1858 год.
CDXXXII.
343. Беседа
в день памяти Святителя Алексия.
(Говорена в Чуд. мон. февраля 12-го; напечатана в Твор. Св. Отц. в 1858 г. и в собр. 1861 г.)
<1858 год>
Поминайте наставники ваша, иже глаголаша вам слово Божие, ихже взирающе на скончание жительства, подражайте вере их (Евр. XIII. 7). Вот заповедь апостольская.
И вот, кажется, исполнение сей заповеди на самом деле. Мы поминаем наставника нашего, иже глагола нам слово Божие, Святителя Алексия; и поминаем торжественно. Взираем на скончание жительства его: ибо празднуем ныне день скончания жительства его земнаго.
За сим еще остается последняя часть апостольской заповеди, столь существенная, что без оной и воспоминание святых наставников и взирание на скончание жительства их было бы, как сеяние без жатвы, как семя без плода. Это увещание: подражайте вере их. Исполняем ли мы сие увещание? Подражаем ли вере Святителя Алексия? Подражаем ли вообще вере святых? Не думаю, чтобы совсем не было между нами подражателей святым: ибо это было бы для всех нас отчаянное состояние. Не сомневаюсь, что есть между нами, ведомые Богу, истинные и верные подражатели святым; и из сей уверенности почерпаю надежду и утешение: потому что, ради немногих праведников, целый град, по грехам своим близкий к погибели, милосердый Господь сохраняет, как обещал Аврааму. Но если посмотреть на образ нашей жизни более обыкновенный, более общий: то едва ли кто решится утверждать, что нынешний мир христианский исполнен подражателями святым.
Многие думают, что в нынешния времена уже неудобно
подвизаться, как подвизались древле святые, следственно и подражать им; что
быть святыми жребий не многих; что для нас довольно быть просто
христианами. Из таких мыслей немудрыя девы новаго времени делают себе
покойное возглавие; и на нем бездейственно дремлют; и легко могут продремать
до тех пор, как Ангел смерти и суда внезапным воплем: се жених грядет, заставит
их открыть отягченные сном глаза, чтобы увидеть свои светильники безъелейными,
угасшими, и отверзтую для других дверь небеснаго чертога затворенною для себя
на веки. Сия дремота лености, а не изнеможения от предшествовавшаго подвига,
осужденная давно притчею, менее ли предосудительна и опасна ныне потому, что
дремлющих уже не пять, как было в притче, а тысячи?
Прииди недремлющая истина, и гласом вразумления возбуди нас ранее последняго вопля, когда еще есть время для спасительнаго делания и подвига, для приготовления к сретению небеснаго Жениха и Судии душ.
Божественная истина еще во дни ветхаго завета говорила
сынам тогдашней Церкви: Господь избра вас днесь, да будете Ему люди избраннии,
якоже рече тебе, хранити вся заповеди
Его, быти вам людем святым Господу Богу вашему (Втор. XXVI. 18. 19).
Сие изречение книги Второзакония, во-первых, вразумляет нас, что обязанность
быть святыми соединена, и почти тождественна, с обязанностию исполнять
все заповеди Божии; и что исполнение заповедей Божиих есть путь к
святости; во-вторых, показывает, что еще в ветхозаветной Церкви все члены ея
вообще Самим Богом и законом Его призваны были подвизаться во исполнении всех
заповедей Божиих даже до того, чтобы достигать святости. И конечно не было сие
не удобно для них: потому что премудрости Божией не свойственно требовать неисполнимаго.
Поелику же Христос пришел не разорить древний закон, но исполнить
(Матф. V. 17); дал нам новый завет совершеннейший ветхаго, который
был только сень грядущих благ (Евр. X. 1); посредством веры
подал нам новыя Божественныя силы, яже к животу и благочестию (2 Петр. I. 3):
то на нас с новою силою падает обязанность, а с тем вместе даровано нам и преимущественное
удобство, в силе веры1 подвизаться в
исполнении заповедей Божиих до того, чтобы достигать святости.
После сего подумайте, в какое противоречие со словом Божиим поставили бы мы себя, и какой сами о себе сделали бы приговор, если бы, под предлогом неудобства, отказались от подражания святым, и от стремления к святости: мы поставили бы себя не только ниже совершенства новозаветнаго, но и ниже несовершенства ветхозаветнаго; мы низвели бы себя далеко ниже имени и достоинства христианскаго.
