смотри Сборникчтобы получить больший размер, тропарь, кондак и молитву - нужно кликнуть мышью |
В 30-х
годах внутри партии действовала группировка, сложившаяся на базе разгромленного
ранее «правого уклона». Ее возглавляли бывшие члены Политбюро – Бухарин, Рыков
и М.П. Томский (вожак профсоюзов).
Сам
«правый уклон» был преодолен далеко не сразу и потребовал от группы
Сталина значительных усилий. За Бухариным шли (и готовы были пойти)
очень и очень многие. Что уж там говорить, если сомневался даже такой верный
сталинец, как К.Е. Ворошилов. (Сомнения испытывал и лояльный, по отношению к
вождю, Калинин.) К Бухарину склонялись и многие руководители ОГПУ.
В течение
всего 1928 года сталинцы и бухаринцы вели довольно-таки сдержанные дискуссии о
том, как проводить индустриализацию. Бухарин выступал против высоких
темпов роста и за преимущественное развитие легкой промышленности. Сталин
склонялся к тому, чтобы взять высокие темпы, «поставив» на промышленность
тяжелую. Во времена перестройки бухаринская позиция всячески возвеличивалась.
Утверждали, что умеренные темпы не привели бы к потрясениям начала 30-х годов,
известных под названием «великий перелом». Однако позднее многие историки
пришли к выводу, что программа Бухарина была правильна лишь в кабинетном отношении.
И сработала бы она в том случае, если бы СССР оказался где-нибудь на Луне – в отдалении
от своих геополитических противников. А в тогдашних конкретно-исторических
условиях стране нужно было срочно развивать индустрию – с тем чтобы быть
готовой к новой, большой войне.
По
сути, Бухарин выступал за продолжение НЭПа (при известной коррекции курса). Но
в конце 20-х это уже была благостная утопия, ведущая в тупик. НЭП полностью
выработал свой ресурс, восстановив довоенный уровень производства, что
было весьма относительным достижением. (Ведь мир-то за послевоенное десятилетие
ушел далеко вперед. Производство товарного зерна составляло меньше половины от
уровня 1913 года.) А в 1927 году рост производства вообще остановился. «В
промышленности предприятия, которые почему-то тоже были переведены на
хозрасчет, остались без оборотных средств. Чтобы хоть выплатить зарплату
рабочим, они вынуждены были срочно распродавать готовую продукцию, естественно,
по бросовым ценам, конкурируя между собой, – пишет М. Антонов. – В
Донбассе начался голод среди шахтеров, которых увольняли из-за отсутствия денег
на зарплату. Власть требовала отделить от предприятий то, что не связано с
производством, т.е. «сбросить социалку». Была прекращена выдача бесплатных
продовольственных пайков рабочим, их стоимость включалась в зартату, в
результате чего жизненный уровень снизился. Быстро росла безработица. Армия
безработных в разгар НЭПа насчитывала более 600 тысяч человек – это
примерно пятая часть от общей численности фабрично-заводского пролетариата
перед революцией» («Капитализму в России не бывать!»)
Вот к
чему привел НЭП, которым у нас до сих пор восхищаются некоторые историки и
политики. И вот за пролонгацию чего выступал Бухарин. Так что историческая
правда, несомненно, была за Сталиным, тогда как Бухарин
подошел к делу как сугубый теоретик и кабинетный мечтатель.
Но в 1928
году (да и позднее) это было очевидно далеко не всем. Поэтому июльский пленум
отменил чрезвычайные меры по изъятию хлеба, на которых настаивал Сталин. А
ведь только при помощи их можно было получить хлеб для индустриального рывка.
У нас
принято ужасаться «антикрестьянским нажимом» и сталинской политикой в отношении
деревни. И действительно, хорошего здесь мало. Но надо еще и понимать
– в каком положении очутилась страна. Промышленность была развита слабо, а
ведь только она могла бы дать товары, которые крестьяне охотно взяли бы в обмен
на излишки хлеба. Но этих товаров не было. Поэтому не было и хлеба. А без
хлеба не было и развития индустрии. Получался замкнутый круг, из которого
Сталин хотел выйти за счет деревни.
Его можно
долго ругать за это, однако именно так проходила индустриализация во многих
других странах. В Англии так вообще все крестьянство было согнано с земли.
