CЕРГЕЙ ФОМИН. ДЕРЖАВНЫЙ ГИМНОГРАФ: ЦАРЬ ИОАНН ВАСИЛЬЕВИЧ,  КАК ДРУХОВНЫЙ КОМПОЗИТОР
(из сборника: Святой Благоверный Царь Иоанн Васильевич IV,
Грозный для врагов Христовой Веры, Православного Царского Самодержвия и нашей Родины - Великой России
)
материалы сайта "Москва - Третий Рим": http://www.IC-XC-NIKA.ru

"Святой Благоверный Царь Иоанн Игумен Земли Русской" – Чудотворная Мироточивая икона Святого Благоверного Первовенчанного Царя Иоанна Васильевича IV Грозного. Икона написана по благословению Святого Старца Николая Гурьянова рабом Божиим Сергеем Арсеньевым в 2000 году. "Напишитте, - сказал Батюшка: "Мною Цари царствуют""  Святый Благоверный Царь Иоанн, Игумен Земли Русской" Явившись по успении свое, Святой Праведный Старец Николай Псковоезерский благословил печатать эту икону со словами: "Самое дорогое, что у нас есть – это Церковь Православная, а они [надо полагать: еретичествующие, теплохладные и не истинные Архиереи вкупе со слугами сатаны и прочими предателями Бога, Православного Царского Самодержавия и России] хотят её разрушить. Пусть ПОСТРАШАТЬСЯ Святого Царя Иоанна Грозного [действительно, лжепастыри и дети диавола очень боятся Грозного Царя]!" Грановитая палата Московского Кремля. Икона XVII века. Святой Благоверный Царь Иоанн Васильевич IV, Грозный для врагов Православной Христовой Веры, Богом установленного Царского Саможержавия и Русского Богоизбранного Народа.



+ + +
Тропарь Святому Благовѣрному  Царю Іоанну Васильевичу IV Грозному, глас 4-й
 Бо́жіимъ изволе́ніемъ,/ а не мяте́жнымъ человѣ́ческимъ хоте́ніемъ,/ на Ца́рство Ру́сское возше́лъ еси́/ и Хрiсту́ Царю́ сослужи́лъ еси́, Іоа́нне Богому́дре./ Ве́ліей Любо́вію Креста́ тща́лся еси́/ лю́ди Ру́сскія на Свѣ́тъ и Истину наста́вити;/ потщи́ся и ны́нѣ да позна́емъ Едина́го Истиннаго Бо́га/ и Бо́гомъ да́ннаго на́мъ Самодержа́внаго Госуда́ря.
Во Имя Отца, и Сына и Святого Духа. Аминь.
Господи Благослови!
* Для корректного отображения тропаря необходимо установить шрифты 

ДЕРЖАВНЫЙ ГИМНОГРАФ

Шапка Мономаха, коей венчался Святой Благоверный Царь Иоанн Васильевич Грозный

Царь Иоанн Васильевич Грозный

ДУХОВНЫЕ ПЕСНОПЕНИЯ И МОЛИТВОСЛОВИЯ
ТРОПАРИ
КОНДАК
СТИХИРЫ
КАНОН
МОЛИТВЫ
ДУХОВНАЯ ГРАМОТА


  Общество святителя Василия Великого
Москва 1999 


Составитель: Сергей Фомин.

Настоящее издание раскрывает еще одну грань личности первого Царя Московского и всея Руси Иоанна IV Васильевича Грозного — выдающегося Государственного деятеля, безлошадного истребителя крамолы, прирастившего Землю Русскую Сибирью и Ливонскими го­родами, покорившего Казанское и Астраханское ханства — эти раз­бойные гнезда, до той поры безнаказанно безчинствовавшие на наших землях. Многим Царь Иоанн Васильевич известен также как виртуозно владевший словом талантливый писатель, любитель Богословия и ост­роумный полемист. Немногим, однако, знаком он как сочинитель Ду­ховных Песнопений. Между тем, некоторые из них (например, тропари канона преп. Даниилу Переяславскому из службы 7 апреля) вошли в состав месячных миней и доныне звучат в Богослужениях Русской Пра­вославной Церкви. В настоящем издании впервые под одной обложкой собраны наиболее известные сочинения Державного Гимнографа — тропари, кондаки, стихиры, молитвы, канон Ангелу Грозному вое­воде. Возможно эта публикация послужит введению этих «творений Царевых» в нынешний церковный оборот, о чем еще в прошлом веке мечтал плодовитый духовный писатель и известный церковный исто­рик архимандрит Леонид (Кавелин, + 1891), сожалевший, что «эти пес­нопения не вошли в состав нынешних служебных миней на память ро­дам родов». 

 

© Составление, статьи, комментарии, макет — Сергей Фомин. © Художник — Андрей Леднев.

 

 

ОГЛАВЛЕИЕ

 

Предисловие: Сергей Фомин "Державный Гимнограф"
 
1. Молитва Царя Иоанна Васильевича Божией Матери и святителю Петру, Митрополиту Московскому и всея России чудотворцу об избавлении от безбожных агарян (1541)
2. 7 апреля. Преподобный Даниил, Переяславский чудо­творец (t 1540). Тропари (1550-е гг.)
3. Молитва Царя Иоанна Васильевича «о поможении Православному христианьству от безбожных и злых изменников казанских татар» (1552)
4. Моление царское за Божественной Литургией перед взятием Казани (1552)
5. Хвала Царя Богу после взятия Казанского Царства (1552)
6. 23 июня. Сретение Владимирской иконы Божией Матери (празднество установлено в память спасения Москвы от нашествия ордынского царя Ахмата в 1480 г.). Стихиры (1550-1560-е гг.)
7. 24  мая. Преподобный Никита, столпник Переяслав­ский (t 1186). Тропарь (1550-е гг.) 
8. 14 февраля. Перенесение честных Мощей Святых Мучени­ков и Исповедников благоверного Князя Михаила Черни­говского, и болярина его Феодора (+ 20.9.1246), чудо­творцев (1578). Тропарь. Кондак. Послание (1578)
9. ПОСЛАНИЕ  Благочестиваго Царя и Великаго Князя Ивана Васильевича всея Руси и всего Освященнаго Собора, к Великим Страстотерпцем и Исповедником: к Великому Князю Михаилу Черниговскому и боярину его Феодору, имеюще образ сицев:
10. 21 декабря. Преставление святителя Петра, Митрополита Московского и всея России чудотворца (+ 1326). Стихи­ры (н. 1580-х гг.)
11. Канон Ангелу Грозному, воеводе и хранителю всех человеков, от Бога посланного по вся души человечес­кие (1570 - н. 1580-х гг.)
12. МОЛИТВА к Господу нашему Иисусу Христу и Святому Архаггелу Михаилу
13. Духовная Царя и Великаго Князя Иоанна Василье­вича, Самодержца Всероссийскаго (1572)
 
ПРИЛОЖЕНИЕ I. Николай Тупиков. Литературная деятельность Царевича Иоанна Иоанновича

ПРИЛОЖЕНИЕ II. Фактографические свидетельства почитания Царя Иоанна в Лике Святых

ПРИЛОЖЕНИЕ III. Святой Праведный Псковоезерский Старец Николай (Гурьянов) о Святом Благоверном Царе Иоанне Васильевиче Грозном

ПРИЛОЖЕНИЕ IV. Тропарь и молитва Святому Благоверному Царю Иоанну IV Грозному

Библиография
 
Список Сокращений
 

 

 

Сергей Фомин «Державный Гимнограф»

 
"Толикий в мудрости, никим побежден бысть"[1]
Иван ТИМОФЕЕВ


При всей неоднозначности оценок личности Царя Ио­анна IV Васильевича Грозного (25.8.1530-18.3.1584) ученых*, пытающимися при этом всячески подчерки­вать свою «научную объективность», современная их по­литическая ангажированность вполне очевидна. «...Нуж­но ли разоблачать Ивана Грозного только для того, что­бы высказать свое неодобрение Сталину?»[2] — задает ри­торический вопрос один из них, ведь «время «аллюзий» и «кукишей в кармане» прошло». Но полно. Так ли это? И попытка исследовать, понять неизменно подменяется са­мочинно присвоенным таковыми «правом» судить.

* Мы не берем в расчет историков-популяризаторов, в писаниях кото­рых гораздо больше публицистики, нежели результатов серьезных ис­следований; а потому — неизбежно — базирующихся на грязных сплетнях иностранцев — открытых и скрытых врагов России. (В их книгах не хватает, пожалуй, лишь пресловутых медведей, бродящих по улицам Первопрестольной.) Впрочем, сам внешний облик этих изда­ний уже говорит о многом. Двухтомник одного «доктора наук» о Рус­ском Государе выходит в небезызвестной серии «Тирания» — в компа­нии книг о Геббельсе, Бормане, «застольных разговорах» фюрера [3]. Причем, на обложке и на титульном листе говорится, что речь в сем опусе пойдет о «Великом Государе Иоаке» — именно так с одним «н»! Обложку книги другого ученого мужа украшает коллаж из совмещен­ных кремлевской рубиновой звезды, Царского венца и... виселицы [4].

Современники, самовидцы, народ... Никто и ничто не принимается в расчет. «...Муж чудного рассуждения, в науке книжного поучения доволен и многоречив зело, ко ополчению дерзостен и за свое отечество стоятелен. На рабы своя, от Бога данные ему, жестокосерд велми, и на пролитие крови и на убиение дерзостен и неумолим; множество наро­ду от мала и до велика при царстве своем погуби, и многая грады свои поплени, и многие святительские чины заточи и смертию немилостивою погуби, и иная многая содея над ра­бы своими... Той же Царь Иван многая блага сотвори, воин­ство велми любяше и требующая ими от сокровища своего неоскудно подаваше» [5] — так характеризует Царя воевода, князь Иван Михайлович Катырев-Ростовский.

Примечательно, что в народном сознании (см. дошед­шие до нас многочисленные исторические песни) Царь Иоанн Васильевич предстает суровым, но справедливым Государем. «Русский народ, чуткий и отзывчивый, — пи­сал в начале нынешнего века историк А. Д. Нечволодов,—  оценил, конечно, все тяжелые условия, при которых царствовал Иоанн, а поэтому не дал ему названия Крово­жадного или Жестокого, а прозвал только Грозным, так же как и его великого деда Иоанна Третьего. Поэтому и мы в настоящее время не имеем права судить Иоанна строже, чем судили его современники и подданные. Надо всегда помнить, что он жил в XVI веке, когда взгляды на казни были иные, чем в наше время; надо не забывать также, что казни эти совершались им только во имя блага своей земли — для искоренения крамолы, и если при этом гибли иногда невинные, то справедливо ка­рались и виновные; а что крамола и измена была велика — припомним только Курбского, не постыдившегося стать во главе польских отрядов, чтобы вторгнуться в на­шу землю, князя Мстиславского, сознавшегося, что он на­вел Крымского хана на Москву, и князя Ф. Бельского, водившего шведов к Орешку» [6]. «Ученые мужи» всего этого попросту «не заметили»...

Но, при всей их зависимости от «текущего», так ска­зать, момента, голословная хула сих ученых на деяния Грозного Царя вынужденно умолкает перед лицом его литературного наследия. «Никто, даже враги, — писал известный историк С. В. Бахрушин, — не могли отказать Ивану IV в остром и проницательном уме; «смышлением быстроумный», он развил свои природные способности чтением, был «в науке книжного поучения доволен» и «в словесной премудрости ритор». Воспитанный в иосифлянских традициях, он с большой страстностью раз­вивал идею преемственности самодержавной власти, делая из этой предпо­сылки соответствующие политические выводы, которые проводил на прак­тике» (Бахрушин С. В. Иван Грозный. М. 1942. С. 65, 68).

Привычно расшаркиваясь перед цензурой («не оправды­ваю и тем более не возвеличиваю»), правда, на сей раз не го­сударственной, а общественной либерально-интеллигент­ской (но, пожалуй, еще более въедливой и чреватой, порой, для неугодных авторов пожизненными последствиями), ис­торик В. Б. Кобрин так характеризует Иоанна IV: «Среди оценок современников есть и такая: «...во словесной премуд­рости ритор, естествословен и смышлением быстроумен». Иван Грозный был, несомненно, одним из самых талантли­вых литераторов средневековой России, быть может, самым талатливым в XVI веке. [...] Первое, что обращает на себя внимание при чтении произведений Царя Ивана — это его широкая... эрудиция. Для доказательства своих положений он совершенно свободно оперирует примерами не только из истории древней Иудеи, изложенной в Библии, но и из исто­рии Византии. Все эти многочисленные сведения у него как бы естественно выплескиваются. Он прекрасно знает не только Ветхий и Новый Завет, но и жития святых, труды от­цов Церкви — византийских богословов. Болгарский ученый И. Дуйчев установил, что Грозный свободно ориен­тировался в истории и литературе Византии. Поражает память Царя. Он явно наизусть цитирует в обширных выдерж­ках Священное Писание. Это видно из того, что библейские цитаты даны близко к тексту, но с разночтениями, характер­ными для человека, воспроизводящего текст по памяти. Ци­таты эти так обширны, что Курбский даже иронизировал над тем, что Царь цитирует не, как принято, отдельными строками и стихами, а «зело паче меры преизлишно и звяг-ливо, целыми книгами, паремьями, целыми посланьми». Впрочем, и сам Курбский признавал, что знает Царя как человека, "Священного Писания искуснаго"» [7].

А вот строки из раннего Лихачева, не приправленные еще считающимся обязательным в академической среде скепси­сом по поводу личности Царя Иоанна Васильевича и его деяний: «Грозный — политический деятель, тщательно до­казывающий разумность и правильность своих поступков, стремящийся действовать силой убеждения не в меньшей степени, чем силой закона и приказа. И в его писательской деятельности не меньше, чем в его деятельности государст­венной, сказалась его исключительная талантливость. [...] Грозный был одним из образованнейших людей своего вре­мени. По свидетельству веницианца Фоскарини, Грозный читал «много историю Римского и других государств... и взял себе в образец великих римлян». Грозный заказывал пе­ревести Историю Тита Ливия, биографии цезарей Светония, кодекс Юстиниана. В его сочинениях встречается множество ссылок на произведения древней русской литературы. Он приводил наизусть библейские тексты, места из хроногра­фов и из русских летописей, знал летописи польские и литов­ские. Он цитировал наизусть целыми «паремиями и посла­ниями», как выразился о нем Курбский. Он читал «Хрони­ку» Мартина Вельского (данными которой он, повидимому, пользуется в послании к Курбскому). По списку Библии, со­общенному Грозным через Михаила Гарабурду князю Ост-рожскому, была напечатана так называемая Острожская Библия — первый в славянских странах полный перевод Би­блии. Он знал «Повесть о разорении Иерусалима» Иосифа Флавия, философскую «Диоптру» и др. Книги и отдельные сочинения присылали Ивану Грозному из Англии (доктор Яков — изложение учения англиканской церкви), из Поль­ши (Стефан Баторий — книги о Грозном), из Константино­поля (архидиакон Геннадий — сочинения Паламы), из Рима (сочинения о Флорентийском соборе), из Троицкого мона­стыря, из Суздаля и т. д. Каспар Эберфельд представлял Ца­рю изложение в защиту протестантского учения, и Царь охотно говорил с ним о вере. Отправляя архидиакона Генна­дия на Ближний Восток, Грозный приказывал «обычаи в странах тех писати ему». Он заботился о составлении тех или иных новых сочинений и принимал участие в литературных трудах своего сына Царевича Ивана Ивановича. К нему об­ращались со своими литературными произведениями Мак­сим Грек, князь Курбский, митрополит Макарий, архиманд­рит Феодосии, игумен Артемий, Иван Пересветов и многие другие. [...] Это был поразительно талантливый человек. Ка­залось, ничто не затрудняло его в письме. Речь его текла со­вершенно свободно. И при этом какое разнообразие лекси­ки, какое резкое смешение стилей, какое нежелание считать­ся с какими бы то ни было литературными условностями своего времени!.. [...] Никогда еще русская литература до Грозного не знала такой эмоциональной речи, такой блестя­щей импровизации и, вместе с тем, такого полного наруше­ния всех правил средневекового писательства: все грани ме­жду письменной речью и живой, устной, так старательно возводившиеся в средние века, стерты; речь Грозного полна непосредственности. Грозный — прирожденный писатель, но писатель, пренебрегающий всеми искусственными прие­мами писательства во имя живой правды. Он пишет так, как говорит, смешивая книжные цитаты с просторечием, то из­деваясь, то укоряя, то сетуя, но всегда искренно по настроению.  Роль  Грозного  в  историко-литературном  процессе древней Руси громадна и далеко еще не оценена» [8].

Как ни странно, наследие Царево (при таких высоких оценках) до сих пор надлежащим образом не издано (составленная недавно О. Я. Роменской библиография только опуб­ликованных Царских писаний заняла целых семь страниц убористого текста в «Словаре книжников и книжности древней Руси» (Вып. 2. Ч. 1. Л. «Наука». 1988. С. 376-383). а первая попытка — напечатанная в 1951 году в серии «Ли­тературные памятники» книга «Послания Ивана Грозно­го» (из которой взяты цитированные нами слова Д. С. Лихачева) — так и осталась первой и последней попыт­кой. Примечательно, что даже эта далеко неполная, в смысле содержания, книга, в отличие от большинства других изданий этой престижной серии, с тех пор так ни разу и не перепечатана. Зато неоднократно переиздается вычлененная из нее переписка Царя с изменником князем Курбским с соответствующим (восхваляющим предателя) комментарием. Да и как не восхвалять, если передовая общественность числит Курбского первым российским диссидентом.

Еще меньше известно о сочинении Царем Иоанном Ва­сильевичем духовных текстов. Одним из первых обратил на них внимание известный русский этнограф и археолог Иван Петрович Сахаров (1807 t 1863). Готовясь к изданию «Русского библиогра­фического словаря», он опубликовал в 1842 году, как об­разец одной из статей предполагаемого издания, работу «Царь Иоанн IV Васильевич — литератор». Среди произ­ведений Царевых названы «Послание к Князю Михаилу Черниговскому и боярину его Феодору», а также «Духов­ное завещание» [9]. Те же писания («Молитва к Михаилу Черниговскому» и «Духовное завещание») называет в 1857 г. в «Обзоре русской духовной литературы» архиепи­скоп Филарет (Гумилевский, t 1866) [10].

Примерно в это же время (ок. 1859 г.) Русский историк и археограф Вукол Михайлович Ундольский (1815 - 1864) приступил к своему исследованию, так и оставшемуся, к сожалению, в рукописи, — «Иоанн Грозный, как литера­тор и духовный композитор». Просматривавший это сочинение академик И. Н. Жданов писал: «...Исследова­ние это осталось неоконченным или вернее — только что начатым. Впрочем, на первых же его страницах Ундоль­ский успел уже отметить неизвестные до тех пор писания Ивана: стихиры в честь перенесения иконы Владимирской Богоматери и несколько тропарей канона Даниилу, Пере­яславскому чудотворцу (это — крестный отец Грозного). Затем, обратив внимание на близость к Ивану лучших ду­ховных певцов того времени (Федор Христианин, Иван Нос), Ундольский замечает, что, сочиняя стихиры и тро­пари, «Царь, вероятно, и самому пению был роспевщик и творец». — Это исследование Ундольского вызвано было, может быть, тем обзором литературной деятельности Ца­ря Ивана и его современников, который представил С. М. Соловьев в VII-м томе своей Истории России [11], вышед­шей как раз около этого времени — 1857 г.» [12].

Существенным вкладом в изучение литературного на­следия Царя стала посмертно опубликованная работа видного русского филолога и фольклориста академика Ивана Николаевича Жданова (1846 - 1901) «Сочинения Царя Ивана Васильевича Грозного». В разделе «Молит­вы» говорится о следующих духовных произведениях Го­сударя: «Послании благочестивого Царя и Великого Кня­зя Ивана Васильевича и всего освященнаго собора к вели­ким страстотерпцем и исповедником, к Великому Князю Михаилу Черниговскому и боярину его Феодору», тропа­ри преподобному Даниилу Переяславскому, а также сти­хиры «в память перенесения Владимирской иконы» Божией Матери [13].

