7. «Кругом измена и трусость, и обман»

7.6. Главной целью у Монарха была победа в войне, а у "союзников" и оппозиции – поражение России

7.6.2. Борцы за свободу являются заурядными карьеристами и величайшими преступниками![1]

Все вышеуказанное составляло внешний фактор причин, по которым переворот в России должен был произойти до весны семнадцатого года. Но была еще и четвертая, сугубо внутренняя причина, заставлявшая торопиться со свержением русского Император. Историки, рассказывающие нам об этих событиях, совершенно забывают [или сознательно замалчивают] один важный факт:

В ноябре 1917 года истекал срок полномочий Государственной думы четвертого созыва. В конце июня 1916 года на стол Николая Второго легла докладная записка, результат совещания у премьер-министра Штюрмера. «Создание в будущей Государственной думе работоспособного и патриотически настроенного большинства приобретает особую важность при вызванном войной серьезном положении», – совершенно правильно формулировали стратегию правительства в будущих выборах участники совещания. Прошлые выборы дали России множество антигосударственно настроенных депутатов, которые использовали думскую трибуну для постоянных нападок на государство и его руководство. Во время войны в Думе говорили такое, что даже не могли позволить себе в "парламентских" Англии и Франции. Дошло до того, что военный министр Сухомлинов был отдан под суд по обвинению в государственной измене, а его дело было инициировано думскими кругами. [В главе 7.5.2. указана настоящая причина дискредитации военного министра В.А. Сухомлинова – он предпринял усилия для нейтрализации деятельности масонской “Военной ложи”. По делу Сухомлинова министр иностранных дел Англии лорд Грей (один из основных деятелей по претворению планов мировой закулисы (возможно он об этом и не знал) по разжиганию Первой мировой войны)[2], «брезгливо бросил Думской делегации в заметил в Лондоне: “Ну и храброе у вас правительство, раз оно решается во время войны судить за измену военного министра”»[3]. О духовном и нравственном состоянии членов Совета министров Российской Империи на осень 1915 года можем судить по материалам представленным в разделе 7.3. К февралю же 1917 года "замордованность" Правительства нападками масонской Государственной думы только усугубилась.]

И вот все эти крикуны из Думы могли остаться запросто без трибуны, славы и перспектив [а то и в заключении за воровство огромных государственных средств во время войны и за деятельность по разрушению Российской Империи]. Потому что руководство страны имело намерение провести выборы как военную операцию: быстро, успешно и полностью дезориентировав «думского противника». По плану должны были распространяться слухи об абсолютно решенном продлении полномочий, с одновременным массовым выпуском политических памфлетов, изобличающих оппозиционных лидеров и целых партии. …Случись так, что правительство осуществит все эти меры на фоне успешного десанта на Босфоре, и карьере большинства отечественных "демократов" можно будет ставить крест. Честолюбцы и прожектеры станут простыми гражданами, и путь во власть для них закроется скорее всего навсегда. Оттого и молчат историки об окончании депутатских полномочий, что это знание придает последующему перевороту очень меркантильный вид. Борцы за свободу предстают заурядными карьеристами [и величайшими преступниками!][4], готовыми ради своего возвышения рискнуть благополучием государства.

[И какого государства!!! Это ведь Царство Великого Русского Народа, третьего (и последнего!) богоизбранного народа. Это Великая Российская Империя, Третий Рим, а Четвертому не бывать! Вы понимаете, чего заслуживают организаторы и участники Февраля 1917 года?! Того же заслуживают и современные сотрудники мировой закулисы – жидов-каббалистов!!! И они это обязательно получат, если не успеют смыть с себя грех соучастия в борьбе с Замыслом Божьим активной деятельностью, которая будет способствовать воскресению России во главе с Царем-победителем. Старцу Николаю (Гурьянову) Господь показал грядущего Царя, потому-то и «укреплял нас духоносный старец: “Царь грядет!”»[5]]

Сорвать нежелательный для депутатов ход событий мог только государственный переворот. Февральская революция смела Царское правительство: теперь как раз деятели Думы, рассевшиеся после переворота в кресла министров Временного правительства, контролировали выборы, их подготовку и ход. [Этим борцам за свободу думалось, что они уже не будут отвечать за свои величайшие преступления. Но Господь Бог все видит и знает! А у мировой закулисы, которая направляла этих предателей Бога, Царя и Отечества, даже и в мыслях не было пытаться реализовывать мечтания этих отбросов Великого Русского Народа! Современные сотрудники мировой закулисы, подумайте, что вас ждет, а ведь ваша участь будет намного печальнее Родзянко, Рузского, Алексеева и иже с ними!]