Крестьян в принудительном порядке превратили в пролетариев, которые вынуждены
были вкалывать на мануфактурах по 16 часов в день за гроши. В принципе,
индустрия всегда развивается за счет аграрной сферы. Весь вопрос только в том –
каков размер этого счета, который выставляет история. Увы, в России,
прошедшей через революцию+ и чудовищную Гражданскую войну++, сей
счет оказался весьма солидным. (Хотя и меньшим, чем в той же Англии.)
[+Здесь вспомним, что никакой февральской революции
не было, а была по заказу мировой закулисы в феврале 1917 года проведенаспецслужбами
"союзников" спецоперация по свержению Монархии – Богом
установленной власти в России – власти Самодержавного Царя-Богопомазанникаименно
"союзниками", а не революционеры каких-либо идеологий! Об этом
смотри здесь и здесь.
++Гражданская же война являлась продолжением спецоперации "союзников"
по уничтожению России, как независимого государства,
и по истреблению третьего Богоизбранного Русского Народа. И
опять в разжигании братоубийственной гражданской войны мировая закулиса задействовала генералов-предателей, "героев"
февраля 1917 года.
Именно это планирует осуществить и ныне мировая закулиса,
используя кремлевских изменников и предателей.
В 20-е – 30-е годы прошлого столетия Господь
Бог руками раба Божьего Иосифа Сталина со товарищами разрушил
планы мировой закулисы. Найдет
Господь Бог и ныне защитника России и Своего Русского Народа. Об этом
песни Александра Харчикова “Я уже у дверей!”
(скачать 2,7Мб, 2мин50") и “С Вождем!” (скачать 3Мб, 3мин09").]
Между тем
партийные верхи продолжали склоняться к Бухарину. ЦК принял резолюцию, которая
оставляла прежние темпы роста промышленности. Эту
резолюцию почему-то называют компромиссной, но, по сути, она означала поражение
Сталина. Ведь его коньком, на тот момент, была форсированная индустриализация.
И вот Сталина с этого самого «конька» довольно-таки беспардонно сдергивали.
Весьма
возможно, что Бухарин в скором времени одержал бы решительную победу над
Сталиным. Но он допустил несколько ошибок. Во-первых, Бухарин долгое время так
и не решался открыто выступить против Сталина, что означало бы заявку на устранение
последнего от власти. Он отделывался опосредованной критикой. «Правые»
упорно не хотели хоть как-то походить на оппозицию троцкистско-зиновьевского образца
– с ее фракционностью и беспардонным стремлением к власти. Бухарин
мог бы свалить Сталина уже на июльском пленуме, но ему «не хватило
бойцовских качеств в этом сражении, – констатирует М. Антонов. – Даже
тогда, когда приведенные им факты народного недовольства произвели сильное
впечатление и ему почти удалось склонить настроение зала в свою сторону, он не
предложил конкретных оргвыводов и даже сказал несколько лестных слов о Сталине.
Недаром Троцкий сравнивал Бухарина с испуганным солдатом, который спешит
стрелять, закрыв глаза и не попадая в цель».
Во-вторых,
Бухарин «поскользнулся» на том, что вступил в секретные переговоры с Каменевым,
пытаясь добиться поддержки левых. Делать ему это было абсолютно незачем.
Сторонников у Бухарина и так хватало, а вместе с колеблющимися они могли составить
вполне реальное большинство.
К тому же
левым бухаринская позиция никак не подходила – они-то как раз и были за
форсированную индустриализацию. Кстати, в свое время многие историки
перестроечной поры вдоволь поиздевались по этому поводу над Сталиным. Дескать,
борец с троцкистами и зиновьевцами сам же и встал на позицию леваков.
«Перетроцкистил Троцкого». На самом же деле отличие было принципиальным. Левые
предлагали начать форсированную индустриализацию в середине 20-х, когда
возможности НЭПа еще не были реализованы до конца. Кроме того, они тесно
увязывали индустриализацию с мировой революцией, призванной
добиться поддержки мирового пролетариата. Сталин же к мировой революции
относился более чем прохладно, предпочитая думать прежде всего
о России+.