Специальный труд гимнографическим творениям Ио­анна IV посвятил известный духовный писатель и иссле­дователь архимандрит Леонид (Кавелин, 1822 - 1891). В своем исследовании 1886 года, опираясь на рукописный Стихирарь первой четверти XVII в. из собрания Троице-Сергиевой Лавры, о. Леонид опубликовал сочиненные Царем стихиры и славники к ним на всероссийские празд­ники: преставление свт. Петра, Митрополита Московско­го и всея России чудотворца и на Сретение Владимирской иконы Божией Матери. В приложении к публикации сти­хир в крюковой записи о. архимандрит дал «переложение их на линейные ноты, сделанное г. Фортовым под руково­дством о. Разумовского». «Кто прочтет внимательно эти творения Царевы, — утверждал о. Леонид, — и сличит их с теми, которые занимают их место в Месячных Служеб­ных Минеях, ныне употребляемых, тот не может не при­знать, что они заслуживали бы вполне стоять наряду с пер­выми древними стихирами, и что Царь Иоанн Васильевич, очевидно в этом отношении подражавший Царю Льву Пре­мудрому — потрудился не вотще; словом, можно пожалеть, что эти песнопения не вошли в состав нынешних Служебных Миней на память родам родов» [14]. В другой своей работе, также опубликованной в 1886 году, архимандрит Леонид, исследуя каноник XVII в., указал на существование неопуб­ликованного «Канона св. архангелу Михаилу, грозному вое­воде, хранителю души и тела, всем человеком посылаемому от Вседержителя Бога по вся души человеческие душу воз­вести к Господу, а тело земли предати. Ты же, человече, не забывай смертного часа, по вся дни пой канон сей» [15]. Канон был подписан псевдонимом — «Парфений Уродивый», при­надлежность которого Царю Иоанну Грозному предполо­жил в 1911 г. исследователь Илья Александрович Шляпкин (1858 - ?): «В Памятниках древней письменности ОЛДП за 1886 г. напечатано было по рукописи Царского № 423 покойным архимандритом Леонидом (Кавелиным) «Посла­ние к неизвестному против люторов — творение Парфе-ния Уродивого». При ближайшем знакомстве с ним я уви­дел, что это не что иное, как ответ Царя Иоанна Василье­вича Грозного Яну Роките (первые 12 слов Грозного). Парфению Уродивому принадлежит еще «Канон св. ар­хангелу Михаилу, грозному воеводе, хранителю души и тела, всем человеком посылаемому от Вседержителя Бога по вся души человеческие душу возвести к Господу, а тело земли предати. Ты же, человече, не забывай смертного часа, по вся дни пой канон сей», что уже отметил архи­мандрит Леонид. Отсюда можно сделать вывод, что Пар­фений Уродивый — псевдоним Щоанна] Грозного, иро­нически называвшего себя девственником (парфениос [греч.]). Принадлежность Царю канона св. арх. Михаилу будет соответствовать авторству Грозного в послании-молитве к мощам Михаила Черниговского и боярина Феодора и в стихирах Владимирской иконе Божией Мате­ри, Св. Петру Митрополиту и Даниилу Переяславскому, уже несомненно ему принадлежащих» [16].

Тот же И. А. Шляпкин ранее указал на существование «тропаря Царя Ивана преподобному Никите столпнику Переяславскому, между прочим сохранившегося на пеле­не, вышитой Царицей Анастасией и хранящейся в Переяс­лавском Никитском монастыре» [17]. Этот же исследователь обратил внимание и на факт обращения 1548 г. Царя Ио­анна Васильевича к Митрополиту Макарию с предложе­нием установить общее поминовение всех «от иноплемен­ных на бранех и на всех побоищех избиенных и в плен све­денных, гладом и жаждою, наготою и мразом, и всякими нуждами измерших и во всех пожарех убиенных и огнем скончавшихся и в водах истопших» [18]. Это обращение Ца­ря академик И. Н. Жданов связывал с впечатлением, ока­занным на него преп. Даниилом Переяславским [19].

Автор первого систематического исследования памятни­ков Русской гимнографии по печатным источникам XVII-XIX вв. Ф. Г. Спасский в одной из своих работ, написанной в 1949 г., отмечал: «В нынешних служебных минеях находит­ся 96 служб славянского, по преимуществу, русского творчества. Это число составляет, приблизительно, четверть всего количества писанных на Руси служб по сие время. Во внимание нами не принимаются безчисленные акафисты и специальные молебны, так печально характеризующие наше литургическое творчество в последние времена его упадка. В свою очередь, с достоверностью можно утверждать, что чет­вертая часть вошедших в официальные богослужебные ми­неи служб и сохранившиеся и доныне, составлены были в Макариевский период. [...] Вне миней, таким образом, нахо­дится огромное большинство литургических текстов русско­го творения, частью оставшихся в рукописях, частью издан­ных отдельными выпусками, и в незначительном числе во­шедших в минею дополнительную, собравшую службы бо­лее позднего творения» [20]. Среди Русских текстов, находя­щихся вне миней, Ф. Г. Спасский указал на два творения Ца­ря Иоанна Грозного: молитву Михаилу Черниговскому и канон Святому Ангелу Грозному воеводе [21].

В 1970-1990-е годы было опубликовано несколько но­вых духовных текстов, принадлежавших Царю Иоанну IV, и исследований о них [22].

В 1972 г. академик Д. С. Лихачев издал Канон и молит­ву Ангелу Грозному воеводе. Наряду с рядом интересных наблюдений, ученый, цитируя весьма сомнительные пас­сажи работы О. А. Добиаш-Рождественской [23], предпри­нял совершенно бездоказательную попытку демонизации личности Царя Иоанна Васильевича. Академик пишет о якобы «паническом страхе смерти» Царя, о том, что он «выворачивал христианский культ наизнанку». Утвер­ждает: «Поход Грозного на Новгород и Псков носил ярко выраженный антицерковный характер. [...] Искажения и глумления над христианским культом были типичны для Грозного. Демонстративно выставляя свою ортодоксаль­ность во всех официальных случаях, он вместе с тем был склонен к кощунству, к высмеиванию этого же культа, к различного рода нарушениям религиозных запретов. Ка­нон Ангелу Грозному воеводе и Молитва архангелу Ми­хаилу были вполне серьезны, в них не было элементов глумления над религией, но тем не менее сам объект мо­литвы приобретал не «исполу» христианские, а «исполу» антихристианские черты...» [24]

Для того, чтобы вполне оценить смысл такой «науки», достаточно познакомиться хотя бы вот с этими строками из труда современника академика, жившего в одном с ним городе и даже в одно время, — Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева): «Пол­но и ясно раскрывался внутренний Mip Царя и в его по­стоянном общении со святыми, преподобными, иноками, юродивыми, странниками. Самая жизнь Царя началась при непосредственном участии святого мужа — митропо­лита Иоасафа, который, будучи еще игуменом Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, крестил будущего Государя Российского прямо у раки Преподобного Сергия, как бы пророчески знаменуя преемственность дела Иоанна IV по отношению к трудам Великого Святого. Другой святой митрополит — Макарий — окормлял молодого Царя в дни его юности и первой ратной славы. Влияние Перво-святителя было велико и благотворно. Митрополит был ученнейшим книжником. Своим блестящим образовани­ем Грозный во многом обязан святому Макарию, десятки лет работавшему над огромным трудом, Минеями-Четья-ми, в которых он задумал собрать все «чтомыя книги, яже в Русской земле обретаются». Мудрый старец не навязы­вал Царю своих взглядов — окормляя его духовно, — не стремился к почету, власти, и потому сумел сохранить бли­зость с Государем, несмотря на все политические бури и дворцовые интриги. «О Боже, как бы счастлива была Рус­ская земля, если бы владыки были таковы, как Преосвящен­ный Макарий да ты», — писал Царь в 1556 году Казанскому архиепископу Гурию. Особенно любил Иоанна и его добро­детельную Супругу преподобный Антоний Сийский, проси­явший святостью жизни в тундре далекого Севера. Он при­ходил в Москву, беседовал с Царем и пользовал его своими поучениями до кончины своей в 1556 году. Знаменитый мос­ковский юродивый Василий Блаженный хаживал к Царю, не стеснялся обличать его в рассеянности при молитве, умерял царский гнев ласковым: «Не кипятись, Иванушка...» Бла­женный умер на руках у Царя, предсказав ему, что наследует государство Российское не старший сын Иван, а младший — Феодор. При погребении Святого Царь сам с ближними бо­ярами нес его гроб» [25].

В 1989 году Всесоюзная фирма «Мелодия» выпустила альбом из двух грампластинок «Стихиры Ивана Грозного» в исполнении Мужского вокального квартета под руково­дством заслуженного артиста Республики Игоря Воронова. Автор аннотации А. Рогов, в частности, отмечал: «Музыку, хоровое церковное пение Царь любил смолоду, любил всей душой, истово. [...] В храмах Александровой слободы, кото­рая с 1564-го по 1572 год была его резиденцией, Царь сам почти ежедневно читал и пел. В Слободе заведена была це­лая музыкальная школа, а во главе ее стоял знаменитый рос-певщик Федор Крестьянин (Христианин) с учениками Ива­ном Носом и Стефаном Голышем. Все они были выходцами из Новгорода, славившегося своими певцами и роспевщика-ми. Царь не только любил хоровое пение и покровительст­вовал ему — известны и его собственные музыкальные про­изведения. [...] Торжественно, словно поступь праздничного крестного хода звучат стихиры Ивана Грозного. Как это было свойственно древнерусской музыке того времени, они строго унисонны, одноголосны. Поют только мужские голо­са. Но строгая «соборность» характера пения не рождает од­нообразия или звуковой безцветности. Великолепно «опева-ются», многократно повторяясь, отдельные звуки, создавая как бы ювелирную огранку особо значимым по смыслу сло­вам или фразам. Несколько непривычно, «неестественно» для нашего слуха звучат отдельные слова: например, «вене-цы» вместо «венцы», «заступеника» вместо «заступника», «весехо» вместо «всех». Но таковы уж были правила приня­того в то время так называемого «раздельноречного» пения. В текстах песнопений, особо строго традиционных по сво­ему языку, сохранялись старые или, как тогда говорили, «не-истинноречные» нормы воспроизведения букв (некогда звучавшие и в речи «ъ», как «о», и «ь», как «е»). Строгие и суровые, как сама эпоха, песнопения Ивана Грозного, вме­сте с тем, подлинно монументальны».

Следует подчеркнуть, что до 1970-1980-х годов никому и в голову не приходило сомневаться в авторстве стихир и других церковных песнопений, обозначенных в стихи­рарях и других богослужебных книгах, как принадлежа­щие Царю Иоанну Васильевичу [26]. Иоанн Грозный, уве­ренно писал Н. Д. Успенский, «сам сочинял тексты песно­пений и перекладывал их на музыку» [27]. «Передовые ученые» возжелали, однако, сверхъатрибуции. Речь идет об их требованиях для установления авторства (причем авторства именно Царя Иоанна IV) каких-то совершенно необычных для того времени, особых доказательств (по­хоже, их не удовлетворили бы и автографы). Применение таковыми исследователями обветшавшего арсенала со­ветской науки в наше постсоветское время заставляет усомниться, подлинно ли советскими были те приемы. Суть их примитивна (однако далеко не безвредна), закреп­ляя вбивавшийся все советское семидесятилетие стереотип: Царь (любой) в области сочинительства (шире — вообще творчества) ничего путного сотворить не может, а если что-то такое, вопреки теории, и существует, то все это принадлежит вовсе не ему, а его талантливым поддан­ным и только приписывается Самодержцу или просто присвоено им. Но о чем толковать, если, скрупулезно вы­веряя каждую буковку старинных текстов (фиксируя даже ошибки писцов или явные описки), эти «исследователи» до сих пор не научились писать слова Троица, Бог, Божия Матерь, как положено, как это делали авторы тех тек­стов, которые они издают, исследуют, чем они худо-бедно кормятся, наконец, — с прописной буквы?.. Раньше они могли ссылаться на атеистическую цензуру. А сейчас, ко­гда ее не стало, оказалось, что все то, что им раньше как бы запрещали, они и сами не любят и боятся.

Воистину прав был русский публицист, известный на­родник, Н. К. Михайловский, писавший еще сто лет на­зад: «Наша литература об Иване Грозном представляет иногда удивительные курьезы. Солидные историки, от­личающиеся в других случаях чрезвычайной осмотри­тельностью, на этом пункте делают решительные выводы, не только не справляясь с фактами, им самим хорошо из­вестными, а... даже прямо вопреки им: умные, богатые знанием и опытом люди вступают в открытое противо­речие с самыми элементарными показаниями здравого смысла; люди, привыкшие обращаться с историческими документами, видят в памятниках то, чего там днем с ог­нем найти нельзя, и отрицают то, что явственно прописа­но черными буквами по белому полю».[28]

Лучше, пожалуй, не скажешь.

 

Библиография

 

1. Временник Ивана Тимофеева. Под ред. чл.-корр. АН СССР В. П. Адриановой-Перетц. М.-Л. Изд. АН СССР. 1951. С. 12.
2.  Кобрин В. Б. Иван Грозный. М. «Московский ра­бочий». 1989. С. 160.
3.  Скрынников Р. Г. Великий Государь Иоан [именно так, с одним «н» — С. Ф.] Васильевич Грозный. Т. I-II. Смоленск. «Русич». 1996.
4. Янов А. Л. Тень Грозного Царя. Загадки Русской ис­тории. М. Издательская фирма «КРУК». 1997.
5.  Нечволодов А. Д. Сказания о Русской земле. Кн. П. М. 1997. С. 482.
6. Там же. С. 624.
7. Кобрин В. Б. Иван Грозный. С. 139, 141-142.
8. Лихачев Д. С. Иван Грозный — писатель // Послания Ивана Грозного. Под ред. чл.-корр. АН СССР В. П. Ад­риановой-Перетц. М.-Л. Изд. АН СССР. 1951. С. 453, 455-456, 461, 466-467. Ср. эту же статью, но уже переработан­ную (Сочинения Царя Ивана Васильевича Грозного // Ли­хачев Д. С. Избранные работы в трех томах. Т. 2. Л. 1987. С. 280-297). Тон уже другой, да и акценты смещены.
9.  Сахаров И. П. Царь Иоанн IV Васильевич — литера­тор // Русский вестник. 1842. № 11-12. С. 30-35.
10. Архиеп. Филарет (Гумилевский). Обзор русской ду­ховной литературы. 862-1720. СПб. 1857.
11. См.: Соловьев С. М. Сочинения в 18 книгах. Кн. IV. М. «Мысль». 1989. С. 151-156.
12. Жданов И. Н. Сочинения Царя Ивана Васильевича // Сочинения И. Н. Жданова. Т. I. СПб. 1904. С. 83-84. Ав­тор указывает место хранения рукописи В. М. Ундольско-го: «Рукоп. Москов. муз. № 1398», т. е. Московский Пуб­личный Румянцевский Музей (ныне РГБ. Ф. 310 и ф. 707). Собрание было приобретено в 1866 г.
13. Там же. С. 100-101.
14. Архим. Леонид (Кавелин). Стихиры, положенные на крюковые ноты. Творение Царя Иоанна, Деспота Россий-скаго. СПб. 1886. С. V.
15. Архим. Леонид (Кавелин). Послание к неизвестному против люторов. Творение Парфения Уродивого. СПб. 1886. С. 1.
16. Шляпкин И. А. Ермолай Прегрешный, новый писа­тель эпохи Грозного // Сергею Федоровичу Платонову ученики, друзья и почитатели. СПб. 1911. С. 554-555.
17. Сочинения И. Н. Жданова. Т. I. С. 101-102.
18. Шляпкин И. А. Что можно найти в старом помина-ньи?//Сб. «Привет». СПб. 1898. С. 213.
19. Сочинения И. Н. Жданова. Т. I. С. 101.
20.  Спасский Ф. Г. Русское литургическое творчество Макариевского периода // Православная мысль. Труды Православного богословского института в Париже. Вып. VIII. Париж. 1951. С. 131.
21. Там же. С. 133-134.
22. Лихачев Д. С. Канон и Молитва Ангелу Грозному воеводе Парфения Уродивого (Ивана Грозного) // Руко­писное наследие древней Руси. По материалам Пушкин­ского Дома. Л. 1972. С. 10-27. То же в кн.: Лихачев Д. С. Исследования по древнерусской литературе. Отв. редактор О. В. Творогов. Л. «Наука». 1986. С.361-376; Серегина П. С. Отражение исторических событий в стихире о Темир-Аксаке и в других песнопениях Владимирской иконе и проблема авторства Ивана Грозного // Памятники куль­туры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Архео­логия. Ежегодник 1985 г. М. «Наука». 1987. С. 148-164; она оже. Стихиры Митрополиту Петру «творения» Ивана Грозного // Древнерусская певческая культура и книж­ность. Сборник научных трудов. Л. 1990. С. 69-80; она же. Песнопения Русским святым. По материалам рукописной певческой книги XI-XIX вв. «Стихирарь месячный». СПб. 1994; Рамазанова Н. В. Тропарь и кондак на пренесение честных мощей Князю Михаилу Черниговскому, «...тво­рение Ивана, богомудраго Царя, Самодержца Российска-го» (к проблеме атрибуции) // Литература Древней Руси. Источниковедение. Сборник научных трудов. Л. «Нау­ка». 1988. С. 107-116.
23. Добиаш-Рождественская О. А. Культ святого Ми­хаила. Пг. 1917 (гектографическое издание).
24. Лихачев Д. С. Исследования по древнерусской лите­ратуре. С. 368, 370-371. Утверждения академика, увы, не новы. См.: Никитин А. Л. Точка зрения. М. «Советский писатель». 1985. С. 354-389; Григорьев Г. Л. Кого боялся Иван Грозный? К вопросу происхождения опричнины. М. «Интерграф Сервис». 1998. С. 57, 106.
25.   Митрополит Иоанн, Санкт-Петербургский и Ла­дожский. Самодержавие духа. Очерки Русского самосоз­нания. СПб. 1994. С. 156-157.
26.  См., напр.: Финдейзен П. Ф. Очерки по истории му­зыки в России. В 3-х вып. Т. 1. Вып. 3. М.-Л. 1928. С. 246-247; Успенский И. Д. Образцы древнерусского певческого искусства. Л, 1968. С. 130-133; История русской музыки. В 10 томах. Т. 1. Древняя Русь, XI-XVII вв. / Автор тома Ю. В. Келдыш. М. 1983. С. 132-133.
27.  Успенский П. Д. Древнерусское певческое искусство. М. 1971. С. 186.
28.  Митрополит Иоанн, Санкт-Петербургский и Ла­дожский. Самодержавие духа. СПб. 1994. С. 132.

 

 

1. МОЛИТВА Царя Иоанна Васильевича  БОЖИЕЙ МАТЕРИ и Святителю Петру, Митрополиту Московскому и всея России Чудотворцу об избавлении от безбожных  агарян  (1541)

 

В лето 7049-е, записано в Александро-Невской лето­писи, Крымский царь Саип-Гирей «забыл своей правды и дружбы, начя нарежатися на Русь и с сво­им сыном царевичем с Ымен-Гиреем. И всю Орду с со­бою поведе, а остави в Орде стара да мала. Да с царем же князь Семен Белскои и многих орд люди, Турского царя люди, и с пушками и с пищалями, да из Нагаи Ба-кии князь со многими людми да Кафинцы и Азторо-канцы и Азовцы и Белогородцы. И поиде на Русь с ве­ликою похвалою, хотя потребити хрестьянство. [...] Князь Великий [Иоанн Васильевич] поиде в Пречистую в соборную церковь (Успенский собор Московского Кремля — С. Ф.) и припаде ко образу Пречистые, ею же Лука Еуангалист написа (Владимирской иконы Божией Матери. — С. Ф.), и пад на колени и проливая слезы, начя молитися:

О Пресвятая Госпоже Богородице Владычице, покажи милость на роде християнстем, помиловала еси пра­деда нашего Великаго Князя Васи­лия от нахождения поганых от без-божнаго царя Темер-Акъсака, тако и ныне пошли милость Свою на нас на чяд их и избави нас и весь род кре­стьянский от безбожнаго царя Саип-Гирея, прииде на мя на всю Рускую землю похваляся, пошли, Царице, милость Свою, да не рекут погании: где есть Бог их, на Него же уповают.

И иде ко гробу Петра чюдотворца и с братом своим со князем Юрьем и начят слезы истачяти и Чюдотворца на помощь призывати и рече:  

О чюдотворныи Петре, призри на нас сирых, осталися есмы от пазухи отца своего и от чрезл матери своея млады, ниоткуду себе на земли уте­хи не имеем, и ныне прииде на нас великая натуга от бесерменства, и тебе подобает о нас молитися, а вжег тя Бог нам светлую свещу и постави на свещницы, тобя дарова Бог роду нашему и всему православному кре­стьянству крепкаго стража, не оста-ви нас во время скорби нашея, помо-ли о нас Бога и о всем роде крести-янстем, да избавит нас от поганых.

И иде в церковь и начя со слезами молитися и прикладыватися ко святым иконам».