Генерал Маннергейм указывает еще один мотив, почему откладывать далее переворот было нельзя: «Правительство впервые открыто заявило, что оно напало на следы революционной организации, и полиция произвела многочисленные аресты».

[Генерал Маннергейм знал, что говорил, ибо, будучи врагом России и русского народа, имел достаточно устойчивое общение с организаторами февральской "русской" революции. «Из Финляндии барон вернулся в Петроград, по его словам, 26 февраля/10 марта. Таким образом, бунт в столице Империи произошел буквально на его глазах. Спас барона его друг Эммануил Нобель, директор одноименной фирмы, в квартире которого генерала, по его словам, "приняли более чем хорошо". …Весьма серьезный современный ученый А.В. Островский обратил внимание на особую роль в подрывной антирусской деятельности семьи известных предпринимателей Нобелей:

“...На мой взгляд, концепция стихийности до сих пор сохраняет лишь гипотетический характер. [...] Если пожар начинается в одном месте, он может быть случайным. Но если пожар вспыхивает сразу в нескольких местах, нужно искать поджигателей. Между тем складывается впечатление, что утром 23 февраля [1917 г.] рабочие волнения начались почти одновременно сразу на нескольких предприятиях. [...] Волнения начались на Выборгской стороне. [...] Июльские события 1914 г., когда на улицах Петрограда возникают баррикады, тоже начались на Выборгской стороне. [...] В связи с этим я хотел бы обратить внимание на то, что Выборгская сторона была своеобразной "вотчиной" Нобеля. И мне хотелось бы привлечь внимание как к нему самому, так и к его предприятиям”.

В ночь на 2/15 марта генерал Маннергейм сел в спальный вагон московского поезда. Возвращался он на фронт через Москву и Киев, собственными глазами убедившись, что "революция распространялась как лесной пожар".

"...Проезжая мимо памятника Столыпину, – делится Маннергейм с читателями мемуаров своими впечатлениями о пребывании в Киеве, – я увидел, что этому суровому господину пришлось смириться с надетым на него красным шарфом".

А вот – для сравнения – как об этом событии писал генерал Н.А. Епанчин, с брезгливостью вспоминавший, как назначенный "временщиками" командующим Киевским военным округом генерал Н.А. Ходорович пытался им угодить: "...Когда решено было разрушить памятник П.А. Столыпину, стоявший в Киеве против Городской думы, то это разрушение было обставлено с большой торжественностью; вокруг памятника были выстроены войска и Киевский кадетский корпус, директор которого рассказал мне, как произошло это гнусное разрушение. Над памятником поставили домкрат, на шею Столыпина надели красную повязку, шею окружили цепью, и статуя, в виде повешенного, была снята с пьедестала и брошена на землю. Ходорович стоял на балконе думы, причем "товарищи" надели на него вывороченное генеральское пальто, так что генерал был "красный". (Руководителей акции нетрудно вычислить, если вспомнить, что убийцу П.А. Столыпина – Мордку Богрова, сына еврейского писателя и внука раввина, повесили). [К слову, генерал Маннергейм не боялся даже вступать в конфликт со своими союзниками немцами в 1941-1944 годах, защищая финских евреев. Надо думать, что у генерала для этого были очень веские причины!]

Согласно записи в опубликованном в 1974 г. дневнике адъютанта Гитлера майора Энгеля, именно Маннергейм предложил Гитлеру "стереть Ленинград с лица земли". Предпринятыми финской стороной исследованиями установлено: высказывание Маннергейма об уничтожения Петербурга, пусть и зафиксированное лишь однажды, все же имело место»[6].]

…Николай Второй ясно осознавал, что сил терпеть осиное думское гнездо до осени семнадцатого уже нет. Готовится указ о роспуске парламента – новые выборы будут после победы 9/22 февраля Николай Маклаков, бывший министр внутренних дел, получает распоряжение Императора написать проект этого манифеста.