[+Мы видим, что «правые» не видели дальше своего носа, не смотрели
вперед, а потому они могли быть хорошими инициативными исполнителями. Сталин
же был стратег, который видел и рассчитывал курс движения страны далеко вперед.
Троцкисты же – это агенты мировой закулисы, и
работали они на планы установления мирового господства слугами сатаны.]
О
переговорах между двумя старыми большевиками очень скоро стало известно. И
Каменев поспешил признаться во всем Сталину, чем сильно ему помог. Когда
партийцы узнали о переговорах Бухарина с крайне непопулярными тогда леваками,
то их возмущению не было предела. И поражение Бухарина стало уже только
вопросом времени, которое «убыстрил» Сталин с его могучим партаппарататом.
|
Благоверный правитель Иосиф СталинО портрете на камне смотри здесь
чтобы получить больший размер - нужно кликнуть мышью
|
Уже в
начале 1929 года бухаринцы потерпели поражение в борьбе за власть и признали
свои ошибки. Но это вовсе не означало, что они перестали быть политически
опасными. К ним устремлялись симпатии внепартийных слоев
интеллигенции. Их отношения с властью Советов всегда были довольно-таки
напряженными, но в «правых» коммунистах они увидели наиболее либеральную и, в
силу этого, приемлемую силу. В 1929-1930 годах ОГПУ выявило ряд оппозиционных
группировок, опору которых составляли «спецы» из научно-технической,
гуманитарной и военной интеллигенции. Речь идет о Промпартии (лидер – зампред
производственного отдела Л. Рамзин), Трудовой крестьянской партии (экономисты
А.В. Чаянов и Н.Д. Кондратьев), меньшевистском Союзном бюро РСДРЛ (Н. Суханов и
член коллегии Госплана В. Громан). Кроме того, органы обнаружили существование
оппозиционной группы в академической среде и серьезно взялись за военспецов.
В
перестройку вышеуказанные организации были объявлены «чекистской выдумкой» и
плодом «сталинской фальсификации». Но ряд обстоятельств позволяет серьезно
усомниться в этом. На эти обстоятельства указывает А.В. Шубин – один из
наиболее объективных историков-«антисталинистов». Вот, например: «...Обвиняемый
В. Шов действительно находился в связи с заграничной делегацией РСДРП, вел
переписку и возглавлял «Московское бюро РСДРП», однако о своих истинных связях
ничего не сообщил». То есть получается, что тайная меньшевистская
организация действительно существовала, причем следствию даже не удалось
выяснить про нее всю подноготную.
Но
главное – данные, полученные при исследовании переписки между советскими
вождями. Из них следует, что Сталин действительно знал о наличии широкомасштабного
антисоветского подполья, опирающегося на спецов. И ни о какой фальсификации
речи не шло. Так, в 1930 году Сталин пишет Менжинскому следующее: «Показания
Рамзина очень интересны. По-моему, самое интересное в его показаниях – это
вопрос об интервенции вообще и особенно вопрос о сроке интервенции.
Выходит, что планировали в 1930 году, но отложили на 1931 или даже на 1932 год.
Это вероятно и важно». Получается, вождь был «уверен, что Рамзин –
носитель реальной информации, и вряд ли ОГПУ решилось бы мистифицировать его по
такому важному поводу» («Вожди и заговорщики»).
Из
показаний Рамзина следовало, что Промпартия контактировала с группой Бухарина.
И в сентябре 1932 года Сталин пишет Молотову: «Насчет привлечения к ответу
коммунистов, помогавших громанам-кондратьевым. Согласен, но как быть тогда с
Рыковым (который бесспорно помогал им) и Калининым…»
Скорее
всего, именно контакты Рыкова с оппозиционно настроенными спецами и стали
причиной его устранения с поста председателя Совнаркома СССР. Вообще, вдумаемся
в ситуацию. Бухаринцы (и сам Рыков) давно уже были разгромлены и
покаялись – но один из их лидеров продолжает возглавлять правительство!
Получается, что Сталин и Политбюро считали возможным использовать его
организаторские способности на самом верху советской партийно-государственной
пирамиды.
Но вот
Рыкова снимают. Понятно, что для этого нужны были какие-то совсем новые
обстоятельства. Премьера действительно изобличили в связи с антисоветскими
структурами – вот и причина его отставки. При этом массам об этой истинной
причине не сообщили – не желая говорить правду о фронде, продолжающейся на
самом верху.