МОЛИТВА Царя Иоанна Васильевича БОЖИЕЙ МАТЕРИ и святителю Петру, митрополиту Московскомуи всея России чудотворцу об избавлении от безбожных агарян (1541) Печатается по: Полное собрание Русских летописей. Т. XXIX. М. 1965. С. 135-136.

 

2. 7 апреля Преподобный Даниил, Переяславский чудотворец (+1540)

ТРОПАРИ (1550-е гг.)

 

Преподобный появился на свет около 1460 г. в Переяславле в семье благочестивых родителей. Еще будучи отроком он поступил под духовное руководство к своему родственнику — игумену Переяславского Никит­ского монастыря Ионе. Приняв монашеский постриг в Пафнутиево-Боровском монастыре, Преподобный долго подвизался в Горицкой Переяславской обители. Здесь своею строгою монашескою жизнью Даниил обратил на себя всеобщее внимание. Но особенно прославил его взятый им на себя подвиг погребения лишенных по тем или иным обстоятельствам христианского упокоения, скончавшихся напрасною смертию: убитых, замерзших и т. д. Разыскав в окрестностях Переяславля или у дороги тело такого, по большей части неизвестного, человека, преп. Даниил приносил его на себе на кладбище и совер­шал его христианское погребение, а впоследствии поми­нал его за Божественной литургией. Неподалеку от Пере­яславля даже существовало специальное место, отведен­ное для погребения таковых усопших — Божий дом или скудельница. На этом-то месте, с благословения и помо­щью Великого Князя Василия Иоанновича и Митрополи­та Московского Симеона, весной 1508 г. был устроен храм Всех Святых. Так было положено начало Переяслав­скому Троицкому Данилову монастырю, настоятелем ко­торого стал Угодник Божий.

Великий Князь Василий Иоаннович благоволил преп. Даниилу и его обители. В 1528 г. он с Царицей Еленой посетил Троицкий монастырь (это была его четвертая встреча с Преподобным). Великий Князь за­ехал в Переяславль по дороге в Кирилло-Белозерский монастырь и другие святые места, куда отправился для молитв о даровании ему Наследника29. Заветное жела­ние Государя исполнилось в 1530 году: 25 августа у не­го родился Сын — будущий Царь Иоанн Грозный. «К преподобному Даниилу, — читаем в его житии, — при­был посол из Москвы с грамотой, которая указывала ему, как можно скорей, явиться к Москве. Преподоб­ный, забыв свою старость (ему было около 70 лет) и ос­тавив труды по обители, не медля отправился в путь и скоро прибыл к Самодержцу. Был призван и другой знаменитый в то время подвижник Кассиан Босой, уче­ник преподобного Иосифа Волоцкого. Великий Князь со слезами умиления сказал старцам, что их святыми молитвами, помощью Господа и Пречистой Богоматери, послана ему на старости лет светлая радость — иметь сына и Наследника Царству. Вместе с тем Самодержец просил подвижников быть восприемниками новорожденного от купели и ограждать его своими благоприятными мо­литвами. Святые старцы, по обычному смирению, сначала отказывались быть крестными отцами Царско­го сына, но потом уступили желанию и просьбам Вели­кого Князя Василия. Царь со всеми ближними боярами отправился в славную обитель Сергия Преподобного и здесь в Церкви Живоначальной Троицы, у богоносных мощей Чудотворца игумен монастыря Иоасаф (Скри-пицын, с 1539 г. Митрополит всея Руси) 4 сентября со­вершил крещение младенца. От святой купели приняли новокрещенного праведные старцы Даниил и Кассиан; дитя приложили к раке Преподобного Сергия, чтобы поручить его защите и покрову Святого угодника. На Божественной литургии новокрещенного носил препо­добный Даниил. (В древней Руси был прекрасный обычай — носить новокрещенного младенца вместе со святыми Дарами за Литургией на великом выходе, при пении Херувимской.) Когда окончились торжества кре­щения и помазания святым муром, преподобный Дани­ил отправился в свою обитель и обратился к прежним подвигам: он считал себя самым последним из людей, носил худые одежды, был первым на всякой монастыр­ской работе, кротко и любовно беседовал со всеми, особенно же с убогими. Кое-кто из любопытных при­шли посмотреть, как будет вести себя теперь Царский кум, и нашли, что он заступом и лопатой вычащает сор из хлева, где кормились лошади у яслей, и не спраши­вает, почему этого не сделали работники. И все диви­лись кротости и простоте старца, а также и его безпри-мерному трудолюбию. Преподобный был позван Вели­ким Князем Василием в кумовья и во второй раз, через три года, когда у него родился другой сын Георгий. И опять люди Mipa пришли посмотреть на старца, кото­рому на долю выпала такая честь, но они увидали, что подвижник своими руками строит братские келлии и отхожие места»30.

Великий Князь Василий Иоаннович велел соорудить в Троицком монастыре в память крещения сына на свой, Государев кошт каменную церковь Пресвятой Троицы с приделом Усекновения  главы  св.   Иоанна  Крестителя. Впоследствии Царь Иоанн Васильевич часто посещал этот храм и щедро награждал обитель богатыми дарами, жаловал села, мельницы и угодия. До революции в мона­стыре сохранялось 11 жалованных грамот Царя Иоанна IV обители31.

Достигнув глубокой старости, Преподобный решил оставить управление обителью. В шестое лето правления Иоанна Грозного (в начале 1539 г.) Угодник Божий ре­шил уведомить об этом Царя и просить назначить себе преемника. Встреча состоялась в Троице-Сергиевой Лав­ре, где Государь пребывал в это время с Митрополитом Иоасафом32.

Преподобный Даниил преставился 7 апреля 1540 года, в среду второй недели по Пасхе, в 11-м часу дня, будучи более 80 лет от роду.

Царь не забывал обители и после кончины крестного. «...Чтобы за мое здоровье, — наказывал он в грамоте 1555 г., — Бога молили и на имянины соборне молебны пели и обед­ню служили, а на братию большой корм чинили и нищих кормили, а когда Бог пошлет по мене, Царе, по душу, — то на нашу память панихиды пели и на братию большой корм чинили и нищих кормили»33. В Царской грамоте 1559 г. читаем: «...Отца ево Ивана и деда его Семена и всех его сродников во вседневный синодик и в поминовение вечное писати и на литиях и на Божественных литергиях поминати их, и на память и на преставление на Иваново дважды в год обедни служить и панихиды»34.

Память преп. Даниила Иоанн Грозный чтил всю свою жизнь. В 1548 году он обратился к Митрополиту Макарию, предложив установить общее поминовение всех «от иноплеменных на бранех и на всех побоищех избиенных и в плен сведенных, гладом и жаждою, наготою и мразом, и всякими нуждами измерших и во всех пожарех убиенных и огнем скончавшихся и в водах истопших». Это обращение Царя академик И. Н. Жданов вполне обоснованно связы­вал с впечатлением, оказанным на него подвигами преп. Даниила Переяславского35.

Угодник Божий напомнил о себе крестнику под стена­ми Казани осенью 1552 года. Перед ее взятием одному бывшему в походе и знавшему Преподобного и всегда призывавшему его в своих молитвах пресвитеру было от­крыто Святым о победе русского оружия. Видение было возвещено Царю, вознесшему свои молитвы Пречистой Богородице, всем святым, а также крестному отцу, преп. Даниилу. Вероятно с этим связано первое повеление Госу­даря написать житие преп. Даниила в 1553 году. По ка­ким-то причинам оно не было исполнено и тогда после­довало второе повеление в 1556 году36. Оно было осуще­ствлено между 1556 и 1562 гг. Царским духовником про­тоиереем Андреем (в монашеском постриге Афанасием) — впоследствии Митрополитом Московским и всея Руси (1564-1566)37. Все произошло, как завещал сам Старец: «Не повелеваша никому же самохотением писать о святых отцех, аще не извещен будет от Бога или от власти»38. В 1553 г. была написана служба преп. Даниилу39. Известно, что сам Царь Иоанн Васильевич составил несколько тро­парей, но уже, видимо, для другой службы. В свое время их нашел В. М. Ундольский в одной из рукописей Трои-це-Сергиевой Лавры. К сожалению, работа ученого так и не была завершена, да к тому же осталась в рукописи. Са­ма служба с тропарями, сочиненными Царем, была изда­на в 1890 году, но без указаний, какие именно принадле­жат ему40.


3. МОЛИТВА

Царя Иоанна Васильевича «о поможении Православному христианьству от безбожных и злых изменников казанских татар»  (1552)

 

В лето 7060-е, читаем в Патриаршей летописи, «априля, благочестивый Царь възлагает всю надежу на Бога, сътворшаго небо и землю и все, еже суть, и Той съведы тайну всех человек, и на Пречистую Его Богоматерь и великых чюдотворцев, и сице глаголет:

Боже, сотворивый небо и землю и вся, яже суть Твоа създаниа, и ведый Ты, Человеколюбец, тайная челове­ком, ничтоже есми иное помышлях, но токмо требую покою христианьского! Се же врагы креста Твоего злые ка­занцы ни на что иное упражняются, но токмо снедати плоти раб Твоих сирых и поругати имя Твое святое, Егоже не могут знати, и осквернити святыя церкви Твоя: мсти им, Владыко! По Пророку реку: не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дажь славу, на-стави нас, Господи, на путь спасениа и даруй ми пострадати за имя Твое святое и за порученное мне от Тебе христианство!

МОЛИТВА Царя Иоанна Васильевича «о поможении Православному христианьству от безбожных и злых изменников казанских татар» (1552) Печатается по: Полное собрание Русских летописей. Патриаршая или Никоновская летопись. Т. III. M. 1965. С.177.


4. МОЛЕНИЕ ЦАРСКОЕ

за Божественной Литургией перед взятием Казани  (1552)

 

Будучи у стен осажденной Русскими войсками Каза­ни, Царь Иоанн Васильевич, говорится в Патриар­шей летописи, «Литоргию велел начата, хотяше бо святыни коснутися и, съвръша Литоргию, отдати Бо-жиа Богови и поехати в свой полк. Литоргию же начен-шу  страшно же убо и умилению достойно в то время благочестиваго  Царя  видети  в   церкви  въоружена  и тщащимъся к смертному часу за благочестие. — Моле­ние Царьское.  Сам же благочестивый Царь на образ Христа Бога нашего прилежно взирая и на рожшую Его Богоматерь и на угодника Его великого Сергиа, туто бо приход его царьской к чюдотворцову образу стоящу, еже з живаго светилника Сергиа начертана, в сердцы же своем тайно безъпрестанныа молитвы всы-лая, от очию же его яко река слез изливашеся, и сице-вая явьственне глагола:

О Владыко премилостивый Христе, помилуй раб Своих! Се время прииде милости Твоей, се время! Подай кре­пость на съпротивныя рабом Твоим! Помилуй, Милостиве, помилуй пад-шихъся раб Твоих, Человеколюбие! Възстави в благо и плененых сирых свободи, пошли, Милосерде, милость Свою древнюю свыше, и разумеют по-гании, яко Ты еси Бог наш, на Тя упо-вающе побежаем. И Ты, о Пречистая Владычица Богородица, умоли рождь-шагося ис Тебе Христа истиннаго Бо­га нашего, да не помянет грехов моих и беззаконий великых, елико съгре-шил есми пред величеством славы Его, но помилуй мя великиа ради ми­лости Своея! Ты, Владычице, помощ­ница нам буди и всему воиньству на­шему, на Тя надеющеся, не посрамим­ся в бранех молитвами Твоими и всех святителей Рускых чюдотворцов и сродников наших, молитвенников и помощников на съпротивных».

«И се прииде время на Литоргии, — пишет далее ле­тописец, — чести святое Евангелие, солнцу уже въсхо-дящу, и егда кончавше диакон и възгласи последнюю строку в Евангелии: «и будет едино стадо и един пас­тырь», — и абие якоже силный гром грянул и велми земля дрогну и потрясеся. Благочестивый же Царь из церковных дверей мало поступи и виде градскую стену подкопом вырвану, и страшна убо зрением земля, яко тма, являшеся и на великую высоту въсходяще и мно­гие бревна и людей на высоту възметающе поганых. Царю же благоверному на молитву уклонившуся, и се внезапу второй подкоп градцкую стену грознее перваго сътвори, и множество граждан на высоте являшеся, овем на полы прерваным, а иным же нозе и руце ото-рвани, и с великой высоты бревна падаше в град и мно­жество нечестивых побиша. — И поиде воиньство Царь-ское с всех стран на град».

МОЛЕНИЕ ЦАРСКОЕ за Божественной Литургией перед взятием Казани (1552) Печатается по: Полное собрание Русских летописей. Патриаршая или Никоновская летопись. С. 216.

 

5. ХВАЛА ЦАРЯ БОГУ

после взятия Казанского Царства (1552)

 

После взятия Казани, как сообщает Патриаршая летопись, «видев же благочестивый Царь и Великий Князь Иван Васильевич всея Русии тако­вое милосердие Божие на собе и на всем своем христолюбивом воиньстве, и руце возведе ко Господу, благодарныя молит­вы приношаше, сице глаголюще:

Слава Тебе, всемилостивый Госпо­ди Иисусе Христе Сыне Божий, давый нам победу на врагы наша! Что Ти въздам, Господи, за вся благая, яже въздал еси нам? Слава Тебе, Господи, яко малое въздыхание сердца моего и слезы моя услышал еси и прошениа наша исполнил еси и милость Свою излиял еси на нас и сьпротивных на­ших до конца потребил еси! О преми-лостивая Владычице Богородице, сла­ва Тебе, яко Твоими молитвами и за­ступлением побеждены враги наша! О всемилостивая Владычице Богороди­це, Ты с всеми святыми да и с нашими заступники новыми чюдотворцы Рускыми умолила еси Господа нашего Иисуса Христа с безначалным Отцем и животворящим Духом, да услыша Господь молитву Твою и дал нам по-бедителная на сопостаты и покорил врагы наша под ногы наша, и от всех их прославляется Пресвятое имя От­ца и Сына и Святаго Духа и ныне и присно и в векы веком, аминь. Ты убо, Владыко Господи, освяти место сие святому Твоему имени.

«И повеле благочестивый Царь и Ве­ликий Князь, — говорится далее в лето­писи, — в своем полку под своим знаме­нем молебная пети о победе, благодаре­ние Богу въздающе; и в той час повеле Животворящий Крест поставити и цер­ковь поставити, Нерукотворенный образ Господа нашего Иисуса Христа, на том месте, где знамя Царьское стояло в вре­мя взятиа градскаго».

ХВАЛА ЦАРЯ БОГУ после взятия Казанского Царства (1552) Печатается по: Полное собрание Русских летописей. Патриаршая или Никоновская летопись. С. 219.

 

6. 23 июня Сретение Владимирской иконы Божией Матери

(празднество установлено в память спасения Москвы от нашествия ордынского царя Ахмата в 1480 г.) СТИХИРЫ (1550-1560-е гг.)

 

Владимирская икона Божией Матери — славнейшая в на­шем Отечестве. Написанная св. Евангелистом Лукой, она принесена была к Пресвятой Деве, изволившей по­вторить: «Отныне ублажат Мя ecu роди», присовокупив: «Благодать Рождшагося от Меня и Моя с сею иконою да бу­дет»41. В середине V в. при Византийском Императоре Фео-досие Младшем образ был перенесен из Иерусалима в Царь-град, а в середине XII в. привезен в Киев, к Великому Князю Юрию Долгорукову и поставлен в девичьем монастыре в Вышгороде. Сын его, св. благоверный Великий Князь Анд­рей Боголюбский, «многу веру и любовь имяше ко Пресвя­той Богородице, и на устах коего всегда было имя Христо­во»42, замыслив утвердить независимое от Киева владение, отслужив перед иконой молебен, взял ее с собой и утвердил­ся на месте, где Матерь Божия, явившись ему, повелела — во Владимире. 8 апреля 1158 года Князь заложил в городе храм для пребывания Пречистого образа. Перенесение соверши­лось 21 сентября 1160 года43. Там преименитая икона про­сияла многими и великими чудесами. 

Трижды в год Церковь Русская празднует Владимирско­му образу, в благодарность за троекратное поможение Бого­родицы избавиться Отечеству нашему от лютых врагов: 26 августа — в память об избавлении от нашествия Те-мир-Аксака в 1395 году; 23 июня — в память избавления от ордынского царя Ахмата в 1480 году; 21 мая — в память избавления от крымских, ногайских и казанских татар под предводительством Казанского ца­ря Махмет Гирея в 1521 году.

Установлению первого праздника предшествовало вторжение в Русские пределы в 1395 г. с Востока полчищ Тамерлана (Тимура или Темир-Аксака). Само имя сего завоевателя, прозванного «железным хромцом», наводи­ло страх на жителей многих стран на Востоке и Западе. И вот воины Тамерлана вступили на Русскую землю. Пал Елец. Князь Елецкий пленен. Многие христиане убиты. Впереди берега Дона... Русский Великий Князь Василий Димитриевич, спешно собрав войско, выступил к Колом­не. Встал на берегах Оки.

Шел Успенский пост. Князь отписал из Коломны в Моск­ву Митрополиту Киприану. Просил все Московское княже­ство взять на себя подвиг покаяния и молитвы. Народ весь день толпился в храмах. Священники непрестанно соверша­ли молебны. Гудели колокола. Митрополит, почти не выхо­дивший из храма, молился за вышедших на брань с врагом за Веру Православную, Великого Князя и Отечество.

Другое письмо с берегов Оки ушло во Владимир. Было велено поднимать чудотворную икону Девы Богородицы и идти к Москве

На десятый день шедшие в Крестном ходу увидели сте­ны Первопрестольной. Весь город вышел встречать Ма­тушку-Заступницу. По обеим сторонам дороги преклоня­ли колени и стар и млад. Молились с усердием, взывали со слезами: «Матерь Божия! Спаси землю Русскую!» Так и несли её через весь город и водворили в Успенском соборе — Доме Пресвятой Богородицы.

И чудо, на которое уповали, о котором просили, свер­шилось. В тот самый день, когда Крестный ход дошел до Москвы; в тот самый час, когда москвичи, плача, вали­лись в придорожную пыль, моля Матерь Божию о заступ­лении, — случилось невероятное. Тамерлан, дремавший в своем шатре, увидел в несказанном сиянии Величествен­ную Жену, окруженную тьмами молниеобразных воинов, грозно устремившихся на «железного хромца». Она пове­лела Тамерлану оставить пределы Руси44.

К изумлению не только русских, но и самих татар за­воеватель, без видимых причин, велел повернуть на юг и ушел восвояси. Безкровное избавление от вражеского нашествия приравнивалось современниками к Кули­ковской битве, а Великий Князь Василий Димитриевич прославлялся, как военачальник, наряду с его отцом, св. благоверным Великим Князем Димитрием Дон­ским45. «...Ради добродетельнаго жития Великого Кня­зя Василия Димитриевича, — говорится в одной древ­ней грамоте, — Бог прослави его, а Русскую Право­славную землю помилова от нахождения безбожнаго Темира-Аксака, пришествием чудотворнаго образа Пречистыя Своея Матери, егоже богогласный Лука на-писа»46. Недаром говорит народная мудрость: «Коль Царь Бога знает, Бог и Царя и народ знает».

С тех пор Владимирская икона Божией Матери пре­бывала в Москве в Успенском соборе Кремля, а на мес­те встречи ее москвичами воздвигли Сретенский муж­ской монастырь. Вскоре после события был установлен праздник Сретения Владимирской иконы. «...Киприан Митрополит, — читаем в Софийской 1-й летописи, — с Великим Князем Василием Димитриевичем совет сицев совещают, и вскоре повелеша на том месте церковь по-ставити, идеже сретоша чюдотворную икону святыя Богородица, на воспоминание бывшаго ея чюдеси; и устроена же бысть церкви та во имя Святыя Богороди­ца честнаго Ея Сретения, и оттоле уставися праздник месяца августа двадцать шесть»47.

23 июня Русская Православная Церковь совершает благодарение за избавления Москвы от нашествия ор­дынского хана Ахмата в 1480 году. Случилось это при Ве­ликом Князе Иоанне III. Татары тогда дошли до реки Уг­ры и стали на ней против Русского войска. Так началось знаменитое «стояние на Угре». Перед Владимирской ико­ной в ту пору совершались непрестанные молебны. И ве­ра православных не была посрамлена и на сей раз. Одна­жды ночью на татар напал необъяснимый панический страх. Их отступление скорее походило на бегство. Так пришел конец многовековому татарскому игу. С тех пор реку Угру стали называть «поясом Богоматери». Вскоре был установлен церковный праздник.