Христос Спаситель учит: будете вы совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Матф. V. 48). Сему последуя и апостол учит: бывайте подражатели Богу, яко же чада возлюбленная (Еф. V. 1). Если можно, если должно, подражать Самому всесвятому Богу: то как отказываться от подражания святым человекам, очевидно более нам доступнаго, и могущаго нам служить руководством к Богоподражанию? Вас призывают на высоту лествицы, досязающей до небес: как же откажетесь вы от вступления на посредствующия степени? Где вы при сем отказе останетесь?
Говорят, что в нынешния времена уже
неудобно подвизаться в подражании святым. Какия это времена? Когда
они начались? Найдется
ли на это твердый ответ? И могли ли какия-нибудь времена изменить
обязанность, возложенную на нас Богом, для нашего спасения? Если
есть для освящающих подвигов неудобства в настоящия времена: разве
не было их и в древния времена? Удобнее ли нынешняго было в первые
веки христианства подвизаться в христианском благочестии, в добродетели,
в святости, среди соблазнов от мира идолопоклонническаго, безвернаго,
в крайней степени развращеннаго, среди гонений от властей враждебных
христианству?
Признаем с горестию, что нынешний мир, именуемый христианским2, слишком обилует примерами суеты, роскоши, плотоугодия, неправды, частию даже неверия; и что соблазны его сильны: но разве мир, соблазняющий нас на зло, сильнее Бога, подающаго нам вся Божественныя силы Его, яже к животу и благочестию? Бог имеет и дает силы; мир имеет и дает слабости: кто велит нам принимать не силы от Бога, а слабости от мира? Наше произвольное маловерие не возвышается к Богу, чтобы принять от Него силы благия и победоносныя над злом; наше малодушие унижается пред миром, и заимствует у него слабости, пролагающия путь пороку и злу. Соблазны мира сильны не сами собою, но нашею произвольною слабостию.
Обязанность подражать святым справедливее может
затруднять нас и устрашать, когда взираем на высоту их подвигов. Но подражать
святым не значит равняться с ними, чего не требует долг, и на что притязания
не допускает смирение. Слово апостольское заповедует нам подражать не
каким-либо чрезвычайным подвигам или чудесам святых, но вере наставников,
иже глаголаша нам слово Божие. Если ты искренним сердцем содержишь веру
в единаго триипостаснаго Бога и в единороднаго Сына Божия Иисуса Христа, Спасителя
мира, как ее словом и писанием предали нам святые Апостолы, как ее, охраняя
от лжемудрия, с точностию определили богомудрые отцы; если ты, по учению и примеру
духовных наставников, подвизаешься, чтобы сия вера была в тебе всегда живою,
чтобы одушевляла всю твою жизнь, и приносила плоды добрых дел и благоугождения
Богу; если сердцем веруя и усты исповедуя (Римл. X. 10) православную
веру, ты радуешься
о сем, и готов понести скорбь, чтобы не изменить сему исповеданию: то ты уже
подражатель наследствующим обетования Божия верою и долготерпением (Евр. VI. 12).
Что же касается до особенных подвигов, благочестивых упражнений и духовных опытов,
которые встречаем в житиях святых, в их обилии и разнообразии мы можем и должны
находить и усвоять, каждый для себя, то, что может послужить нам руководством,
применительно к состоянию нашей души и к обстоятельствам нашей жизни, а зрелищем
высоких подвигов частию смирять свои помыслы, частию пощрять себя к ревности
в наших посильных упражнениях благочестия и благоделания. Например, если плоть
твоя тяготится постом: устыди ее, и подкрепи твое благонамерение воспоминанием
четыредесятидневнаго, совершенно безпищнаго, поста пророка Илии. Если кому по
долгу вернаго служения Церкви или отечеству, предлежал бы подвиг, угрожающий
лишениями и опасностями: таковый мог бы употребить в подкрепление своего мужества
и самопожертвования память Святителя Алексия, который для охранения мира и безопасности
Церкви и отечества неоднократно, беззащитный, безпомощный ходил в чуждую землю,
к властителям неверным и жестоким, и котораго вера и самопожертвование оправданы
были вожделенными успехами предприятий, и даже чудесною Божиею помощию.
Итак, братия, да не уступаем лжесловесию3, прельщениям и соблазнам мира, усиливающимся уклонить нас от пути евангельскаго. Не сообразуйтеся веку сему (Римл. XII. 2). Не обинуясь, повинуйтесь учению апостольскому, и, елико возможно4, подражайте вере святых, живой и деятельной во спасение. Аминь.
| |