Эта
фронда по-прежнему была очень опасной. Но не менее опасной была фронда в
армии. И здесь на первом плане стоит фигура М.Н. Тухачевского, командующего
Ленинградским военным округом. Военспец, бывший полковник Н. Какурин сообщал о
том, что высшие армейские руководители частенько собираются и обсуждают – как
бы вмешаться в борьбу сталинцев и бухаринцев. По его данным, их целью была «военная
диктатура, приходящая к власти через правый уклон». А в качестве
военного вождя армейцы видели Тухачевского. Может быть, и это – фальсификация
органов? Да нет: «Показания Какурина были особенно ценны, так как,
во-первых, он был почитателем и товарищем Тухачевского... и во-вторых, были
получены не под давлением – первоначально он поделился своими откровениями с
осведомительницей ОГПУ, своей родственницей» («Вожди и заговорщики»).
В
сентябре 1930 года встревоженный Сталин советуется по этому поводу с
Орджоникидзе: «Стало быть, Тухачевский оказался в плену у антисоветских
элементов и был сугубо обработан тоже антисоветскими элементами из рядов
правых. Так выходит по материалам. Возможно ли это? Конечно, возможно, раз оно
не исключено. Видимо, правые, готовы идти даже на военную диктатуру, лишь бы
избавиться от ЦК, от колхозов и совхозов, от большевистских темпов развития
индустрии... Эти господа хотели, очевидно, поставить военных людей
Кондратьевым-Громанам-Сухановым. Кондрать-евско-сухановско-бухаринская партия –
таков баланс. Ну и дела...»
Что же
было делать? Арестовать заговорщиков? Но вот беда – сделать это было очень
сложно. Председатель ОГПУ В.Р. Менжинский писал Сталину: «Арестовать
участников группировки поодиночке – рискованно. Выходов может быть два: или
немедленно арестовать наиболее активных участников группировки, или дождаться
вашего приезда, принимая пока агентурные меры, чтобы не быть застигнутым
врасплох. Считаю нужным отметить, что сейчас все повстанческие группировки
созревают очень быстро, и последнее решение представляет известный риск».
А ведь
командующий Ленинградским военным округом Тухачевский был в очень даже неплохих
отношениях с ленинградским лидером Кировым. Приязненные отношения также
связывали его и с Орджоникидзе, и с Куйбышевым. В свою очередь, указанные три
члена Политбюро составляли элитарный клан, пользовавшийся известной автономией.
Попробуй тронь Тухачевского – и последствия могут быть самыми
непредсказуемыми.
И это при
том, что в РККА существовала и еще одна фрондирующая группировка – антисоветски
настроенных военспецов. Сегодня сложно судить о том, насколько серьезна была их
организация. (Материалы следствия до сих пор засекречены.) Но из донесений ОГПУ
следует, что бывшие офицеры-спецы действительно сходились на тайные собрания,
которые представляли собой нечто среднее между посиделками старых товарищей и
фрондирующими кружками. Сообщалось и о росте бонапартистских и монархических
настроений в военной среде. Кроме того, в белой эмиграции открыто возлагались
надежды на военспецов, от которых ожидали вооруженного свержения советской
власти. Так, еще в марте 1928 года белоэмигрантская газета «Возрождение»
опубликовала письмо генерала А.И. Деникина к некоему «красному командиру».
Бывший предводитель белого Юга оправдывал переход военспецов на службу в РККА. Деникин
резонно замечал, что сильную армию можно использовать для свержения большевиков.
Ситуация
осложнялась тем, что на антисталинские позиции стали переходить вчера еще
лояльные руководители достаточно высокого уровня. Так, в 1930 году первый
секретарь Краснопресненского райкома Москвы М.Н. Рютин стал активно вербовать
сторонников в среде партийных функционеров. Его арестовали, однако коллегия
ОГПУ выпустила этого новоявленного оппозиционера на свободу, где он составил
свою знаменитую «Платформу» и организовал подпольный «Союз
марксистов-ленинцев». Получается, что у Рютина были высокие покровители на
самом верху.