Царь Иоанн Васильевич Грозный не раз прибегал к Божией Матери, моля о заступлении. (Причем каждый раз он вспоминал помощь Богородицы от безбожного ца­ря Темир-Аксака в 1395 г.) При набеге в 1541 г. на Русь крымского царя Саип-Гирея и казанского царя Сафа-Ги-рея 11 -летний Иоанн IV на коленях со слезами молился перед Владимирской иконой о помощи против татар. И вражеское нашествие было отражено48. Отправляясь в Ка­занский поход, Царь 16 июня 1552 г. пришел в храм Успе­ния Божией Матери, где «слезно припадает чудотворному образу Богоматери, с плачем на долг час молитвы про-стирающи». После возвращения с победой Царь в Успен­ском соборе Кремля произносил благодарственные мо­литвы: «Прииде Государь к Царствующему граду Моск­ве, и встречах Государя множество народа... у Пречистыя у Сретения Митрополит со кресты и с чюдотворными об­разы и с самим Богоматерним образом, иже прогна без­божнаго Темир-Аксака... И Царь благочестивый поиде в соборную апостольскую церковь Пречистыя Богородицы чеснаго Ея Успения и припадает любезно к чюдотворному образу Богородицы и многи молитвы благодарны со слеза­ми изрече»49. Есть летописное свидетельство об участии Ца­ря Иоанна IV и Царевича Иоанна в службе Сретению Вла­димирской иконы Божией Матери 23 июня 1571 г. в Новго­роде, когда крымский царь Девлет-Гирей, неожиданно дос­тигнув Москвы, сжег ее всю, кроме Кремля50.

Наиболее ранние источники службы относятся к началу XVI века. Первоначально она ограничивалась лишь тропа­рем и кондаком51, но уже в минее 1511 г. содержится 19 пес­нопений Владимирской иконе52. Йотированная же служба появляется в стихирарях с середины XVI века53.

Стихиры творения Царя Иоанна Грозного известны в списках 80-х годов XVI века. Исследовавшая их Н. С. Се­регина пишет: «Стихир «творения» Ивана Грозного в службе Владимирской иконе четыре54: группа стихир 1 гласа на подобен «О дивное чюдо» («О великое милосер­дие», «Дивное Твое милосердие», «Твое славят заступле­ние») и слава 6 гласа «Вострубите трубою песней» [...]

Из сравнения трех стихир на подобен «О дивное чюдо» редакции Ивана Грозного с самоподобном «О дивное чюдо» из службы на Успение Богородицы вытекает сле­дующее: а) структура стиха — количество строк, основ­ные соотношения и типы кадансов строк — осталась не­изменной и восходит не только к самоподобну современ­ной Ивану Грозному редакции XVI в., но даже и к редак­ции XII в.; б) при этом изменилась протяженность строк, обусловленная новым текстом, — например, вместо ис­ходного «О див-но-е чю-до» (6 слогов) роспевается «О ве-ли-ко-е ми-ло-сер-ди-е» (10 слогов), что отразилось в на­певе: способ роспева избран не речитативный (стопицами), а мелодический (наряду со столицами используются и двухступенные знаки). Сравнение роспева стихир Ивана Грозного со стихирами на подобен «О дивное чюдо» из служб Митрополиту Алексию, на Покров Богородицы и на Успение Богородицы позволяет увидеть в стихирах Владимирской иконе большую свободу в развитии мело­дического стереотипа. Однако это только роспев на подо­бен — каждый из трех напевов родствен друг другу и об­щему исходному стереотипу. [...] Роспев стихир редакции Ивана Грозного опубликован по известному Троицкому списку. Однако здесь таится большая неожиданность: опубликованный список не представляет типовой редак­ции роспева стихир «творения» Ивана Грозного, а являет­ся каким-то особым, существенно отличающимся от рас­пространенного в других списках. Троицкий список при­надлежит руке известного головщика и роспевщика деме-ственника Лонгина и представляет собой загадку, по­скольку по типу нотации и по редакции роспевов стихи­раря не совпадает во многих своих разделах с типовыми редакциями путевого и знаменного роспевов. Расшифров­ка стихир, данная в известной публикации [архимандри­та] Леонида по этому списку, вызывает сомнения в аутен­тичности данному музыкальному тексту.

Вопрос об авторстве четвертой стихиры редакции Ива­на Грозного гораздо более сложен, поскольку это само­гласная стихира. История стихиры «Вострубите трубою песней» восходит к древнейшим спискам стихир конца XI-XII в., где стихира «Въстроубимъ въ троубоу песнии» адресована Николаю Мирликийскому на 6 декабря. [...] Кроме службы Николаю Чудотворцу, в XVI в. эта стихи­ра используется во многих праздниках — Димитрию Со-лунскому, Трем Святителям Великим, Стефану Сурожско-му, Александру Свирскому. В конце XVI в. она включается в службу Василию Блаженному, Лазарю Сербскому, трем Святителям Московским — Митрополитам Петру, Алексию и Ионе. Кроме этой стихиры — славы 5-го гласа «Вострубим трубою песней» — с XVI в. в тех же певческих циклах вво­дится богородичен «Вострубим трубою песней» 5-го же гла­са, имеющий в целом другие напев и текст, но совпадающий со стихирой инципитом теста и напева. Обычно в рукописях они следуют парами один за другим. Оба песнопения — сла­ва «Вострубим трубою песней, возыграем празденика» и бо­городичен «Вострубим трубою песней, преклонши бо ся свыше» — выписывались на хвалитех.

Текст новой стихиры Владимирской иконе Богома­тери «Вострубите трубою песней» (существенна смена «Вострубим» на «Вострубите») представляет собой со­единение элементов четырех песнопений. Во-первых, это структурные элементы славы «Вострубим» и богородична с тем же инципитом. Новый текст более свобо­ден по структуре, а также по содержанию — в нем го­ворится о молебном торжестве в честь победы «всей Руси». Вобрав в себя элементы песнопений двух жан­ров, стихира по масштабу превышает исходное после-дование этих двух песнопений. Она изменила глас, форму и получила новое функциональное назначение в службе — она звучит не на хвалитех, а на Господи воз-звах, в особо торжественный момент на целовании Владимирской иконы Богоматери. Изменилась функ­ция стихиры в службе — она вобрала в себя черты сти­хиры на целование с характерными возгласами: «Ра­дуйся», роспеваемыми пространными фитными юбиля-циями. И, наконец, новая стихира вобрала в себя вос­торженные начальные возгласы предшествующих ей трех стихир на подобен «О дивное чюдо», повторив их троекратно. Как видим, в стихире «Вострубите трубою песней» сконцентрированы праздничные образы: каж­дый из перечисленных элементов победного благодарения. Все в стихире говорит о том, что она посвящена большой победе, триумфальному торжеству. Простран­ные описания в летописи празднования Казанской по­беды в 1552 г. содержат многие моменты, наводящие на мысль о том, что стихиры редакции Ивана Грозного составлены к этому празднику. [...]

По напеву новая стихира «Вострубите трубою песней» составляет сложное соединение мелодических формул. Она роспета не в 5-м гласе, как роспевался текст «Вострубим», а в 6-м — соответственно стихире на целование «Приидите Рус-тии соборы», входящей в цикл песнопений Владимирской иконе в начала XVI в. и составленной по образцу стихиры на Успение Богородицы «Придите всекрасное Успение». [...] В силу того, что текст представляет собой сложное и весьма свободное соединение нескольких типов форм, в напеве по­теряна возможность следования какому-то одному прототи­пу и он сочиняется заново. [...] В стихире «Вострубите тру­бою песней» мы видим именно пример «творения» — созда­ния стихиры не по образцу существующей, а соединения и переплавления нескольких типовых форм, образующих в но­вой стихире высокое символическое и вместе с тем исто­рическое содержание. [...] По творческому почерку в этой стихире ощущается рука большого мастера»55.

 

Иуния 23-го дня

В той же день празднуем Сретение Пречистой Владимирской [иконы].

[НА ВЕЛИЦЕЙ ВЕЧЕРНИ] На Господи, воззвах: стихиры, глас 4-й...

Ины стихиры, глас 1-й. Подобен: О дивное чюдо. Творение Царево.

 

О великое милосердие грешнымо еси, Богородице Пречистая, скорая помоще, спасение и заступление. Ве-селися преименитыи град Москва, приемля чюдотворную икону Вла­дычица; воспоимо верении со архие­реи и со князи: Обрадованная, ра­дуйся, с Тобою Господе, подаяи на-мо Тобою велию милость.

Дивно Твое милосердие, Влады­чице: егда бо християне припадоша Ти избавитися пагубнаго заколения, тогда невидимо Сыну си молящеся, честенымже си образом люди спа-сающе, християне возрадуитеся по-юще: Обрадованная, радуйся, с То­бою Господе, подаяи намо Тобою ве­лию милость.

Твое славяте заступление архиереи и священицы, царие и князи, иноки же и причетницы, и весе народное множе­ство, со женами и младенцы, о святей иконе Твоей хвалящеся, припадаюте велможи с воинествы рускими, зову­ще: Обрадованная, радуйся, с Тобою Господе, подаяи намо Тобою велию милость.

Слава и ныне, глас 6-й.

Вострубите трубою песней во бла-гонарочитеме дни празденика нашего, и тмы разрушение и свету пришествие паче солнеца восиявошу; се бо весехо Царица и Владычица и Богородица, Мати Твореца весехо, Христа Бога нашего, услышавоше моление, недос-тоиныхо рабо Своихо, на милосердие прекланяетеся, и милостивено невиди­мо руце простирающи к Сыну си и Бо­гу нашему, молитву о всей Руси пре-долагающи, и согрешением свобоже-ние даровати молящися, и праведеное Его прещение возвратити. О, великое милосердие, Владычица! О, великое щедрото милости Царица! О, великое заступление, Богородица, како убо,

молящи Сына Своего и Бога нашего, пришествиеме честенаго образа пре-славено и выше слова градо и веся люди ото напасти и смерти избавляю-щи. Царие и князи да сотекутеся, свя­тители и священицы да возвеселятеся, и весяко возрасто вереныхо моножест-во совокупленое, весехо Царицы Царя рожешеи да воспоем благодарествен-ная в радости глаголющи: радуйся, Божие жилище и граде одушевленный Царя Христа Бога нашего; радуйся, християномо излияние милости и щедрото и промышления; радуйся, к Тобе прибегающимо, пристанище и заступление, и избавление и спасение наше.

На литии. Слава и ныне, глас 6-й.

Яко венцеме пресветлыме, Пре­чистая Богородице, образом Твоим святыме градо Москва украсися и светися...

Все до конца. Писан Покрову. Т. е.  «весь до конца; далее см. в Службе Покрову».

23 июня Сретение Владимирской иконы Божией Матери (празднество установлено в память спасения Москвы от нашествия ордынского царя Ахмата в 1480 г.). СТИХИРЫ (1550-1560-е гг.) Печатается по: Архим. Леонид. Стихиры, положенные на крюковые ноты. Творение Царя Иоанна, Деспота Рос­сийского.   По  рукописи  библиотеки Троице-Сергиевой Лавры, № 428. СПб. 1886. С. 6, 8, 10.

Рукопись, опубликованная архим. Леонидом, «в научной литературе традиционно относится к первой четверти XVII в. Однако по филиграням она датирует­ся 1583 г.» {Серегина Н. С. Отражение исторических со­бытий в стихире о Темир-Аксаке и в других песнопени­ях Владимирской иконе и проблема авторства Ивана Грозного. С. 163).

Помимо этого списка (Троицкий список. РГБ. Ф. 304. № 428), указание «творение Царево» против этих же сти­хир имеется в следующих рукописных книгах:

а) Утраченный стихирарь, переписанный роспевщиком Лонгином, создавшим Троицкий список. Архимандрит Леонид, исследовавший эту рукопись, отмечает: «На 23 июня, ины стихиры. На праздник Сретения чюдотворные Владимирской иконы, глас 1, подобен О дивное чюдо, тво­рение Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всея России» (Архим. Леонид. Сведения о славянских рукопи­сях, поступивших из книгохранилища Св.-Троицкой Сер-гиевой Лавры в Троицкую духовную семинарию в 1747 г. Вып. П. М. 1887. С. 333-334).

б)  Стихирарь начала XVII в. при стихирах «О дивное чюдо» стоит подзаголовок «Творения Царя Ивана Ва­сильевича» (РНБ. 01-238. Л. 306. Серегина Н. С. Песнопе­ния Русским святым. По материалам рукописной певчес­кой книги XI-XIX вв. «Стихирарь месячный». С. 232).

Об атрибуции публикуемых нами стихир Царю Иоан­ну Грозному см. также: Успенский Н. Д. Древнерусское певческое искусство. М. 1971. С. 186-191, 357-362; Парфен-тъев В. 77. Древнерусское певческое искусство в духовной культуре Российского государства XVI-XVII вв. Сверд­ловск. 1991.С. 101-102.

Эти и последующие стихиры Царя Иоанна Грозного носят на себе следы так называемого наонного пения (хо-монии, хомового пения, раздельноречия) — вида знамен­ного пения, при котором полугласные звуки были распе­ты как полные гласные. Зародилось оно еще в XV в., дос­тигнув наибольшего распространения как раз в эпоху Ца­ря Иоанна Васильевича. Явление это было характерно ис­ключительно для крюковых записей. В результате нарека­ний на хомовое пение уже после Смутного времени оно было заменено наречным пением.

 

7. 24 мая Преподобный Никита, столпник Переяславский (+ 1186)

ТРОПАРЬ (1550-е гг.)

 

О времени основания Переяславского Никитского монастыря, в котором подвизался преподобный Никита, достоверных сведений до нас не дошло. Возможно, обитель во имя св. великомученика Никиты Готфского (+ 372; па­мять 15 сент.) близ Клещина озера была основана тщанием св. блгв. Кн. Бориса (+ 1072), получившего от отца — св. равноапостольного Великого Князя Владимира — в удел Суздальскую землю. Из жития св. Бориса известно, что Князь чтил память и читал житие Великомученика. «По­мышляет же мучение и страсть св. Никиты», — читаем у мниха Иакова, агиографа Благоверного Князя. Известно, что в те времена монастырь именовался Лаврой.

Однажды (было это в начале XII века) в ворота оби­тели постучал странник. Увидев его, игумен не велел пускать его. В ответ на слезные просьбы путника на­стоятель благословил ему прежде, чем переступить по­рог обители, три дня стоять у святых врат и плакать о своих грехах. Человек этот был слишком хорошо извес­тен переяславцам.

Сборщик налогов, он, не ведая страха Божия, немило­сердно обирал людей, и не столько ради казенной нужды, а более корысти собственной ради. Весело и внешне без­заботно жил переяславский мытарь. Пиры шли за пира­ми. Ценные подношения городским властям создавали иллюзию полной безнаказанности. Но сборщик... верил в Бога (пусть и сам не постигая до конца, что это значит). И Господь коснулся сердца закоренелого грешника. Од­нажды, стоя на вечерне в храме, он услышал чтение паре­мии из книги пророка Исайи. «Измыйтеся и чисти будете, — читал учиненный чтец, — отымыйте лукавство от душ ваших... взыщите суда, избавите обидимого, судите сиро­те и оправдите вдовицу, и приидите... аще будут грехи ва­ша яко багряное, — яко снег убелю; аще не хотите и не послушаете мене, меч вы пояст, — уста бо Господня гла-голаша сия» (Ис. 1, 16-20). По мере чтения перед грешни­ком прошли все сотворенные им неправды... Однако не так-то легко освободиться от опутавшего все твое сущест­во греха. И сборщик решил избавиться от обличений соб­ственной совести привычным способом. Позвал к себе в гости друзей. Закупил разной снеди. Велел супруге гото­виться к очередному пиру. Та же, поставив на огонь мясо, ужаснулась: в горшке пенилась кровь, а на поверхности ясно были видны всплывавшие человеческие составы. Муж тоже был потрясен. «Горе мне, много согрешивше­му», — только и сказал он и, в чем был, оставил кров до­ма своего. Как оказалось, навсегда.

Безпрекословно исполнил он волю игумена, и даже более того... Через два дня настоятель вышел из ворот, и не найдя там путника, осмотрел округу и нашел того неподалеку ле­жащим нагим в полном изнеможении от терзающих его кро­вососущих насекомых в болоте. «Спаси, отче, погибающую душу!» — только и смог прошептать он. Игумен ввел в мо­настырь кающегося грешника и постриг с именем Никиты.

Велика сила искренней — от сердца — покаянной мо­литвы мытаря. Посреди келлии, в которой он, с благословения игумена затворился, Никита соорудил, подобно древним святым Востока, столп, в котором безотлучно пребывал, будучи в тяжелых веригах и каменной шапке, искупая прошлые прегрешения постоянной покаянной молитвой и многотрудными подвигами. И дал ему Гос­подь дар исцеления недугов и изгнания демонов.

Страдавший тяжким недугом будущий Князь Черни­говский Михаил, впоследствии и сам святой мученик, а тогда отрок, узнав, что в Переяславле живет чудотворец, исполнившись к нему верой, отправился к Никите. Не без искушений добравшись до Преподобного, Князь был ис­целен, водрузив 16 мая 1186 г. на месте, где это произош­ло, крест.

Буквально через неделю к Святому пришли его родные и, прельстившись тяжелыми железными веригами, блеск которых приняли за сияние серебра, они умертвили Пре­подобного. Утром пономарь, по заведеному обычаю, пришел за благословением к Столпнику. Обнаружив без­жизненное тело Подвижника, он в то же время ощутил не­земное благоухание. Первые исцеления совершились уже при погребении преподобного Никиты у церкви с правой стороны алтаря.

Нечестивые же убийцы бежали до самой Волги. Обна­ружив вместо вожделенного серебра три честных креста с железными веригами, они в досаде бросили их в реку не­подалеку от Ярославля. В первую же ночь инок распола­гавшегося неподалеку монастыря св. апостола Петра Си­мон увидел в месте ввержения вериг исходящие из воды к небу три светящихся столпа. Наутро братия с градо­начальником и множеством сошедшегося окрестного лю­да обрели их на том месте всплывшими подобно сухому дереву. Последовали исцеления болящих, а вскоре тому же Симону была открыта воля Преподобного: вернуть обретенные кресты и вериги в Переяславль, где водворить их на его гробе, что и было незамедлительно исполнено. Нетленные мощи Святого были обретены в начале XV столетия56.

С XVI века Никитский монастырь становится хорошо известным в Царствующем граде Москве. Великий Князь Василий Иоаннович (отец Грозного Царя), посетив около 1528 г. монастырь, указал построить вместо ветхой церк­ви Великомученика Никиты Готфского — новую, камен­ную. Простояла она, однако, недолго из-за своей мало-вместительности. В 1550-е гг., по повелению Царя Ио­анна IV, она была разобрана, а на ее месте был заложен новый, обширный каменный храм с приделами преп. Ни­киты, Переяславского чудотворца и Всех святых57. Про­изошло это по следующему случаю.

3 февраля 1547 г. Иоанн IV женился на Анастасии Ро­мановне Захарьиной. В октябре 1552 года у них родился первенец — Царевич Димитрий, которого Царственная Чета лишилась уже 26 июня 1553 года. Еще раньше пре­ставились две их дочери — Царевны Анна и Мария. Безчадные Царь и Царица посетили Никитский мона­стырь, молились о чадородии над гробом Преподобного и были тайно извещены, что они услышаны. И действи­тельно, 28 марта 1554 года родился Царевич Иоанн, через два месяца, однако, тяжко заболевший. Послали в Никит­скую обитель служить молебны. Однажды боярыня Фоти­ния, державшая на руках младенца, подошла к мраморно­му сосуду, в котором была вода, освященная при веригах Переяславского Чудотворца. Младенец, закричавший от сильной боли, неожиданно простер руки к воде, которая внезапно закипела. Узнавший об этом Царь велел влить немного воды в уста Царевичу, который получил замет­ное облегчение. А вскоре наступило и полное исцеление. Царь, вспомнив еще об исцелении преп. Никитой сродни­ка своего Князя Михаила Черниговского, решил достойно воздать Святому, но замедлил с исполнением благочес­тивого замысла. И тут Царевича вновь посетил тяжкий недуг. Тогда вся Царская Семья отправилась на поклоне­ние к Чудотворцу в Переяславль.58 В книге священника П. Ильинского о Никитском монастыре оши­бочно названа дата прибытия Иоанна Грозного в обитель — 1561 год. Дело в том, что в монастырь Царь прибыл вместе с Царицей Анастаси­ей Романовной, которая скончалась 7 августа 1560 года.