Маклаков уже почти два года находится в отставке, отстраненный туда после кампании его травли в прессе и думских кругах. Причина нелюбви к нему депутатов – это его нелюбовь к ним. Будучи министром, он неоднократно сигнализировал Монарху о, мягко говоря, странном и вредном для страны поведении руководителей парламента. «Я слишком больно ощущаю все эти неуклонные, хотя и замаскированные старательно течения в рядах нашей воинствующей интеллигенции и чересчур ясно учитываю их значения и смысл, чтобы не дерзнуть повергнуть это на Ваше всемилостивейшее внимание», – пишет Маклаков Государю еще в апреле 1915 года. Реакция следует незамедлительно: после бурных словоизвержений в парламенте уже в июне он отправлен в отставку. [Так пишет Николай Стариков.

Но историк Олег Платонов, тщательнейшим образом изучавший масонство, в том числе и по немецким трофейным документам, касающиеся европейского масонства, пишет об этом человеке так: «Маклаков Николай Алексеевич, 1871-1918, гофмейстер, член Государственного совета, тайный советник, министр внутренних дел (1912-1915), шеф жандармов (1912-1915), отставлен за интриги против Г. Распутина. По-видимому, масон, ибо и его родной брат Маклаков В.А. и его ближайший сотрудник Джунковский[7] были известными масонами»[8]. О его родном старшим брате Олег Платонов сообщает следующее: «Маклаков Василий Алексеевич, 1869-1957, внук бухарского еврея, адвокат, масон с 1901, парижская ложа (с 1906), член ЦК партии кадетов, депутат II-IV Госдумы, член масонского Межпарламентского союза (1910-е), защитник М. Бейлиса [в деле ритуального убийства Андрюши Ющинского[9], при этом, один из немногих оставшихся в живых из участников этого процесса после 1917 года], участник убийства Г.Распутина, посол ВП во Франции [как не вспомнить о парижской ложе?], председатель Русского комитета при Лиге наций, ложа “Свободная Россия”»[10]. То есть Маклаков В.А. до конца своей длинной жизни трудился во славу сатаны. А Господь наш Иисус Христос учит: Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые (Мф. 7,17). И пусть меня простит Господь Бог, если я ошибаюсь, но возможно, что слова Императора Николая Второго: “Вокруг измена, и трусость, и обман”, имеют к Николаю Алексеевичу Маклакову самое непосредственное отношение. Очень вероятно, что Николай Алексеевич являлся засадным полком мировой закулисы, ибо очень уж стремительно стали развиваться события после 9 февраля 1917 года! Тем более, если он интриговал против Григория Распутина, верного Царского холопа, который живот свой положил за своего Царя!

Итак, 9 февраля именно Николаю Алексеевичу Маклакову поручает Николай Второй написать проект манифеста о роспуске Госдумы.] «Надо, не теряя ни минуты, крепко обдумать весь план дальнейших действий правительственной власти, для того чтобы встретить все временные осложнения, на которые Дума и союзы, несомненно, толкнут ту часть населения в связи с роспуском Государственной думы…», – указывает Маклаков.

[Заговорщикам было ясно, что «предстоящее весной наступление по всем прогнозам должно было закончиться окончательной победой русского оружия, а, следовательно, еще большей славой Русского Царя. Для них это означало крушение планов захвата власти. Более того, глубина измены и предательства, которые творились в обществе, пугала самих заговорщиков. Как и Гучков, они понимали, что ими сделано достаточно, чтобы быть повешенными за измену. Заговорщики отдавали себе отчет, что рано или поздно их планы будут раскрыты, а значит, им придется понести заслуженное наказание. Многим деятелям либерально-масонского подполья, кроме ответственности за государственную измену, грозило уголовное преследование за разные преступления. Ожидались серьезные судебные разбирательства по делам о денежных махинациях и взяточничестве в Земгоре и Военно-промышленных комитетах, в которых были замешаны лично Г.Е. Львов, А.И. Гучков, А.И. Коновалов, В.А. Маклаков, П.П. Рябушинский и множество других крупных «общественных деятелей[11]. Судебная ответственность за клевету ожидала и П.Н. Милюкова».[12]]

Власть готовилась к решительной борьбе с внешним врагом в 1917 году. Для этого закономерно планировалось сначала утихомирить врага внутреннего. О том, что главный враг Российской Империи – это ее "верные союзники" [правильнее сказать: мировая закулиса основную роль в свержении Монархии в России отводила ее "верным союзникам"], никто из власть предержащих не думал и не верил. [Так же как и ныне не верят, что через наших "союзников" мировая закулиса будут нас втягивать в различные военные конфликты, чтобы в очередной раз попытаться уничтожить.] Хотя сигналов тому было много. Это и удивительная Дарданелльская операция[13], и их постоянное запаздывание с помощью в нужный момент.