Одновременно
с этим возник «лево-правый» блок Сырцова (председатель СНК РСФСР) и Ломинадзе
(первый секретарь Закавказского крайкома). Причем последний пользовался особым
покровительством самого Орджоникидзе, что наводит на некоторые мысли.
И весь
этот клубок («правые» – «научспецы» – «армейцы» – с возможным подключением
«военспецов», «новых оппозиционеров», Калинина, Орджоникидзе, Кирова и
Куйбышева) завязывался на фоне острейшего социального недовольства, вызванного
коллективизацией. Страна была объята огнем крестьянских восстаний. В
январе-апреле 1930 года произошло 6117 массовых выступлений, в которых приняли
участие около 800 тысяч человек. По сути, в стране развернулась крестьянская
война. Кроме того, крестьяне стали в массовом порядке забивать скот, не желая
отдавать его в колхозы. К марту 1930 года было забито 15 миллионов голов
крупного рогатого скота. Под ножом оказалась треть поголовья свиней и четверть –
овец.
Дело,
как говорится, запахло жареным, и вчерашний триумфатор Сталин оказался перед
угрозой переворота.
Иосиф
Виссарионович распутал этот оппозиционный клубок с изяществом опытного
политика. Он решил не трогать Тухачевского – во избежание серьезного конфликта
с участием армии. Более того, Сталин обеспечил ему новый виток карьеры. В 1931
году Туханевский становится заместителем наркома обороны. При этом он покинул
Ленинград – подальше от могущественного Кирова. В 1930 году Сталин покритиковал
Тухачевского за излишний милитаризм (об этом ниже), но в 1932 году он написал
этому военачальнику письмо, в котором признал свою критику не совсем верной.
Таким образом, фронда Тухачевского была временно утихомирена.
Сталин
также отказался от каких-то репрессий в отношении «правых», ибо это могло
вызвать волну хаоса в партии. (Такая волна, да и не одна, прокатилась по стране
в 1937-1938 годах.) Он ограничился отставкой Рыкова. А вот «Бухарчику» была
кинута сахарная косточка – в 1931 году его снова стали пускать на заседания
Политбюро. (Естественно, без восстановления членства в этом коллегиальном
органе.) Тем самым Сталин вбивал некий клин между двумя соратниками по
оппозиции – один подвергся наказанию, а другой – поощрению.
А вот
по спецам был нанесен сокрушительный удар. Все лидеры оппозиционных группировок
попали под следствие и суд. Но и тут обошлось без сплошного карательства. Одних
спецов (Громан) упрятали за решетку, других (Рамзин) милостиво
простили.
Наиболее
пострадали военспецы. Из РККА вычистили 10 тысяч бывших офицеров – из них 31
был расстрелян. Сталин (как и другие члены ПБ) всерьез опасался вылазки
белогвардейского десанта – при поддержке Англии и Франции.
Операция «Весна» коснулась даже Б.М. Шапошникова, которого понизили с должности
начальника штаба до командующего Приволжским военным округом. (Правда, через
некоторое время Сталин вернет его обратно. Доверие вождя к этому военспецу
было огромным и почти безграничным.)
Ну, и ко
всему прочему, Сталин озаботился созданием своей социальной базы, столь нужной
в условиях массовых беспорядков. Он ввел новую систему распределения по
карточкам. Теперь лучшее снабжение было предоставлено «ударникам производства»,
управленцам и рабочим столиц.
И только
теперь можно было говорить о преодолении «правой» (бухаринско-рыковской)
угрозы.
|
Портрет Иосифа Виссарионовича Сталина
О Сталине смотри Сборникчтобы получить больший размер - нужно кликнуть мышью |
Многим
может показаться странным, что Бухарин, Рыков и К°, эти «отработанные» фигуры,
лишившиеся своих высоких постов, выделяются в отдельную внутрипартийную группу,
сопоставимую по своему влиянию с группой Сталина или объединением
региональных лидеров. Однако логика фактов заставляет считать бухаринцев
серьезным течением.