Ко времени своего прибытия Царь повелел явиться ту­да архиепископу Ростовскому Никандру с двумя архи­мандритами — Богоявленским и Спасским. Государь с Семейством въехал в Переяславль весьма торжественно, при большом стечении народа. Царь Иоанн Васильевич был встречен близ городских ворот у храма Свт. Николая Владыкой и всем священным чином города во главе кре­стного хода. Приняв святительское благословение, Царь с Царицей и малолетним Царевичем проследовали в Пре­ображенский собор. Там перед древней иконой Спасителя Государь, пав на колени, долго молился Господу. Затем, прямо из собора, Царская Семья, удалилась в свои покои. К вечеру Царственные паломники прибыли на всенощное бдение в Никитский монастырь. Согласно рукописному житию было это 20 сентября — на память мучеников и ис­поведников Михаила, Князя Черниговского, и болярина его Феодора, чудотворцев. На нарочито установленном столе были положены Царские дары: ризы с епитрахиля­ми, стихари с орарями, поручи, пояса и другие облачения. По большей части все это сделала Царица своими рука­ми. На раку Преподобного был положен ее трудов по­кров, вышитый по дорогой камке наподобие плащани­цы (Царицей же Анастасией были вышиты для обители золотом и шел­ками две хоругви. На одной — образы Господа Саваофа, Пресвятой Троицы и преподобного Никиты Столпника. На другой — Божией Матери и великомученика Никиты). По краям покрова был вышит тропарь преп. Никиге, написанный Иоанном IV59. Когда покров положили на раку, Царь пал на колени и стал молиться:

Что ти воздам, Преподобие, сетованию нашему скорый решителю? Еще же, Угодниче Божий, проше­ние наше сотвори, дабы Господь Бог умножил живота Чаду нашему в наследие Рода Царствия нашего.

Выслушав всенощное бдение и приложившись к раке с мощами преп. Никиты, Царское Семейство отбыло в Пе­реяславль, во дворец. На следующий день Царь после Ли­тургии отправился на ископанные Преподобным кладязи, откуда возвратился во дворец, куда на трапезу пригласил весь Царский синклит и духовенство. На другой день Царское Семейство выехало в Москву, куда Иоанн IV пригласил прибыть в непродолжительном времени игуме­на Никитского монастыря для рассуждения об устройстве в обители общежития. Известно, что игумен действитель­но вскоре явился в Москву, привезя Царю один из желез­ных крестов, который преп. Никита носил на раменах своих, а также воды из ископанных Чудотворцем кладя-зей и просфору60.

Как мы уже писали, Иоанн Грозный повелел разобрать старую, построенную по указанию его отца, церковь и по­строить новую. Кроме того, по Цареву указу, должна бы­ла быть построена монастырская трапеза с храмом Благо­вещения Пресвятой Богородицы и надвратная церковь во имя Архангела Гавриила (Теплая Благовещенская церковь была построена с приделами во имя Преп. Иоанна Лествичника и Великомученика Феодора Стратилата — святых покровителей Царских сыновей. Одновременно в монастыре была воздвигнута шатровая колокольня, а вся обитель обнесена высо­кой каменной оградой с шестью массивными башнями. Была воздвиг­нута и надвратная церковь Архангела Гавриила). Заложенная в 1561 г. Никит­ская церковь была окончена постройкой в 1564 году. Го­сударь послал в Переяславль несколько обложенных се­ребром и украшенных золотом икон, направил иконописцев и других потребных для окончательной отделки хра­ма мастеров, изъявив пожелание самому приехать на ос­вящение церкви.

Когда все было готово, в Переяславль приехал Царь с Царицей Марией Феодоровной (Мария (Кученей) Темрюковна, + 6.9.1569), с двоюрод­ным братом своим Князем Владимиром Андреевичем Старицким (+ 9.10.1569), сыном Царевичем Иоанном и Митрополитом Афанасием. На освящение храма были вызваны: архиепископ Ростовский Никандр, архиманд­рит Троице-Сергиевой Лавры Меркурий, архимандрит Московского Чудова монастыря Левкий, протопоп Ус­пенского Московского собора Димитрий с протодиако­ном Василием, а также архимандриты Переяславских мо­настырей: Горицкого — Димитрий, Даниловского — Ки­рилл и протопоп Переяславского Преображенского собо­ра Павел. Церковь была освящена 14 мая, на память мученика Исидора61. На южной стороне паперти этого со­борного храма в стену была вделана большая плита из бе­лого камня с обширной надписью, сообщающей о самом освящении. «Благочестивый Государь [...], — говорится в ней среди прочего, — всенощное бдение слушал, и первую статию сам Царь чел и Божественную литургию слушал, и красным пением с своею станицею [хором] сам же Госу­дарь пел на заутрени и на Литургии»62. После освящения в свой переяславский дворец Царь пригласил к столу весь священный собор и свой синклит. Дал монастырю грамо­ту на свои села: Конюцкое с деревнями и угодьями, с рыб­ной ловлею на р. Нерли, Красное и Фалелеево.

Перед отъездом из Переяславля Царь Иоанн Василье­вич с Царевичем Иоанном снова прибыли в обитель, мо­лились у мощей, лобызали вериги и крест Угодника Бо-жия и, возложив на раку драгоценные пелены, отправились сначала в свой дворец, а потом в Александрову сло­боду63. Возможно, уже тогда Государь готовил свою рези­денцию в преддверии учреждения опричнины (5.1.1565). Напомним, что незадолго до Переяславских торжеств со­вершил свой изменнический побег в Великое княжество Литовское близкий до этого Иоанну IV князь Андрей Курбский. Окончательно Царь переехал из Москвы в Александрову слободу 3 декабря 1564 года.

Изображения преп. Никиты Переяславского встречают­ся на принадлежавших Царю иконах и Евангелии (под­робнее см. в предисловии к Канону Ангелу Грозному в наст. изд.).

 

Преподобному отцу нашему Никите Столпнику, Переяславскому чудотворцу, ТРОПАРЬ

Глас 4-й Христову мученику тезоименит был еси, преподобие, многи подвиги и труды претерпел еси Христа ради, Егоже ради вериги носил еси, бла-женне: Того ныне о нас моли, Ники-то преподобие, душевный наши и те­лесный страсти уврачевати, иже ве­рою и любовию почитающих присно память твою.

24 мая Преподобный Никита, столпник Переяславский (t П86). ТРОПАРЬ (1550-е гг.) Печатается по: Акафист преподобному отцу нашему Никите Столпнику, Переяславскому чудотворцу. Изд. 2-е.М. 1897.

Примечание настоятеля Переяславского Никитского монастыря, предоставившего для этого издания рукопис­ный акафист: «Сей тропарь есть творение Царя Иоанна Васильевича Грозного, особенно благоговевшего к памя­ти Преподобного. Тропарь сохранился на вышитой суп­ругою Иоанна Анастасией пелене с изображением преп. Никиты, хранящейся в обители».

 

8. 14 февраля Перенесение честных мощей святых мучеников и исповедников благоверного Князя Михаила Черниговского, и болярина его Феодора (+ 20.9.1246), Чудотворцев (1578).  ТРОПАРЬ. КОНДАК, ПОСЛАНИЕ (1578)

 

Благоверный Князь Михаил Черниговский, исцелен­ный в юности преп. Никитой, Столпником Переяс­лавским, сын Князя Всеволода Святославича Чермно-го, отличался добродетельной богоугодной жизнью. Он владел Княжеством Киевским, когда нечестивый Батый, приготовившись к нашествию на Русь, послал туда своих послов, пытаясь лестью и угрозою заставить отворить пе­ред ним ворота Матери городов Русских. Князь велел умертвить дерзких послов, а сам вскоре, узнав о прибли­жении громадных татарских полчищ, вместе с любимым благочестивым боярином Феодором и другими предан­ными ему людьми удалился в Угры искать помощи земле Русской. Не найдя ее, он некоторое время скитался на чужбине, пока не сведал о возвращении, после безпощад-ного татарского погрома, уцелевших людей в управляв­шиеся им пределы. Решив лучше быть данником нечести­вого царя и жить в опустошенном Отечестве, чем влачить жалкое существование на чужбине, он возвратился на Ро­дину. Облобызав киевские святыни, Князь направился в Чернигов. Но недолго ему суждено было утешаться на родной стороне. Посланцы Батыя, заявившись к нему, стали звать Князя в Орду: «Нельзя тебе жить на земле Ба­тыя, не поклонившись ему. Стань данником царя и тогда оставайся в жилищах твоих». Уклониться Князь не мог. Зная злопамятство татар, он понимал, что отправляется на верную гибель. Но не поехать было нельзя: неизбежна была в этом случае месть Батыя всей Русской земле. А ведь Христос заповедал «душу свою положить за други своя». Так и решил поступить Князь Михаил и верный ему боярин Феодор. Вместе они и отправились в Орду, укрепленные их духовным отцом — епископом Иоанном. По прибытии в Батыеву ставку к ним приступили та­тарские идолослужители. Прежде встречи с царем они требовали пройти через огонь, поклониться солнцу, кусту и идолам. По их представлениям это защищало их царя от всяких злых умыслов. Случившиеся здесь другие Рус­ские князья стали уговаривать Князя Черниговского при­творно исполнить волю идолослужителей.

— Если же тебе поставит духовник в грех твой посту­пок, — увещевали его они, — то мы все возьмем на себя вину твою, — только послушай нас... Сим ты и себя и нас освободишь от царского гнева и злой смерти...

—  Не желаю быть христианином только по имени, — последовал ответ Благоверного Князя, — а поступать как язычник. — И, сняв с себя меч, бросил им под ноги со словами: — Возьмите славу Mipa сего: она не нужна мне.

Знатному же татарину Ельдеге, явившемуся к нему По велению Батыя, Исповедник заявил: «Скажи царю — так говорит тебе Князь Михаил, раб Христов: если тебе, царь, вручены от Бога царство и слава Mipa сего и Десница Вышняго покорила нас тебе за наши грехи, то мы должны кланяться тебе как царю и воздавать честь, подобающую твоему царскому достоинству, но чтобы отречься Христа и поклониться твоим богам, — сего не будет: ибо не боги они, а творение».

По приказу разгневанного Батыя Князь и его верный боярин, также безстрашно исповедавший Христа, претерпев многие муки, были умерщвлены. Составитель жития свиде­тельствует: «Тут же находился один из царских слуг бывший прежде христианином, а потом сделавшийся отступником и принявший нечестивую татарскую веру. Этот отступник [Да­ман], вынув нож, схватил Михаила за главу, отрезал ее и бросил, — между тем как уста Святого Исповедника про­должали повторять: «Я — христианин». О, дивное чудо! От­нятая уже от тела глава все еще исповедывала Христа».

Свидетелем славной смерти Святых и последующего прославления Господом Своих угодников (выброшенные на попрание голодным псам, тела их многие дни остава­лись нетронутыми; ночью же над ними сиял огненный столп) был внук Князя Михаила — Ростовский Князь Бо­рис (+ 1277), сын героя, погибшего в неравной битве с та­тарами на реке Сить в 1238 году, — Князя Василька64.

Между прочим, именно с заупокойных поминовений в Ростове умученного Князя Михаила Черниговского его внуками — Князьями Борисом, его братом Глебом и их матерью (дочерью Святого) Княгиней Марией началось местное почитание памяти этих Русских Мучеников. В древнейшей ростовской редакции жития читаем: «Вложил Бог в сердце благочестивыма и правоверныма нашема Князема внукома его Борису, и Глебу брати его, и матери их Марии, и создаста церковь во имя его и уставиша праздновати месяца сентября в 20 день»65. В том же ис­точнике находим еще одно свидетельство раннего почита­ния Святых в земле Русской: «Ты же, Михаиле, помолися за внуки своя Бориса и Глеба, с Феодором благочести­вым, мирно Державу, Церкви их управити на многа лета и от нужа сея поганых избавите»66.

«Первоначальное почитание Святых, — пишет специ­ально исследовавшая историю службы Князю Михаилу Черниговскому и болярину Феодору Н. С. Серегина, — основывалось, по-видимому, на общей службе святым [...] Ранняя редакция службы неизвестна. Древнейшим ее сви­детельством из сохранившихся до наших дней является стихирарь XIV в., где на поле справа, перпендикулярно тексту, против раздела на 20 сентября, содержится едва читаемый текст стихиры «Аще и тмами благ земеныихо», написанный почерком XV в. [...] В служебных минеях вто­рой половины XV в. содержится полная служба Михаилу Черниговскому, авторство которой приписывается Пахо-мию Логофету. [...] За весь последующий период бытова­ния песнопений Михаилу Черниговскому новых стихир к службе на 20 сентября создано не было»67.

Святые мощи Князя Михаила и боярина Феодора в 1246 г. были погребены во Владимире, а затем были пере­несены в Чернигов. Когда же этот город попал под власть поляков-католиков, то во избежание их поругания, по по­велению Царя Иоанна Грозного, их перенесли в Москву, где 14 февраля 1578 года торжественно встретили крест­ным ходом и колокольным звоном. Еще в 1577 году для них был нарочито воздвигнут храм в Кремле, находив­шийся над Тайницкими воротами и наименованный впо­следствии собором Черниговских святых. Сам Государь писал обращенную к Святым «зазывную грамоту», при­зывая их в Царствующий град Москву, «яко живых». 25 августа 1770 года, по упразднении Черниговского собора, мощи перенесли в Сретенский собор, что на сенях, а 21 ноября 1774 г. — в Архангельский собор, где тщанием Императрицы Екатерины II была устроена серебряная ра­ка, похищенная французами в 1812 году68.

Сравнивая тропарь и кондак на перенесение честных мощей мучеников и исповедников Князя Михаила и боля-рина Феодора (14 февраля) «творения» Царева с содержа­щимися в Уставе 1610 г., исследователь отмечает некоторые «характерные особенности» первых. «Составите­лей Устава... интересует более всего моральная победа героев («нечестиваго царя обличивше»)», Царь же «об­ращает внимание на поведение Михаила и Феодора в крайне напряженной  ситуации («Ярости нечестиваго царя неубоявшеся»). Дважды повторенным «непокло-нистеся» подчеркивается их стойкость. В той же руко­писи есть фраза, связывающая прошлое с настоящим: «Тогда всю Рускую землю от нечестия свободисте, тако и ныне своим пришествием нас свыше назирайте». В Ус­таве от нее остается только конец: «...и нас свыше нази­райте».  [...] Текст Уставов  ограничивается просьбой «избавить нас от всяких находящих ны зол». В тропаре из   «творения   Ивана»   эти   беды   конкретизируются: «...избавитися нам от ходящих ны зол: душевных согре­шений и телесных болезней, и варварскаго нахождения, и межуусобных браней, и всяких скорбен душевных и телесных, и мятежей, молим вы, святии». Второе песно­пение — кондак — является вариантом тропаря. Содер­жание его передается в той же последовательности, од­нако он повествует только об одном [...] Михаиле. Раз­ночтений между списками кондака значительно мень­ше, но в конце кондака из рукописи Титова, [написан­ного Царем,] как и в тропаре из той же рукописи, появ­ляется фрагмент, отсутствующий в Уставах: «...и дер­жавы Царствия непоколебимо отечество ваше соблю­сти о всех противных иноплеменных и межуусобных ратей и мятежа, и оскудения, и праведнаго Господня гнева, и прещения возврати. И сохранити Господу Богу нашему Иисусу Христу во всем молитвами твоими Свя­тителя же, и Царя, и вся люди...» В Уставах есть только начало и конец этого фрагмента: «...и державы Царст­вия неколебимо отечество ваше соблюсти, святе Царя же и вся люди...»69

Сравнение же Царского тропаря и кондака с соот­ветствующими из службы этим же святым 20 сентября приводит исследователя к следующим выводам: «В этих песнопениях [обиходных, на 20 сентября] описание подвига либо вообще отсутствует и говорится только о его последствиях («Жизнь свою мученически совершив-ше, исповедания венци украсившеся, к небесным восте-косте», или, в «другом тропаре»: «Иже апостолом рав­но честна венца приясте от Христа Бога, за Него же по-страдаста...»), либо носит очень обобщенный характер («Царство земеное и славу, яко преходящую оставил еси, самозван пришед к подвигом, Троицу исповедал еси пред нечестивым мучителем»). Столь же обобщенно и моление к святым: «Молите сохранити отчество ваше и Князя» (кондак и икос)»70.

И общий вывод: Царь, «автор тропаря и кондака, был хорошо знаком с житийной литературой. Однако он лишь в редких случаях обращается к прямым заим­ствованиям»71.

В заключение отметим еще одно немаловажное об­стоятельство: подвиг Святых Мучеников и Исповедни­ков в 70-е годы XVI в. был особенно понятен и близок людям. По словам исследователя: «После набега крым­ских татар во главе с ханом Довлет-Гиреем, который в 1571 г., как отмечают летописи, «Москву выжег всю...», а годом позже пришел «с многими силами на Русскую землю и росписав всю Русскую землю, комуждо что да-ти, как при Батые», воскресла память не только о та­тарском завоевателе XIII столетия, но и о Мучениках, принявших смерть в Орде, пожертвовавших жизнью за Христианскую веру, не склонившихся перед силой и жестокостью завоевателей»72.

 

На перенесение мощем ТРОПАРЬ Великому Князю Михаилу Черниговскому, творение Ивана, Богомудраго Царя, Самодержца Российскаго

Глас 8-й

Троичнаго Божества осиянием про-светився, пресветле и всеблаженне Ве­ликий Княже Михаиле з доблим и всемудрым болярином ти Феодором, ярости нечестиваго царя не убоявше-ся, исповедания ради Святыя Троица, самозваннии к подвигом устремистеся и видимому солнцу паче праведнаго солнца Христа не поклонистеся. Кус­ту ж, и огню, и идолом не поклонисте­ся, но поплевасте. Крови своих струя­ми обагрившеся, востекосте радостно ко Господу господем и Царю царем, Господу нашему Иисусу Христу в Троице славимому. От Него побед­ная венца приясте и своими кровии страдании тогда всю Русскую землю от нечестия свободисте, тако и ныне сво­им пришествием нас свыше назирай-те, престояще у престола Владыки Христа, моляще Святую Троицу изба-витися нам от ходящих ны зол: ду­шевных согрешений, и телесных бо­лезней, и варварскаго нахождения, и межуусобных брани, и всяких скорбей душевных и телесных, и мятежей. Молим вы, святии, яко да вашими мо­литвами подасть нам вся благая Хри­стос человеколюбец, прославляемый во святых Своих


КОНДАК, Глас 5-й

Солнца мысленаго, праведнаго Христа, озарився сиянием пребогате, Михаиле, видимому солнцу не покло­нился еси, и твари, паче Творца, не послужил еси, и нечестия обуздал еси. Ярости царя не убоявся и крови своих обагрении предстал еси, радуяся. И ныне в пренесении мощей твоих нас свыше назирай, и Христа Бога нашего молити тебе о нас молимся, яко спа-стися нам, и державы царствия непо-колебимо отечество ваше соблюсти о всех противных иноплеменных и ме-жуусобных ратей, и мятежа, и оскуде­ния, и праведнаго Господня гнева и прещения возвратити, и сохранити Господу Богу нашему Иисусу Христу во всем молитвами твоими святителя же, и царя, и вся люди по велицей Его милости.

14 февраля Перенесение честных мощей святых мучеников и исповедников благоверного Князя Михаила Черниговского, и болярина его Феодора (t 20.9.1246), чудотворцев (1578). ТРОПАРЬ, КОНДАК, ПОСЛАНИЕ (1578) Тропарь и кондак печатаются по: Рамазанова Н. В. Тропарь и кондак на перенесение честных мощей Князю Михаилу Черниговскому, «...творение Ивана, богомудра-го Царя, Самодержца Российскаго» (к проблеме атрибу­ции) // Литература Древней Руси. Источниковедение. Сборник научных трудов. Л. «Наука». 1988. С. 115-116. Изданы публикатором по сборнику богослужебных тек­стов (тропарей, кондаков, канонов и молитв пер. пол. XVII в.), хранящемуся в отделе рукописей Государствен­ной Публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедри­на в С.-Петербурге (ОР и РК ГПБ. Собр. Титова. № 3802). Полуустав в 4-ю долю, 514 л.; переплет — доски в коже, подклеен листом бумаги, содержащей отрывок челобит­ной архиепископу Георгию Ростовскому и Ярославскому (м. 1726 и 1730 гг.). Тропарь и кондак находятся в начале раздела сборника, озаглавленного «Тропари и кондаки прибылые 12-ти месяц новым чюдотворцем и рядовым святым». Причем, здесь, кроме блгв. Кн. Михаила и рав-ноап. Вел. Кн. Ольги, имен др. русских святых нет.

Других списков этого тропаря и кондака с упоминани­ем имени Царя пока не выявлено. Сокращенный вариант их (без упоминания имени песнотворца) содержится под 14 февраля в Уставе 1610 г. (л. 582-586) и в списке Устава из рукописи Гос. Публичн. библиотеки в С-Петербурге (Софийское собр. № 1139. Л. 295 об.-296 об.), представ­ляющей из себя конволют XVI-XVII вв. «Все три списка, — пишет публикатор, — датируются приблизительно од­ним периодом — первой половиной XVII в. Тропарь и кондак во всех списках имеют гласовые указания (8-й глас для тропаря и 5-й — для кондака), что дает основание предположить наличие у них определенных роспевов. Од­нако в йотированных рукописях эти песнопения пока не обнаружены...» (Рамазанова Н. В. Тропарь и кондак на перенесение честных мощей Князю Михаилу Чернигов­скому, «...творение Ивана, богомудраго Царя, Само­держца Российскаго» (к проблеме атрибуции). С.  107.

См. также: Мансветов И. Церковный Устав (Типик). Его образование и судьба в Греческой и Русской Церк­ви. М. 1885. С. 311).

Недавно был выявлен йотированный список тропаря {Серегина П. С. Песнопения Русским святым. С. 176).

 

9. ПОСЛАНИЕ  Благочестиваго Царя и Великаго Князя Ивана Васильевича всея Руси и всего Освященнаго Собора, к Великим Страстотерпцем и Исповедником: к Великому Князю Михаилу Черниговскому и боярину его Феодору, имеюще образ сицев:

 

Святии Великомученицы и испове-диники Господни Благоверный Княже Михаиле, и ты, боярине его Феодоре, понеже веру соблюдосте во Христа Господа нашего в Троицы славимаго, тричисленнаго истиннаго Божества, славу и власть и честь непоколеби­мую и крепкую силу Отца и Сына и Святаго Духа проповедавше, дерзост-не подвиг скончавше, течение совер-шивше, и своими кровными страда­нии, Христа Бога нашего истиннаго исповедавше, и нечестие злочестива-го царя возразисте и православие то­гда заступисте, от всех многих напас­тей и бед, душевных же и телесных, видимых и невидимых, иноплемен­ных нахождение и разорение, и прияс-те от Бога венцы и царствие безко-нечное на небесех со всеми святыми страстотерпцы Христови, душевне же и телесне, душевне убо царствия иного неизживущаго приясте; телесне же чудесем дар приясте, кровми Вашими обагрившеся, и Духа Святаго в теле-сех Ваших живущаго сохраняющаго, и действующа чудесы, имуща отечест­во Ваше сохраняюще отьтоле и доселе; яко некое молчание бысть. Ныне же при  нас  убогих и  недостойных раб

Своих Господу нашему Иисусу Хри­сту за Него же страдавша, произво-лившу Вас Своих угодников просла­вите толикими чудесы, и толикое от­ступников многочисленное воинство, и злокознение их ухищрение Вашими святыми молитвами в Троице слави­мому Христу Богу нашему, и заступ­лением ни вочтоже положено бысть Вашими ко Господу молитвами, по глаголющему пророку: сеть сокруши-ся, мы избавлени быхом, помощь на­ша во имя Господне, сотворшаго небо и землю. Мы же смиреннии, со отцем своим Митрополитом и со святители и со всем освященным собором, и со иноки, и с бояры, и совсеми право­славными Христианы, слышавши сия .величия Божия и Вашия святыни чудодействия, прославихом славимаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, прославляющаго Вас, угодников Сво­их, и радостию духовною возвесели-хомся, яко в наша лета Господу наше­му Иисусу Христу над нами таковая милосердие Свое содевающе; тем же советовахом, мы смиреннии, со отцем своим Антонием Митрополитом всея

Руси и со святители Русский земли и со всем освященным собором и со ино­ки и с бояры и совсеми православны­ми Христианы, соборне советовавше, к Вам, святии, верою влекомы, же­лающе Ваша мощи видети в славном граде Москве; тем же соборне едино-мышлено мы, смиреннии, со отцем своим Антонием Митрополитом всея Руси, и со всеми православными хри-стианы, моление послахом к Вашей святыни, не яко властельски и запове-дающе, но яко рабски и припадающе молим Вашу святыню, не яко отшед-шим, но яко живых Вас молим. Поне­же человеколюбия неизреченнаго Гос­пода нашего Иисуса Христа смотре­ния устыдестеся и с Ним единение со-блюдосте, и заповеди Его сохранисте и пребываете в любви Его; и Господь наш Иисус Христос Вас состави Собе Самому, якоже уды главе, един дух с Ним быстей душ Ваших и телес, или яко исмесися и не токмо живым, но и поскончании Вашем не отступаети, персти Ваша и кости полны Того суть благодати; яко во страшней и живо­творящей   Господа  нашего Иисуса

Христа смерти блаженней души пре-чистаго тела отступлыне, и божеством не разлучив отбег от него, иже во яд-рех сый присносущнаго Отца и душею бе во аде и телом во гробе. Сицем об­разом душа и телеса Ваша друг друга ближних своих отступиша, Господа же нашего Иисуса Христа нераз-лучишася, и телеса Ваша своих душ лишени быша; Господа же нашего Ии­суса Христа живота истиннаго в себе имате, якоже душа Ваша в Того жи­вут руку; тако и телеса Ваша Того имут жителя, и сего ради демоном страшни и душевный изцелевати стру-пы и телесныя болезни неизцельныя уврачеваете, и дарования духовная и сила вся якоже живым даровавшаго и душ отлучившихся Вас ничтоже ли­шения имуще являетеся действа ради; якоже Вы извествующе слово еже не ложной обеща: «веруяй в Мя смерти не имать видети во век», и паки рече: «несть Бог мертвых, но Бог живых», яко живыми и мертвыми обладая, вси бо тому живи суть; тем же и мы веру­ем, яко раби есте живаго Бога и сами по смерти живи есте. Якоже и мы Вам молимся к Вашей любве возводяще, презрите беззакония наша, не возгну-шайтеся срамных дел наших, очисти­те согрешения наша, не отъидете в дальняя страны, или в недоведомая места, или в руки отступников, за на­ша согрешения умолени будите труды своими и поты и заколении кровными, яже ради излиясте за имя Его святое подобящеся Его милосердию; якоже Он человеколюбия ради сниде на зем­лю и воплотися от Пречистыя Матере Его, тако Вы подобящеся Вадычно человеколюбию, призрите на наше смирение, услышите моление святи­тельское, и всего освященнаго собора, подадите себе нам не бо властельски заповелеваем, но рабски молим Вы: вдадите себе посланным от нас к Вам; не бо они мощи Ваши принесут, но Вы сами благоизвольно приидете к нам и нас просветите и град сохраните по Божию изволению, изволите с нами в царствующем граде Москве жити, и нас и всего православия сохраняюще, призрите на достояние Христианское и на люди Христианские и подажте мир градовом Христианским; освятите церкви Христианские; облецете иерея в правду; даждьте царем суд; разру­шите иноплеменных рати; уставите обдержащии на ны мятежи, и утолите усобныя брани сими всеми и иными Божиими даровании, и нас пришест­вием своим просветите и впредь про­свещайте в славу и хвалу Христу Богу нашему, ниже бо отечество Ваше без сохранения будут, возможно бо Божи-ею благостию Вашей святыни, яко же молнии повсюду милосердием прони-цати и охранити, токмо нас не оскор­бите и не оставите сирых, приищете к нам благоизволением, милостию и человеколюбием, и нас сподобите Ва­шей святыни благорадостне прослави­те; Бога ради услышите моление Преосвященнаго Антония Митропо­лита всеа Русии и всего еже о нем освященнаго собора, и нашего убо­жества моления и всего православ-наго христианства.

Послание печатается по: Иванчин-Писарев Н. Д. Миха­ил, Великий Князь Киево-Черниговский и боярин его Феодор. М. 1839. С. 39-42. Он, в свою очередь, опублико­вал его по Сборнику, принадлежавшему московскому купцу Андреяну Ивановичу Озерскому. Рукопись XVII века. Местонахождение ее в настоящее время неизвестно. Др. публикацию см. в ст.: Снегирев И. М. Пояснительные примечания к описанию Архангельского собора // Памят­ники Московской древности. М. 1842-1845. С. 4. Впослед­ствии Послание ни разу не переиздавалось, но неодно­кратно упоминалось исследователями. Н. Барсуков, на­пример, цитирует его в своей книге (Источнники русской агиографии. СПб. 1882. С. 374-375). Архиепископ Фила­рет (Гумилевский) обращает внимание на наличие среди сочинений Царя Иоанна Васильевича молитвы к Князю Михаилу Черниговскому (Архиеп. Филарет. Обзор рус­ской духовной литературы. СПб. 1884. С. 161). Известный исследователь И. А. Шляпкин считал «несомненно... при­надлежащей» Государю «послание-молитву к мощам Ми­хаила Черниговского и боярина Федора» (Шляпкин И. А. Ермолай Прегрешный новый писатель эпохи Грозного // Сергею Федоровичу Платонову ученики, друзья и почитатели. СПб. 1911. С. 555).

«Послание, — писал Н. Д. Иванчин-Писарев, — совре­менное шестой эпохе казней, пятому супружеству Иоанна и посвящению Антония в Митрополита» (с. 39).

Тот же автор находил в Послании «сходство с многими письмами [Царя] Иоанна к князю Курбскому, к игумену Кирилло-Белозерского монастыря, и другим, и с его духовным   Завещанием.   По   всему   видно,   что   он   один сочинял его» (с. 42).

 

10. 21 декабря Преставление Святителя Петра, Митрополита Московского и всея России Чудотворца (+ 1326) СТИХИРЫ (н. 1580-х гг.)

 

Святитель Петр родился около 1260 года на Волыни в знатной боярской семье. Будучи 12-летним поступил в монастырь, где научился писать иконы и отличался подвижничеством. В 1305 г. он был избран и посвящен в Митрополиты всея Руси и поселился в Москве, приняв сторону Московского Князя Георгия (Юрия) Данило­вича. Святитель Петр часто посещал этот небольшой и незначительный тогда городок, провидев его великое бу­дущее. Преемнику Князя Георгия — Великому Князю Московскому Иоанну Даниловичу Калите (1325-1340) он предсказал: «Яко аще мене послушавши и храм Пречис-тыя Богородица въздвигнеши в своем граде и сам просла-виши ся паче инех князей и сынове и внуцы твои в роды и роды. И град сей славен будет в всех градех Русьскых и святители поживут в нем и взыдут рукы его на плещу враг его и прославит ся Бог в нем, еще же и мои кости в нем положени будут»73.

Каменный храм в честь Успения Пресвятыя Богороди­цы в Московском Кремле был заложен митрополитом Петром 4 августа 1326 г., а освящен в 1327 году. Перед смертью «святый Петр благословил Князя и весь Род его своим шейным крестом, которым Московские Князья благословляли старших сыновей своих, Наследников Мо­сковского Великокняжеского Престола»74. По словам исследователя прошлого века: «нe раз в преданиях истории он [Митрополит Петр] является уже по смерти чудным и грозным заступником своего стада, охранителем Москов­ской земли и своим золотым жезлом помогает Москов­скому Великому Князю разгонять Ефиопскую силу. Вот почему крест св. Петра Митрополита Московские Князья преемственно передавали друг другу, как драгоценное на­следие, в своих завещаниях: эхо тот самый крест Живо­творящего древа, заметил Грозный, которым благосло­вил Святитель Ивана Даниловича и «весь Род наш» (См. Духовную грамоту Царя Иоанна IV в наст. изд. — С. Ф.). Вот почему все древнерусские чины венчания Царей на Царст­во всегда начинались молебствием св. Петру Митрополи­ту Московскому»75. Построенный по благословению Свя­тителя Петра Успенский собор уподоблялся Св. Софии Цареградской, как главный собор Православного Царст­ва, символизируя всю Православную Церковь. Там же у Патриаршего места был поставлен деревянный жезл Свя­тителя с надписью на серебряном ободке: «Смиренный Петр митрополит всея Руси».

Вскоре по закладке Собора Великий Святитель преста­вился; тело его было положено в гробнице, которую он сам себе приготовил. Чудеса or мощей святителя Петра открылись при самом его погребении. Великий Князь Ио­анн Данилович приказал составить описание всех этих чудес, а преемник Святого, Мц-грополит Феогност донес об истекающих от его гроба чудотворениях Патриарху Константинопольскому Иоанну Калеке. Рассмотрев с со­бором святителей это послание, ^Вселенский Патриарх пи­сал в своей грамоте 1339 года: «...Почти и ублажи Угод­ника Божия песнопениями и священными славословиями и предай сие на будущие времена, в хвалу и славу Богу, прославляющему славящих Его»76.

Почитание святителя Петра первоначально носило мест­ный характер и лишь при Великом Князе Иоанне III по­лучило общерусское распространение. Первая редакция жи­тия появилась в 1327 году. В 1378-1381 гг. Митрополит Ки-приан составил вторую редакцию и певческую службу. До-киприановская служба была, по-видимому, общей. В уставе первой четверти XV в. читаем пометку на 21 декабря: «Аще хочет игумен да поет якоже и прочим великим святителям»77.

«В 80-х гг. XVI в., — отмечает исследовавшая службу митрополиту Петру Н. С. Серегина, — возникают допол­нения к киприановскому составу службы. Новая часть службы отмечена историческими сюжетами о деятельно­сти Петра [...] Часть прибавлений к службе митрополиту Петру, зафиксированная в стихирарях 80-х гг. XVI в., свя­зывается с именем Ивана Грозного. Ремарки «Творение Царя Иоанна Деспота Российского» при стихирах «Кими похвальными» (2-я группа) и «Творение Царево» при сти­хире «Денесе собори рустии» известны по рукописи конца XVI в. клирошанина Чудова монастыря роспевщика Лон­гина78. Список неоднократно упоминался в работах о древнерусской музыке79. Нами выявлен круг рукописных источников, содержащих эту литературную редакцию стихир, и среди них — два новых списка с ремарками об авторстве Ивана Грозного. Это стихирарь конца XVI в.80 и стихирарь начала XVII в.81 В первом списке при стихи­рах «Кими похвальными» заголовок «Творение Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всея Руси», во втором — при тех же стихирах — «Творение Государя Царя Ива­на Васильевича». Еще в одном стихираре, принадлежа­щем руке того же клирошанина Лонгина, который создал известный Троицкий список со стихирами Митрополиту Петру «творения Царева», в разделе на 21 декабря указы­ваются три стихиры с пометой «Творение Царя и Велико­го Князя Ивана Васильевича». Начало каждой из них — «Отче преблаженне святителю Петре». Эта рукопись ут­рачена, и приведенные сведения о ней известны лишь из ее описания, сделанного архимандритом Леонидом82.

Ремарки типа «творения Царева» относятся к семи сти­хирам: трем стихирам на подобен «Кими похвальными», славе 6-го гласа «Денесе собори рустии», трем стихирам «Отче преблаженне святителю Петре». [...] Группа стихир «Кими похвальными» «творения» Ивана Грозного, поми­мо стереотипной формулы, общей для многих русских стихир на этот подобен и содержащей упоминание Рус­ской земли («землю Русскую веселяща»), имеет подробно­сти исторического характера, повествуя о деяниях Петра на Русской земле, о пророчестве Петром будущего ве­личия Москвы. [...] Они кажутся сочиненными специально для службы митрополиту Петру, однако все тексты цели­ком перенесены из службы Николаю Мирликийскому на 6 декабря и лишь переадресованы митрополиту Петру с не­значительными заменами в тексте: «иже плотию в Mipe су­ща» заменено на «иже плотию в Руси суща» и добавлено «землю Русскую (веселяща)». [...] Стихиры из службы дру­гому святому стали восприниматься в новом историчес­ком контексте словно бы иными по содержанию. [...] Не­большое перемещение текста вводило его в новый сюжет службы, что и составляло предмет «творения». Новая ис­торическая ассоциация образовывала новую смысловую аналогию на пересечении вечного и преходящего. Почти без изменения текста переосмысливались и расширялись его символика, содержание сюжет. Напев этих стихир ос­тался неизменным в редакции знаменного роспева83, а также в редакции списка Лонгина, существенно отличаю­щийся по нотации как от знаменной, так и от путевой ре­дакций. Поскольку эти стихиры имеют различные певчес­кие редакции, речь не может идти о каком-то одном рос-певе, и, по-видимому, это означает, что «творение Царево» касалось лишь текста. Поиски первоисточника стихи­ры «Денесе собори роустии», относящейся по типу формы к одному из видов самогласных славников, привели к сти­хире «Денесе собори вереныих» из службы на Введение во Храм Богородицы. Напевы их совпадают, тексты же со­относятся как ритмически эквивалентные»84.

«Наконец, три последние стихиры — «Отче пребла-женне святителю Петре» — самогласные, каждая имеет самостоятельный напев соответственно 1-го, 3-го и 7-го гласов. Их прототипов — как текстовых, так и музыкаль­ных — нам не удалось обнаружить в большом массиве песнопений стихираря. Они представляют собой вообще самые интересные стихиры в службе митрополиту Петру; выделяются они в контексте всего корпуса песнопений стихираря. Это яркий образец песнопений на историчес­кую тему. В тексте даются многие исторические сюжеты — пророчества Петра Московскому Князю Ивану Дани­ловичу Калите о главенстве Москвы среди других Рус­ских Княжеств, о закладке Успенского собора в Москов­ском Кремле; о проповеднической объединительной дея­тельности Петра; о том, что он был еще и иконописцем; здесь же упоминается о знаменитом споре с Тверским епи­скопом Андреем, в котором Петру удалось освободиться от навета. Текст первой стихиры опубликован [архиманд­ритом] Леонидом. Напевы всех выявленных списков при­надлежат одной редакции. [...] Данные стихиры столь своеобразны по тексту и напеву, что в них несомненен мо­мент авторского творчества»85.

К святителю Петру, издавна почитавшемуся защитни­ком Русской земли, не раз обращался в своих молитвах Царь Иоанн Грозный. Известен даже текст молитвы к Святому не достигшего еще 11 лет Иоанна Васильевича по случаю нашествия на Русь в 1541 г. Крымского хана Саип-Гирея (см. в наст. изд.).

 

Декемврия 21-го дня. В той же день Преставление Петра Митрополита Московскаго и всея России чудотворца.

НА ВЕЛИЦЕЙ ВЕЧЕРНИ На Господи, воззвах: стихиры, глас 2-й. Подобен: Киими похвальными венцы:

Ины стихиры, глас той же. Творение Царя Иоанна Деспота Росийскаго.

 

Кыми похвалеными венецы увязе-мо святителя, иже плотью в Руси су­ща и духовно всем достизающа, иже чисте того любяще, вернымо предста­теля и заступеника, иже веемо скорб-нымо утешителя, благочестия реку, землю Рускую веселящу течении, Петра, теплаго предстателя нашего и хранителя.

Кыми пророческими пении венча­емо святителя, нечестию спротивобо-реца, и благочестию правителя, освя-щеннаго ото пелено, столпа Церкви неподвижимаго, иже веся злобеныя посрамляюща, потребителя сеитова, реку многих чюдесо, землю Рускую веселящу течении, Петра, теплаго предстателя нашего и хранителя.

Кыми духовеными пении воспо-имо святителя, иже далная суща провидяща и отстоящая яко близо суща пророчествующа неложено, иже явлениеме Пречистыя первосвя-тителю явлешуся, дивнаго в чюде-сех, исцеления весемо подавающа, землю Рускую веселящу течении, Петра, теплаго предстателя нашего и хранителя.

Слава, глас 1-й. Божественаго совыше явления светелостию умоме своиме просвети-вося, Петре, твердый умоме, законы избеже естественыя, якоже сене, благодатию же истиненою, весемуд-ре, осияно бысте, отонюдуже и при-ятелище Пресвятаго Духа бысте, чюдесемо дарово приято, обогащая сими чада своя, и ныне, с первосвя-тители предостоя Христу, молися о душахо нашихо.

И ныне, праздника, глас тойже. Приимите ясли, Егоже во купине Моисей законоположенико провиде во Хориве ныне ражаемо ото Девы Духо-ме Божественыиме: тая и есте иже в законе реченная, тая есте пророческая печате, яже Бога плотию тленнымо являюще, Бмуже поклонимося.

На литии стихиры, глас 6-й: Отче преблаженне, святителю Пет­ре, аще и гробо твои молчит, но боль-ша чудеса истекаюте, проповедают благодате веемо притекающим с ве­рою, исцеления приемлюще. Смире­ния высотою обогатился еси, ею же востекло еси на небесная селения ото-нюду же чада своя насо свыше нази-раи, моляся спасти душа наша.