Еще в
августе 1936 года, во время процесса над Зиновьевым и Каменевым, были даны
показания против Бухарина и Рыкова. Совершенно очевидно, что это делалось не
случайно. Кому-то (скорее всего, Сталину) было нужно скомпрометировать «правых»
и поставить вопрос об их удалении с политической арены. Но в сентябре было
объявлено, что факты, сообщенные на процессе, не подтвердились. И от Бухарина с
Рыковым отстали – вплоть до декабря 1936 года, когда на пленуме ЦК «правые»
попали под «обстрел» региональных лидеров – Эйхе, Косиора и проч. Тогда Сталин
спустил все на тормозах, и за «правых» по-настоящему взялись только на
февральско-мартовском пленуме 1937 года. Причем немалую роль сыграли те же
самые регионалы. И только на этом форуме произошло долгожданное падение
«правых» титанов. То есть вопрос решали целых шесть месяцев, а следовательно
Бухарин и Рыков имели серьезный политический вес. Иначе их свалили бы в
гораздо более сжатые сроки (например, как Зиновьева и Каменева).
Никакого
чистосердечного «раскаяния» за свой «правый уклонизм» Бухарин не принес.
Почему-то считают, что в 30-е годы он был совершенно лоялен вождю и лишь в душе
своей возмущался «сталинскими беззакониями». Все, однако, было вовсе не так.
Формально признав правоту Сталина и даже закидав того славословиями, Бухарин
все равно оппонировал ему, правда, более тонко. Приведу один пример, касающийся
вопросов внешней политики. На XVII съезде ВКП(б) Сталин в Отчетном докладе
подчеркнул, что он вовсе не считает фашистские государства самыми опасными для
СССР: «...Дело здесь вовсе не в фашизме хотя бы потому, что фашизм,
например, в Италии не помешал СССР установить наилучшие отношения с этой
страной». Бухарин же в своем выступлении подчеркнул другое. Он
охарактеризовал фашистскую Германию, наряду с милитаристской Японией, как главную
угрозу. Что это еще, как не откровенная полемика со Сталиным по
важнейшему вопросу внешней политики? При этом Бухарин не «нападает» на Сталина,
как это полагается при дискуссии, не обращается к нему с возражением, он просто
дает совершенно иной взгляд на вещи. Одновременно сам Сталин в речи бывшего
лидера «правого уклона» воспевается как «фельдмаршал пролетарских сил» и т.д. и
т.п.
О том,
каковы были подлинные, а не декларируемые взгляды Бухарина, рассказывает
эмигрантский историк, меньшевик Б. Николаевский, который теснейшим образом
общался с Бухариным в 1936 году. Тогда Бухарин посетил Европу (Францию,
Австрию, Голландию) по заданию Политбюро. Ему поручили купить у немецких
социал-демократов, спасавшихся от Гитлера в эмиграции, некоторые архивы – в первую
очередь, архив Маркса. Николаевский осуществлял при этом посредничество, и во
время всей бухаринской загранкомандировки находился рядом с гостем из СССР.
Любопытно, что именно Бухарину поручили общаться с немецкими социал-демократами
и российскими меньшевиками. Может быть, ввиду сходства воззрений? Может,
кто-нибудь из руководства пролоббировал отправку Бухарина к своим? Вообще, в СССР
были каналы не только явной, но и тайной связи с деятелями меньшевизма. Так,
знаменитая рютинская оппозиционная платформа, близкая к социал-демократии, подозрительно
быстро оказалась напечатанной в меньшевистской эмигрантской газете «Социалистические
ведомости».
Из
разговоров с Бухариным Николаевский вынес много интересного, о чем поведал
только в 1965 году, накануне своей смерти. В частности, Бухарин сообщил ему о
переговорах Сталина с Германией, явно в надежде на то, что его сообщение будет
передано кому надо – меньшевики в эмиграции (как и другие левые) занимали
яростно антигерманские позиции. Позже Николаевский встретится с Оффи,
секретарем У. Буллитла, бывшего посла США в СССР. Тот поведает ему о том, как Бухарин
дважды – в 1935 и 1936 годах – «слил» американцам информацию о переговорах с
Германией.