Глас 3-й. Отче преблаженне святителю Петре, Пресвятаго Духа муроположница, сын весемо, яко шипоко муроуханено, благо-ухаеши, истачающи чюдеса притекаю-щимо независтено. Христовым бо апо­столом подобенико быво, всю Русскую землю обьходиши словесы учении свои-хо, тем же и далняя яко близо суща. Иже Андрея, епископа Тверскаго буяя словеса обличило еси, и милостивено поучило еси, смирению Христову ревни­тель бысть, и обидимымо заступенико бысте, тем же и нас от находящих лют свободи твоими молитвами.

Глас 7-й. Отче преблаженне святителю Пет­ре, кто бо, слыша безмерное твое сми­рение и терпение, не удивитеся. Пус-тыненое пребывание и еже к нищим тихосте, весемо образо и начало быв добродетели, и святителемо повинуяся, и пища образо Божия Слова, и То­го Всенепорочныя Матери, и весехо святых Его. И от того умо возводя ко вышнему богоразумию, отнюду же архиереиства саном осенениемо Пресвятаго Духа почтен быво проречением иконы Божия Матери, ю же ты сам написал еси, и сие тебе воздаяние да-ровавоши небесная селения. Свеща светла был еси, Церковь непорочну сохранил еси, и стадо добре упасло еси, и храм Пресвятыя Божия Матери воздвижено бысте с повелением твои-ме. И проуведев свое к Богу отшест-вие, Великому Князю Ивану Данило-вичю оставлявши миро и благослове­ние, и многолетьствие роду, и на враги победу. И по своем преставлении, яко жив сыи, духом благословлявши кня­зя и окрестный народы. Теме же и ны­не молимо тя, яко же тогда, тако и ныне во твою священную памяте, не­видимо насо духовено свыше назираи, царя же и перьвосвятителя и весехо верныхо соборо, иже верою ко честе-нымо мощемо твоимо притекающи, напастей и бедо и искушении, и ото всех лют избавитися, и греховных страстей свободитися, и Небеснаго Царьствия наследити, молися, моли­мо тя, помиловатися душамо нашимо.

Слава, глас 6-й. Творение Царево. Денесе собори рустии сошедошеся радостено празденуимо первосвятителю Петру и чюдотворецу, ото земля на небо прошедошу, благочестено торжествуи-мо, прежеосвященнаго ото пелено, во спасение Христовых словесеных ове-це: цари свеща носяща предоидуте, царскаго благолепия чтуще, честеное украшение, святители трудо весе ото-ложеше радостено последующе перво-святителю Божию Петру и предстате­лю. Веси убо радостено возопиемо: ра­дуйся, святителю Петре, молися при­лежно о душахо нашихо.

И ныне, празднику.

Преставление святителя Петра, Митрополита Московского и всея России чудотворца (t 1326). СТИХИРЫ (н. 1580-х гг.) Печатается по: Архим. Леонид. Стихиры, положенные на крюковые ноты. Творение Царя Иоанна, Деспота Рос­сийского. С. 2, 4, 6; Серегина Н. С. Песнопения Русским святым. С. 388, 390, 392, 394. (Стихиры приводятся по списку XVII в.).

 

11. КАНОН Ангелу Грозному, воеводе и хранителю всех человеков, от Бога посланного по вся души человеческие

(1570-н. 1580-х гг.)

 

Архангел Михаил (букв, кто как Бог), архистратиг Сил Небесных, «грозный Небесного Царя воевода» (па­мять 6 сентября и 8 ноября), первый бранноносный свой подвиг совершил не у нас, на земле, а на небе, сверг­нув оттуда Сатану, некогда светлейшего из всех духов не­бесных и потому названного Люцифером, светоносцем, восставшего на Бога.

Впоследствии Священное Писание показывает архангела Михаила, как ближайшего хранителя и защитника народа Божия — Израиля. Как известно, ангелы даются для сохра­нения городов, царств, областей и т. д.86 И ветхозаветный народ еврейский имел своего особого Ангела хранителя. «Явился еси предводящ древняго Израиля, повелением сущаго из Иакова [...], Михаиле безтелесный», — говорится в 5-й песни канона службы 6 сентября. В 6-й песне того же ка­нона читаем: «Воинства Израилева спасл еси, являяся и бо­жественная подая повеления, Архистратиже, враги низло­жил еси, и вконец сия истребил еси». В книге пророка Да­ниила ясно и прямо сказано, что Ангелом-хранителем Из­раиля был именно св. Архангел Михаил. Михаил князь ваш, — говорит св. Архангел Гавриил пророку Даниилу: се Михайл един от старейших первых (10, 13, 21); Михаил князь великий стояй о сынех людей твоих (12, 1).

Архангел Михаил был вождем народа Израильского, а нередко и карателем его врагов. Церковь в своих песнях также постоянно обращается к св. Архангелу Михаилу, как к Ангелу бранноносцу, защитнику Православной ве­ры и губителю ересей.

Впоследствии Архангел Михаил становится храните­лем Руси — Нового Израиля, покровителем Царствующе­го Дома России. «С древних времен прославлен своими чудесами Архангел Михаил на Руси. Предстательства за города русские Пресвятой Царицы Небесной всегда осу­ществлялись Ее явлениями с Воинством Небесным, под предводительством Архистратига»87.

Особое попечение уже в Новозаветное время имел ар­хангел Михаил о Православных Царях. Согласно визан­тийской традиции, первая Императорская диадема была послана ангелом равноапостольному Императору Кон­стантину Великому (впоследствии Византийские Импера­торы нередко изображались с диадемой, возлагаемой на их главу архангелом Михаилом)88.

Примечательно, что Царской усыпальницей Русских Великих Князей и Царей (в которой упокоился и Иоанн IV) был посвященный архангелу Михаилу Архангельский собор Московского Кремля (1505-1509).

Канон Ангелу Грозному Царя Иоанна Васильевича не­редко встречался в рукописях и отмечался в их описаниях. Архимандрит Леонид, например, указывал на несколько списков из собрания Троице-Сергиевой Лавры конца XVI-XVII вв.8*

Опубликовавший его в 1972 г. академик Д. С. Лиха­чев90, атрибутировавший Канон как принадлежавший перу Царя Иоанна Грозного, привел многочисленные и не­оспоримые доказательства этого факта. Среди доказа­тельств фигурировало, например, одно место в Каноне, встречающееся только в двух списках, свидетельствовав­шее, что писавший — «лицо весьма значительное: «О лю­ди благочестии и ecu племена земстии, егда видите мое смертное тело на земли повержено и вонею греховною объято, — помолитеся ко ангелу смертоносному о мне...» Ясно, что здесь пишет не обычный человек»91.

Особого разговора заслуживает Молитва к Иисусу Христу и архангелу Михаилу, обнаруженная пока лишь в одном списке Канона. «Эта Молитва, — пишет Д. С. Лихачев, — не надписана именем Парфения, но с Каноном она составляет одно традиционное целое [...] и сходна с ним по стилю и по теме. Грозный [...] просит архангела Михаила изъять его из рук врагов, «запретить» всем, бо­рющимся с ним врагам, просит спасти его «на распутиях, на реках, и в пустынях, в ратех, в царех, и в князех, в вель­можах, и в людех, и во всякой власти, и от всякоя притчи, и от диявола». Он просит спасти его «от очию злых чело­век и от напрасныя смерти». И наконец, что самое важное для атрибуции, обращается к своим святым покровите­лям. Кто же эти покровители? Это Иоанн Креститель — ангел Грозного ([преп.] Иоанн Лествичник был ангелом его сына Царевича — Ивана Ивановича), пророк Илья, Никола Чудотворец и [мч.] Евпатий»92.

Далее публикатор приводит справку, полученную им от известного искусствоведа Т. В. Николаевой: «Что же касается Иоанна Предтечи, Николы и Никиты, то их изо­бражения на вещах Ивана Грозного являются обычными. Вместе с ними изображаются еще Анастасия, [равноапп.] Царь Константин и Царица Елена, Симеон Богоприимец и патроны сыновей Грозного — [преп.] Иоанн Лест­вичник и [вмч.] Феодор Стратилат. Вещи Ивана Грозного или членов его Семьи с изображениями патрональных святых следующие.

1) Икона «Богоматерь Одигитрия» 1560 г., в золотом окладе с черневыми изображениями святых на золотых дробницах (Иоанна Предтечи, Николы, Анастасии и др.). Хранится в Оружейной палате. См.: Государствен­ная Оружейная палата Московского Кремля. М. 1954. С. 186 и 194.

2)  Икона «Спас Вседержитель» XVI в., в серебряном чеканном окладе с гравированными дробницами. Изо­бражены: Иоанн Предтеча, Владимир, Борис и Глеб и др. Хранится в Оружейной палате. Происходит из Покров­ского монастыря в Суздале. Издана: Георгиевский В. Г. Памятники старинного русского искусства Суздальского музея. М. 1927; а также: Государственная Оружейная па­лата Московского Кремля. М. 1969. № 71.

3)   Оклад Евангелия 1568 г., сделанный по образцу Евангелия Федора Кошки. На окладе помещены: Иоанн Предтеча в деисусе, Никита Переяславский, Владимир с Борисом и Глебом, Анастасия, Симеон Богоприимец, преподобный Сергий и Никола. См.: Государственная Оружейная палата Московского Кремля. М. 1969. № 65.

4)  Икона «[преп.] Кирилл Белозерский». Сер. XVI в. Из собрания Троице-Сергиевой Лавры (Загорский му­зей. Инв. № 8/4942). На чеканном серебряном окладе помещены гравированные изображения святых: Иоанн Лествичник, Ульяния, св. Василий (по-видимому, Па-рийский), Анастасия. Точных данных о принадлежно­сти этой иконы нет, но изображения святых связаны, несомненно, с Семьей Грозного (только Ульяния — это имя не «лекарицы», как мы предполагали, а жены бра­та Ивана Грозного Юрия).

5)  Икона «Никола Бородинский». Сер. XVI в. Из со­брания   Троице-Сергиевой   Лавры   (Загорский   музей. Инв. № 2719).

На роскошном серебряном с золотыми дробницами окладе, выполненном чеканкой, чернью, сканью и эмалью, помещены на цате изображения Бо­гоматери Знамения, Иоанна Предтечи и Николы, а на поле оклада, на киотчатых дробницах, гравировкой с чернью по золоту изображены: архангел Михаил, ар­хангел Гавриил, Василий Великий, Анастасия, препо­добный Иоанн, святой Мина, святая Ульяния. См.: Ли­хачев Н. П. Материалы для истории русского иконопи-сания. Атлас снимков. Ч. 2. СПб. 1906. Табл CCXCVIII. Рис. 559.

6) Икона «[свт.] Никола» с приписными святыми: Троица, [велико]мученик Георгий, [велико]мученик Ди­митрий, апостол Петр, апостол Павел, [свт.] Василий Великий, Иоанн Креститель, [вмч.] Феодор Стратилат, мученица Ирина, [свт.] Григорий Богослов, Тихон Чудотворец, [свт.] Иоанн Златоуст, преподобная Федо-сия, мученик Никита, Мина, апостол Иаков, Евдокия, преподобный Кирилл, Леонтий Ростовский, преподоб­ный Андроник. 1592 г. Икона принадлежала Царю Феодору Иоанновичу и была, по-видимому, написана в Троице-Сергиевом монастыре (Загорский музей. Инв. № 5605)»".

Отметив, что в Каноне архангел Михаил нигде не на­зывается по имени, только в молитве, публикатор приво­дит сходный отрывок из Послания Царя Иоанна Василье­вича в Кирилло-Белозерский монастырь, относящегося приблизительно к тому же времени, что и Канон — к 1573 г.: «Предстанет бо ти напрасно все пагубство, и люта, яко же буря, приидет ангел немилостив, отводя с нуждею, вле-кий душю твою, связану грехми, часто обращающуюся к здешним и рыдающу без гласа...»94

 

КАНОН Ангелу Грозному, и воеводе, и хранителю всех человек,

от Бога посланному по вся душа человеческая

 

Ты же, человече, не забывай часа смертного: пой по вся дни канун сей тво­рение Уродиваго Парфения.

По утреннем пении глаголи: Молитвами   святых  отец   наших, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас. Аминь

Царю Небесный, Утешителю, Ду­ше истины, Иже везде сый и вся ис-полняяй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякий скверны, и спаси, Блаже, души наша.

Святый Боже, Снятый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас.

(Трижды.)

Слава Отцу и Сыну и Святому Ду­ху, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Пресвятая Троице, помилуй нас; Господи, очисти  грехи наша; Влады-

ко, прости беззакония наша; Святый, посети и исцели немощи наша, имене Твоего ради.

Господи, помилуй. (Трижды.) Сла­ва, и ныне.

Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царст­вие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущ­ный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.

Господи, помилуй. (12раз.)

Слава, и ныне.

Приидите, поклонимся Цареви на­шему Богу.

Приидите, поклонимся и припадем Христу, Цареви нашему Богу.

Приидите, поклонимся и припадем Самому Христу, Цареви и Богу нашему.

Помилуй мя, Боже, по велицей ми­лости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое. Наи­паче омый мя от беззакония моего, и от греха моего очисти мя; яко беззако-

ние мое аз знаю, и грех мой предо мною есть выну. Тебе единому согре-ших и лукавое пред Тобою сотворих; яко да оправдишися во словесех Тво­их, и победиши внегда судити Ти. Се бо, в беззакониих зачат есмь, и во гре-сех роди мя мати моя. Се бо, истину возлюбил еси; безвестная и тайная премудрости Твоея явил ми еси. Окро-пиши мя уссопом, и очищуся; омыеши мя, и паче снега убелюся. Слуху мо­ему даси радость и веселие; возраду­ются кости смиренный. Отврати лице Твое от грех моих и вся беззакония моя очисти. Сердце чисто созижди во мне Боже, и дух прав обнови во утробе моей. Не отвержи мене от лица Твоего и Духа Твоего Святаго не отыми от мене. Воздаждь ми радость спасения Твоего и Духом Владычним утверди мя. Научу беззаконный путем Твоим, и нечестивии к Тебе обратятся. Изба-ви мя от кровей, Боже, Боже спасения моего; возрадуется язык мой правде Твоей. Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою. Яко аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо: всесожжения не благоволиши.

Жертва Богу дух сокрушен; сердце со­крушенно и смиренно Бог не уничи­жит. Ублажи, Господи, благоволением Твоим Сиона, и да созиждутся стены Иерусалимский. Тогда благоволиши жертвы правды, возношение и всесо-жигаемая; тогда возложат на олтарь Твой тельцы.

Канон, глас 6-й Песнь 1

Ирмос: Яко по суху пешешествовав Израиль, по бездне стопами, гонителя фараона видя потопляема, Богу побед-кую песнь поим, вопияше.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Прежде страшнаго и грознаго твоего, Ангеле, пришествия умоли о мне греш-нем о рабе твоем имрек. Возвести ми ко­нец мой, да покаюся дел своих злых, да отрину от себе бремя греховное. Далече ми с тобою путешествати. Страшный и грозный Ангеле, не устраши мене мало-мощнаго. Дай ми, Ангеле, смиренное свое пришествие и красное хождение, и велми ся тебе возрадую. Напой мя, Ан­геле, чашею спасения.

Слава: Святый Ангеле, да мя напои-ши чашею спасения и весело теку во след твоему хождению и молюся — не остави мене сира.

И ныне: Рождьшия Ти Царя выш­ним силам, Пресвятая Царица, Ты бо еси милостива, можеши бо облехчити мое бремя греховное тяшкое.

Песнь 3

Ирмос: Несть свят, якоже Ты, Гос­поди Боже мой, вознесый рог верных Твоих, Блаже, и утвердивый нас на камени исповедания Твоего.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Святый Ангеле Христов, грозный воевода, помилуй мя грешнаго раба своего имрек. Егда приидет время твоего прихода, святый Ангеле, по мене грешна­го имрек разлучити мою душу от убо-гаго ми телеси, — вниди с тихостию, да с радостию усрящу тя честно.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Молю ти ся, святый Ангеле, яви ми свой светлый зрак и весело возри на мя окаяннаго, да не устрашит мене

приход твой святый, да уготоваюся на сретение тебе честно.

Слава: Святый Ангеле, посланиче Божий, дажь ми, Ангеле, час покаяти-ся согрешении и отрину ти от себе бре­мя тяшкое. Далече ми тещи во след тебе.

И ныне: Святый Ангеле, не имам иного разве тебе заступника скора. Помилуй грешнаго раба своего имрек и приведи душу мою ко Владычицы. Та бо есть милостива отпущати греш­ным согрешения.

Песнь 4

Ирмос: Христос моя сила, Бог и Господь, честная Церковь боголепно поет, взывающи от смысла чиста, о Господе празднующи.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Молю ти ся, страшный и грозный Посланниче Вышняго Царя, воевода, — весело возриши на мя окаяннаго, да не ужаснуся твоего зрака и весело с тобою путешествую.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Пл[а]чася и вопию, Воевода Небес­ного Царя. Грозно вохожденние твое, да не вскоре разтлише* мене грешна-го, но весело и тихо напой мене смерт­ною чашею.

Слава: От сердца вопию ти, грозный Воевода и воине Царя царствующим, несть силнее тебя и крепчайши во бра­ни, и умиленна в смерти**, и пряма во исправлении. Исправи душу мою на путь вечен.

И ныне: Госпоже, Богородице, Дево, рожшия Царя Небеснаго, смертонос-наго часа не минухся, избави душу ра­ба Своего имрек от сети ловящих.

Песнь 5

Ирмос: Божиим светом Твоим, Блаже, утренюющих Ти души любо-вию озари, молюся, Тя ведети, Слове Божий, истинного Бога, от мрака гре­ховного взывающа.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

* Растай {вар.).

Смыслена в мудрости или смыслена в смерти (вар.).

О сродници мои, егда видите мене от вас разлучена, и зрак лица моего изменихся, и гробу предаюся, и ко Су­дии влеком буду, — и молитеся о мне святому Ангелу, да ведет душу мою в место покойно.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

О друзи мои любезнии, егда видите мене от вас разлученна и земли пре-даема, — помолитеся о мне грешнем ко святому Ангелу, да проводит душу мою вся двадесят мытарств и измет от всех погибелей.

Слава: Людие Божий, благочестнии и вся племена земьстии, егда видите смертоное* тело на земли повержено и вонею объято — помолитеся ко Анге­лу смертоносному о мне, да ведет ду­шу мою в тихое пристанище.

И ныне: Пресвятая Дево Богородице, Владычице, Ты веси немощь земных человек. Вскоре разоряетца естество плоти нашей. Ты, Госпоже, буди нам Заступница.

Песнь 6

Ирмос: Житейское море, воздвизае-мое зря напастей бурею, к тихому

Смертоносное или мое (вар.).

пристанищу Твоему притек, вопию Ти: возведи от тли живот мой, Мио-гомилостиве.

Припев: Снятый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

От Бога посланнаго страшнаго Во­ина, царем, и князем, и архиереем, и всем людем великое изменение От су-етнаго века сего, в напастех пребы­вающих и в скорбех тружающих сущи верных.

Припев: Снятый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Снятый Ангеле, от всех нас на зем­ли живущих дань свою приимеши от Бога повеленную ти, егда приидеши и неси в сокровище света.

Слава: Снятый Ангеле, грозный По­сланнике, и мене избави от суетнаго жилища сего.

И ныне: О Царице Владычице, си­рым Питателница и обидимым За­ступнице и бедным Помощница, бол-ным Надеяние и всем грешным оцы-щение, и мне грешному имрек буди ми Помощница и помилуй мя.

Кондак, глас 5-й

Небеснаго Царя воевода и предста­тель Престолу Божию и творитель во-

ли Господни и совершитель запове­дей Его, не лишиши ся славы веле-лепныя и прославишися, скоро пле-няеши и не замедлиши николи же. Всюду готов стоиши, и храбруещи, и зла не убоишися, ни стара отриеши, ни млада отступиши. Вся имеши и ведеши в место покойно. И мене по­милуй грешнаго и окаяннаго имрек, да поем ти: Аллилуиа.

Песнь 7

Ирмос: Росодателъну убо пещь со-дела Ангел преподобным отроком, халдеи же опаляющее веление Божие, мучителя увеща вопити: благословен ecu, Боже отец наших.

Припев: Снятый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Великий, мудрый хитрец, никто не может твоея хитрости разумети, дабы скрылся от твоея нещадности. Сня­тый Ангеле, умилися о мне грешнем и окаяннем.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Мудрый Ангеле и светлый, просве­ти ми мрачную мою душу своим свет­лым пришествием, да во свете теку во след тебе.

Слава: Снятый Ангеле, радуюся ду­шою и трепещу рукою и показуя лю­дей час разлучения души моей греш­ней от убогаго ми телеси. Снятый Аньгеле, помолися о мне грешней.