По данным
Николаевского, Бухарин в 1936 году исповедовал идеологию, весьма близкую к
социал-демократии. Он говорил о необходимости «вернуть марксизм к его
гуманистическим основам». Гуманизм рассматривался им как базис, на котором
следует создать широкое международное антинацистское движение. То есть, по сути
дела, Бухарин как бы предвосхитил будущую горбачевскую перестройку с ее
«гуманным, демократическим социализмом», «общечеловеческими ценностями» и
прочим социал-демократическим лексиконом. Показателен тот упор, который
он делает на гуманизм, противопоставляя его «нацизму». Когда на первый план
выдвигается некая абстрактная общечеловечность, то происходит забвение
национальных ценностей, причем в первую очередь
ценностей своего народа. Бухарин прославился «критикой» Есенина в
своих «Злых заметках», опубликованных в «Правде». Там он вдоволь поиздевался
над русской культурой. Даже в 1934 году, когда волна революционного
нигилизма пошла на спад, Бухарин все равно продолжал «бдительно» критиковать
русских поэтов. На первом съезде советских писателей он обрушился на Блока
и Есенина, инкриминировав им попытку создания особой версии социализма,
соединенного с национальными и религиозными ценностями. «Бухарчик» отлично
помнил, что и Блок, и Есенин были активными деятелями «скифства» – литературно-политического
движения, стремившегося дать религиозно-мистическую трактовку Октябрьской
революции, ввести ее в русло защиты национальных идеалов
русского народа. Признавая Есенина певцом социализма, «любимец партии» в то же
время отмечал: «Но что это за социализм? Это «социализм» или рай, ибо рай в
мужицком творчестве так и представлялся, где нет податей за пашню, где «избы
новые, кипарисовые, тесом крытые», где «дряхлое время, бродя по лугам, сзывает
к мировому столу все племена и народы и обносит их, подавая каждому золотой
ковш с сыченой брагой». Этот социализм прямо враждебен пролетарскому
социализму».
О Блоке
Бухарин отзывался следующим образом: «Но разве эта опоэтизированная
идеология, эти образы, эти поиски внутреннего, мистического смысла революции
лежат в ее плане?.. Разве это – прелюдия к новому миру? Конечно, нет... Здесь
есть нечто и от старого славянофильства, которому стал противен торгаш,
подправленного народничеством... Блок угадывал... грядущую катастрофу и
надеялся, что революционная купель, быть может, приведет к новой братской
соборности».
Бухарина
крайне беспокоили любые попытки соединить социализм и национальный
патриотизм. И его полемику с «непролетарским социализмом» следует считать
скрытой полемикой со сталинским национал-большевизмом. Очевидно, что и
критикуя нацизм Бухарин беспокоился не столько по поводу агрессивных
устремлений Гитлера. Он смертельно боялся, что пример немцев будет творчески
осмыслен в России и приведет к созданию новой версии патриотического
социализма, свободной от гегемонизма гитлеровского типа. Боялся
он и союза с Германией, который мог плодотворно сказаться на судьбах России и
самой Германии, удержать последнюю от непродуманных внешнеполитических
авантюр.
Вне
всякого сомнения, для «любимца партии», проклинавшего «отсталую, крестьянскую
Россию», «страну Обломовых», организовавшего посмертную травлю Есенина, было
вполне естественно люто ненавидеть любые режимы, достигшие национального
подъема. Также естественным было для него выступать против Сталина,
осуществившего русификацию большевизма и пытавшегося сблизиться с
националистическими режимами Германии и Италии. Отношения с самим Сталиным Бухарин в
беседе с Николаевским оценивал на три с минусом. А в разговоре с вдовой
известного меньшевика Ф. Дана он был еще более категоричен, сравнив Сталина
с дьяволом+.
[+В связи с этим заявлением Бухарина и для того, чтобы было понятно, с кем сотрудничал этот "гениальный" человек, интересна такая информация о самом Бухарине, которую он написал о себе сам! (Текст взят здесь):
«…Примерно около этого времени [учась во 2-м классе городского училища] или несколько позднее я пережил первый т. н. «душевный кризис» и окончательно разделался с религией. Внешне это, между прочим, выразилось в довольно озорной форме: я поспорил с мальчишками, у которых оставалось почтение к святыням, и принес за языком из церкви «тело Христово», победоносно выложив оное на стол. [Такое деяние практикуют сатанисты, наивно предполагая, что им, действительно, удается украсть для своих сатанинских обрядов Тело Христово в виде хлеба. На самом же деле участвовать в Таинстве Причащения, т.е. Причаститься Телом и Кровью Иисуса Христа может только тот, кто того достоин, а не всякий с разинутым ртом подходящий к Чаше со Святыми Дарами! А потому Бухарин спор мальчишкам проиграл! Ибо он принес за языком из церкви всего-навсего кусок хлеба. Ведь Таинство оно потому и есть Таинство, что совершается таинственно силою Бога, Который, естественно, видит кто и зачем подошел к Чаше со Святыми Дарами!]
Не обошлось и здесь без курьезов. Случайно мне в это время подвернулась знаменитая «лекция об антихристе» Владимира Соловьева, и одно время я колебался, не антихрист ли я. Так как я из Апокалипсиса знал (за чтение Апокалипсиса мне был, между прочим, сделан строгий выговор школьным священником), что мать антихриста должна была быть блудницей, то я допрашивал свою мать – женщину очень неглупую, на редкость честную, трудолюбивую, не чаявшую в детях души и в высшей степени добродетельную – не блудница ли она, что, конечно, повергало ее в величайшее смущение, так как она никак не могла понять, откуда у меня могли быть такие вопросы».]
Слушайте Песню великому Сталину (4мин15")
Сквозь ложь и хлам фальшивых постулатов,
Сквозь боль и стон униженной страны
Пусть имя прозвучит его набатом,
Как было в годы страшные войны.
|
Портрет И.В. Сталина (Современная открытка, выпущенная в Польше)
О Сталине смотри Сборник
чтобы получить больший размер - нужно кликнуть мышью
|
Мы вспомним всё - история рассудит:
Её суду ещё придёт черёд,
Как от сохи до атомных орудий
Он вёл страну уверенно вперёд.
Мы вспомним мощь военного парада,
Что состоялся в тот победный год,
Подъём страны, отстроенные храмы
И тост за русский мученик-народ.
Хоть после смерти он не ведал славы,
Как часто повелось теперь у нас,
Он был Генералиссимус Державы,
Что защитила мир в который раз.
И пусть дела сегодня наши плохи,
И пусть мы в царстве лжи сейчас живём,
Он был Вождём, Вождём своей эпохи
И вспомним мы не раз ещё о нём.
Мы вспомним всё - история рассудит:
Её суду ещё придёт черёд -
Как от сохи до атомных орудий
Он вёл страну уверенно вперёд.
Мы вспомним мощь военного парада,
Что состоялся в тот победный год,
Подъём страны, отстроенные храмы
И тост за Русский мученик-Народ.]
Слушать песню А.Харчикова Товарищу Сталину (3мин34"), скачать здесь (3,26Мб)
Глядит на меня с портрета пронзительно мудрый Сталин.
Родную страну Советов он всех уважать заставил.
За Сталина мы сражались, при Сталине ярко жили.
Со Сталиным не сдавались и духом Русские были.
Иосиф Виссарионович, ты вождь мой и друг бесценный.
Сегодня я твердо знаю, что все, что ты делал верно-
Громил ты врагов проклятых, давил ты жидовских гадов.
И в том твоей правды сила, что все ты отдал России.
Тебя я на «ты» называю, Советский мой Император,
Достойнейший их достойных, Бич Божий для ренегатов.
В Едином нашем Союзе тебя мы Отцом считали,
Мудрейший, славный, честнейший, суровый и добрый Сталин.
В земной истории Сталин, ты Воин и Гений века,
Хозяин Супердержавы, синоним Сверхчеловека
Тебя, подняв на знамена, мы снова иуд достанем.
И вновь в борьбе непреклонной душою Русскими станем.
С тобою, товарищ Сталин, мы вновь обретем свободу,
Москву от воров избавим, прихлопнем демоуродов.
С тобою, Великий Сталин, наш Русский Грузин любимый,
Пройдем сквозь все испытанья и в битвах спасем Россию!
Слушать (скачать) песню Александра Харчикова "У России два товарища" (4мин01", 1,6Мб). Смотрите видеоролик с песней Александра Харчикова "Рябята Русские!" (3мин37") – "Несущим смерть – только смерть!", а так же ролик с его песней "Почему ж Россией правят жиды?" (3мин23").
[Предполагаем
продолжить новостные сообщения по новой книге Александра Елисеева, если Господь Бог благословит.]