И ныне: Пресвятая Богородице, Владычице, помилуй грешнаго в час разлучения. Снятый Ангеле, страш­ный Посланниче, изми душу мою от сети ловящих.

Песнь 8

Ирмос: Из пламене преподобным ро­су источил ecu и праведного жертву водою попалил ecu: вся бо твориши, Христе, токмо еже хотети. Тя пре­возносим во вся веки.

Припев: Снятый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Царю Небесному, слава Нетленно­му и непроходимая сотворшему чины ангелския, такова страшна и грозна смертоносна Ангела. Хвалите, пойте и превозносите его во веки.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Царя Небеснаго слуга и предста­тель Престолу Божию, святый Анге­ле, смерть принося нам измени нас

добротою здания твоего и приведи нас к свету Светлейшему Судии. Хвалите, пойте и превозносите его во веки.

Слава, и ныне: Царю Небесному, Бо­гу нашему угождаеши, славы не отпа-даеши, и заповеди Его не преступав­ши, и волю Его твориши, и в любви пребываеши. Ангела тя свята хвалим, поем и превозносим его во веки.

Песнь 9

Ирмос: Бога человеком невозможно видети, на Негоже не смеют чини Ан-гельстии взирати; Тобою         Всечис-

тая, явися человеком Слово Воплощен­но, Егоже величающе, с небесными вой Тя ублажаем.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Осквернивше душу злыми похотми и теплыми слезами не омывше и ми­лостынею не очистивше, страшнаго Посланника не поминающе, мы же тя, Ангеле, по достоянию величаем.

Припев: Святый Ангеле, грозный воевода, моли Бога о нас.

Бога нам поведаеши, святый Анге­ле, и душу мою окаянную ис тела изи-маеши, и плоть разтлиши и гробу пре-

даеши, молим ти ся, свитый Ангеле, изми душу мою от сети ловящих, тя величаем.

Слава: От Бога посланному, всех ангел престрашен еси, снятый Ангеле, не устраши мою душу убогую, напол-нену злосмрадия, и очисти, и престави ю Престолу Божию непорочну. Тя ве­личаем.

И ныне: О Богоматерь Пречистая, вся спасаеши и милуеши, такожде по­милуй мене грешнаго и злосмраднаго в час разлучения и в муку посланно­му. Тогда же ми помози, и огня изхити мя и от муки избави мя. Тя величаем.

Достойно есть яко воистину блажи-ти Тя Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную и Матерь Бога на­шего. Честнейшую Херувим и слав­нейшую без сравнения Серафим, без нетления Бога Слова рождшую, су­щую Богородицу Тя величаем.

Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный,  помилуй нас.

(Трижды.)

Слава, и ныне.

Пресвятая Троице, помилуй нас; Господи, очисти грехи наша; Влады-ко, прости беззакония наша; Святый, посети и исцели немощи наша, имене Твоего ради.

Господи, помилуй. (Трижды.) Сла­ва, и ныне.

Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царст­вие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущ­ный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.

Тропарь, глас 5-й

Небесных сил избраннаго воеводу, от Бога посланнаго мудраго оружника и грознаго полченина и победителя вражиимь силам, святаго ангела, по-юще, хвалим. Смертию нас назирает, и от суеты Mipa избавляет, и на суд праведни ко Христу представляет, и от вечных мук избавляет [ны да поем ему: Алл илу на].

Слава, и ныне.

Упование наше, Богородице, кре­пкая Помошнице скорбящим, и от смерти изимаеши и от муки избавляв­ши, комуждо по достоянию благодати даеши [Тя величаемь].

Та же, и отпуст.

Честнейшую Херувим и славней­шую без сравнения Серафим, без нет­ления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаем.

Слава, и ныне.

Господи, помилуй. (Трижды.)

Господи, благослови.

Конец всем благим. Слава сверши­телю Богу. Аминь.

 

12. МОЛИТВА к Господу нашему Иисусу Христу и Святому Архаггелу Михаилу

 

Господи Иисусе Христе Сыне Бо­жий, Великий Царю безначалный и невидимый и несозданный, седяй на Престоле со Отцемь и со Святым Ду­хом, приемля славу от небесных сил, поели архаггела Своего Михаила на помощь рабу Своему (имрек), изъяти мя из руки враг моих.

О великий Михаиле архаггеле, демоном прогони-телю! Господи Иисусе Христе, излей Mvpo, яко благ и человеколюбец, на раба Твоего имрек, и запрети всем вра­гом, борющимся со мною. Сотвори их яко овец, и сокруши их яко прах пред лицем ветру. О великий Михаиле ар­хаггеле, шестокрилатых первый князь и воевода небесных сил, херувим и се­рафим, и всех аггел. О чюдный архи-стратиже страшный Михаиле архагге­ле, хранителю неизреченных тайн, ег-да услышиши глас раба Божия имрек, призывающаго тя на помощь, Михаи­ле архаггеле, услыши и ускори на по­мощь мою и прожени от мене вся про­тивный нечистый духи, силою святого твоего духа, молитвами святых апо­стол и святых пророк, святых святи­тель и святых мученик и святых пус­тынник, святых безмездник и святых столпник, святых мучениц и всех свя­тых праведник, угодивших от века Христу молитвами их— соблюди ра­ба Божия в бедах и в скорбех и в печалех, на распутиях, на реках, и в пустынях, в ратех, в царех, и в князех, в вельможах, ив людех, и во всякой власти, и от всякой притчи, и от диявола.

Господи, Иисусе Христе, избави и великий Михаиле архангеле, соблюди раба Божия имрек от очию злых человек и от напрасный смерти, и от всякого зла, молитвами Пресвятыя Владычица нашея Богородица и Приснодевы Мария и святого пророка и Предотечи Крестителя Господня Иоанна и святого пророка Илии и свя­того отца нашего Николы Чюдотвор-ца, и святых мученик Никиты и Еупа-тия, и всех святых Твоих молитвами, ныне и присно и во веки веком. Аминь.

КАНОН Ангелу Грозному, воеводе и хранителю всех человеков, от Бога посланного по вся души человеческие (1570 — н. 1580-х гг.) Печатается по: Лихачев Д. С. Канон и молитва Ангелу Грозному воеводе Парфения Уродивого (Ивана Грозно­го) // Лихачев Д. С. Исследования по древнерусской лите­ратуре. Л. «Наука». 1986. С. 372-377. Текст Канона издан по рукописи XVII в. открывающий сборник № 2 из Ка­рельского собрания ИРЛИ (ИРЛИ. Карельское собр. № 2. Л. 4-10 об.). Для вариантов использованы и некоторые другие рукописи, в том числе и сборник канонов середи­ны XVII в., по которому печатается текст молитвы (БРАН. 33.3.20. Л. 227-231 об.). Тексты предначинательных молитв и ирмосы канона для удобства его использования даны в послениконовской редакции.

 

13. ДУХОВНАЯ Царя и Великаго Князя Иоанна Васильевича,

Самодержца Всероссийскаго (1572)

 

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, Святыя и Живоначальныя Троицы, и ныне, и присно, и во веки веков, аминь, и по благословению от­ца нашего Антония, Митрополита всея России, се аз, многогрешный и худый раб Божий Иоанн, пишу сие ис­поведание своим целым разумом. Но понеже разума нищетою содержимь есмь, и от убогаго дому ума моего не могох представити трапезы, пищи ан­гельских словес исполнены, понеже ум убо острюпись, тело изнеможе, бо-лезнует дух, струпи телесна и душев­на умножишася, и не сущу врачу, ис­целяющему мя, ждах, иже со мною по­скорбит, и не бе, утешающих не обре-тох, воздаша ми злая возблагая, и не­нависть за возлюбление мое. Душею убо осквернен есмь и телом окалях. Яко же убо от Иерусалима божествен­ных заповедей и ко ерихонским стра-стем пришед, и житейских ради под­виг прелстихся Mipa сего мимотеку-щею красотою; яко же к мирным гра­жданам привед, и багряницею светло­сти и златоблещанием предахся умом, и в разбойники впадох мысленный и чувственный, помыслом и делом; усы-нения благодати совлечен бых одея­ния, и ранами исполумертв оставлен, но паче нежели возмнитися видящым, но аще и жив, но Богу скаредными своими делы паче мертвеца смрадней­ший и гнуснейший, его же иереи ви­дев, не внят, Левит и той возгнушав-ся, премину мне. Понеже от Адама и до сего дни всех преминух в беззако­ниях согрешивших, сего ради всеми ненавидим есмь, Каиново убийство прешед, Ламеху уподобихся, первому убийце, Исаву последовах скверным невоздержанием, Рувиму уподобихся, осквернившему отче ложе, несытства и иным многим яростию и гневом не­воздержания. И понеже быти уму зря Бога и царя страстем, аз разумом рас­тлен бых, и скотен умом и проразуме-ванием, понеже убо самую главу оск-верних желанием и мыслию неподоб­ных дел, уста разсуждением убийства, и блуда, и всякаго злаго делания, язык срамословия, и сквернословия, и гнева, и ярости, и невоздержания вся­каго неподобнаго дела, выя и перси гордости и чаяния высокоглаголиваго разума, руце осязания неподобных, и грабления несытно, и продерзания, и убийства внутрення, ея же помыслы всякими скверными и неподобными ос-кверних, объядении и пиянствы, чресла чрезъестественная блужения, и неподоб­наго воздержания и опоясания на всяко дело зло, нозе течением быстрейших ко всякому делу злу, и сквернодеяниа, и убивства, и граблением несытнаго бо­гатства, и иных неподобных глумлений. Но что убо сотворю, понеже Авраам не уведе нас, Исаак не разуме нас, и Изра­иль не позна нас! Но Ты, Господи, Отец наш еси, к Тебе прибегаем, и милости просим, Иже не от Самарии, но от Ма­рии Девы неизреченно воплотивыйся, от пречистых Тя ребр воде и крови, яко масло, возлияв, Христе, Боже, язвы струп моих глаголюще душевный и те­лесный, обяжи и к небесному сочетай мя лику; яко милосерд, Господи, Боже мой, мир даждь нам, разве Тебе иного не зна­ем, и Имя Твое разумеем; просвяти ли­це Твое на ны и помилуй ны. Твоя бо есть держава неприкладна, и Царство безначално и безконечно, и сила, и сла­ва, и держава, ныне, и присно, и во веки веков, аминь.

И понеже, по Писанию, не должни суть хранити имения чада родителям, но родителие чадам, и яже убо вышнее имение, яко же реченно: «Премуд­рость во исходящих поется, на краех же забранных мест проповедается, при вратех же сильных дерзающи гла­голет, се предлагаю вам глас мой, сы­новом человеческим, лучше бо ту ку-повати, паче злата и сокровища многа, честнейший же суть камения мно­гоценна, все честное недостойно ея есть». Глаголет Господь: «Мною ца-рие царствуют и сильнии пишут прав­ду». Сего ради и аз предлагаю учения, елико мой есть разум, от убожества моего, чадца моя, благодать и Божий дар вам.

Се заповедаю вам, да любите друг друга, и Бог мира да буди с вами. Аще бо сия сохраните, и вся благая достиг­ните; веру к Богу тверду и непостыдну держите, и стоите, и научитися Боже­ственных догматов, како веровати, и како Богу угодная творити, и в какове оправдании пред нелицымерным Судиею стати. То всего больше знайте: Православную Христианскую веру держите крепко,   за   нее страждите крепко и до смерти. А сами живите в любви. А воинству, поелику возмож­но, навыкните. А как людей держа-ти, и жаловати, и от них беречися, и во всем их умети к себе присвоивати, и вы б тому навыкли же. А лю­дей бы есте, которые вам прямо слу­жат, жаловали и любили, их ото всех берегли, чтобы им изгони ни от кого не было, и оне прямее служат. А каторые лихи, и вы б на тех опалы клали не вскоре, по разсуждению, не яростию. А всякому делу навыкайте, и Божественному, и священническо­му, и иноческому, и ратному, и су­дейскому, московскому пребыва­нию, и житейскому всякому обихо­ду, и как который чины ведутся здесь и в ыных государствах, и здеш­нее государство с иными государствы что имеет, то бы есте сами знали. Так­же и во обиходе во всяких, как кто живет, и как кому пригоже быти, и в какове мере кто держится, тому б есте всему научены были. Ино вам люди не указывают, вы станите людям ука-зывати. А чего сами не познаете, и вы сами стате [так в рукописи!] своими го­сударствы владети и людьми.

А что, по множеству беззаконий мо­их, Божию гневу распростершуся, из­гнан есмь* от бояр, самоволства их ради, от своего достояния, и скитаю-ся** по странам, а може Бог когда не оставит, и вам есми грехом своим бе­ды многия нанесены, Бога ради, не пренемогайте в скорбех, возвержите на Господа печаль свою, и Той вас препитает, по пророку глаголющу: «Отец мя и мати остависта, Господь же восприимет, понеже бо вся в руце Господеви, яко чаша уклони от сия, в сию смиряет, а сего возносит, никто же бо приемлет честь от себе, но зва­ный от Бога, дает бо власть, ему же хощет, и воздвизает от земли убога и от гноища возносит нища, посадити его с князи людей, и престол славы наследует ему».

А докудова вас Бог помилует, свободит от бед, и вы ничем не разделяй­тесь, и люди бы у вас заодин служили, и земля бы заодин, и казна бы у вас заодин была, ино то вам прибылняе.

Примечание переписчика: Зде изгнание не значит лишение Престола, но ненависть на него, в по­следней же Духовной, учиненной в 7090 [1582] го­ду, яснее о сем говорит и мстить запрещает.

Примечание переписчика: Скитание свое имяну-ет, что изволил от страха бунтов жить в городе Старице, а более в Александровой слободе.

А ты, Иван сын, береги сына, Фе­дора, а своего брата, как себя, чтоб ему ни в каком обиходе нужды не бы­ло, а всем бы был исполнен, чтобы ему на тебя не в досаду, что ему не дашь удела и казны. А ты, Федор сын, Ивана сына, своего брата старейшаго, докудова строитель, уделу и казны не прося, а в своем бы еси обиходе жил, смечаясь, как бы Ивану сыну не убы­точнее, а тебя б льзе прокормити бы­ло, и оба вы есте жили заодин и во всем устроивали, как бы прибы­точнее. А ты бы, сын Иван, моего сы­на Федора, а своего брата молодшаго, держал, и берег, и любил, и жаловал его, и добра ему хотел во всем так, как себе хочешь, и на его лихо ни с кем не ссылался, а везде бы еси был с Федором сыном, а своим братом мо-лотшим, и в худе и в добре, один чело­век, занеже единородный есть у мате­ри своей.

И вы бы сами о себе прибежище по­ложили, яко же рече Христос во свя­том Евангелии: «Иде же собрани аще два или три во имя Мое, ту есмь Аз посреде их». И аще Христос будет по-среде вас для вашея любви, и никто мо­жет вас поколебати, вы будете друг дру­гу стена, и забрало, и крепость. К кому ему прибегнуть и на кого уповать! Ты у него отец, и мать, и брат, и Государь, и промысленник. И ты б его берег, и лю­бил, и жаловал, как себя. А хотя буде в чем пред тобою и проступку какую учинит, и ты его понаказал и пожало­вал, а до конца б его не разорял, а ссоркам бы еси отнюдь не верил, занеже Ка­ин Авеля убил, а сам не наследовал же.

А Бог благоволит вам, тебе быть на государстве, а брату твоему Федору на уделе, и ты б удела его под ними не подъискивал, а на него лиха ни с кем ни ссылался.

А где по рубежам сошлась твоя зем­ля с его землею, и ты б его берег и на­крепко бы еси смотрел правды, а на­прасно бы еси не задирался, а люд­ским бы вракам не потакал, занеже, аще кто и множество земли приобря-щет и богатства, а трилакотна гроба не может избежати, и тогды то все ос­танется, по Господней притчи, — ему же угобзися нива, иже хотяше разорите житницы и болшая создати, к нему же рече Господь: «Безумие, в сию нощь душу твою истяжут от тебе, а яже уготова, кому будет?»

А ты б любовь нелицемерную держал к брату своему, а к моему сыну Федору, яко же рече божественный апостол Па­вел: «Любы не завидит, любы не гор­дится, любы не злообразуется, не вменя­ет злое, не радуется о неправде, радует­ся же о истинне, все уповает, вся тер­пит, любы николи же отпадает»; яко же рече той же апостол: «Аще кто о ближ­них своих не промышляет, веры отверг-лся, и есть невернаго горши».

А ты, сыне Мои Федор, держи сына моего Ивана в мое место, отца своего, и слушай его во всем, как мене, и по­корен буди ему во всем, и добра хоти ему, как мне, родителю своему, во всем, и во всем бы еси Ивану сыну не-прекословен был так, как мне, отцу своему, и во всем бы еси жил так, как из моего слова. А будет благоволит Бог ему на государстве быти, а тебе на уделе, и ты б государства его под ним не подыскивал, и на ево лихо не ссы­лался ни с кем, а везде бы еси с Иваном сыном был в лихе и в добре один человек. А докуды, и по грехом, Иван сын государства не доступит, а ты уде­ла своего*, и ты бы с сыном Иваном вместе был заодин, и с его бы еси измен­ники и с лиходеи никоторыми делы не ссылался. А будут тебе учнут прель­щать славаю, и богатством, и честию, или учнут тебе которых городов посту­пать, или повольность которую учинят, мимо Ивана сына, или на государство учнут звати, и ты б отнюдь того не де­лал и из-Ывановой сыновниной воли не выходил; как Иван сын тебе велит, так бы еси был, а ни на что бы еси не прель- . щался. А где тебя Иван сын пошлет на свою службу или людей твоих велит те­бе на свою службу послати, и ты б на его службу ходил и людей своих посы­лал, как коли сын мой Иван велит.

А где по рубежам Иванова сыновня земля сошлась с твоею землею, и ты б берег того наикрепко, смотрел бы еси правды, а напрасно бы еси не задирал­ся, и людским бы еси вракам не пота­кал, занеже аще кто множество богатст­ва или земли  приобрящеть, а трила-

Примечание переписчика: Зде еще страх свой о лишении Престола изъявляет.

катнаго гроба не может избежати, и тогда то все останется, токмо едина дела, что сотворихом, благо ли, или зло.

И ты б сына моего Ивана, а своего брата старейшаго, держал в мое ме­сто, отца своего, честно и грозно, и на­дежду бы еси держать во всем на Бога да на него, и ни в чем бы еси ему не за­видел, занеже единородные есте у сво­ей матери.

И вы б сами себе прибежище поло­жили, яко же рече Христос во Святом Евангелии: «Иде же собрани два или три во имя Мое, то есмь и Аз посреде их». И аще Христос будет посреде вас для вашия любьви, ино кто может вас поколебать! Он тебе стена, и забрало, и рать, и крепость. К кому тебе при­бегнуть и на кого уповать! Он тебе отец, и мать, и брат старейший, и Го­сударь, и промысленик.

И ты б, Федор сын, сыну моему Ивану, а своему брату старейшему, во всем покорен был, и добра ему хотел и во всем так, как мне и себе, и во всем воли его буди, до крови и до смерти, ни в чем ему не прикослови. А хотя будет на тебя Иванов сыновей гнев или обида в чем ни будь, и ты бы сы­ну моему Ивану, а своему брату ста­рейшему, непрекословен был, и рати никакой ни вчинял, и собою ничем не боронился, а ему еси бил челом, чтоб тебя пожаловал, гнев свой сло­жить изволил, и жаловал тебя во всем по моему приказу. А в чем бу­дет твоя вина, и ты б ему добил челом, как ему любо, и послушает челобитья, ино добро, а не послуша­ет, и ты б собою не оборонялся ж, а всем бы еси печаль на радость пре-ложа, положил на Бога, занеже вся­ким неправдам местник есть Бог.

А ты б, Иван сын, с братом своим молодшим, а с моим сыном Федором, жил в любви и в согласии заодин во всем, по моему приказу.

И вы б, дети мои, Иван и Федор, жили в любви и в согласии заодин, и сей мой наказ памятовали крепко. Аще бо благо учнете творити, вся вам благая будет. Аще ли злая сотворите, вся вам злая сключатся, яко же речено бысть во Евангелии: «Аще кто преслушает отца, смертию да умрет».

Всего же болши гоните, и утверждай-теся, и разумейте от Православный веры догматех, да зде благоугодно по­живши, и тамо будущих благ наслед­ницы будете, яже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыде, яже уготова Бог любящим Его. Бога любите от всего сердца, и заповедь Его от всего сердца творите, елико ва­ша сила. Яко же речено бысть во Евангелии: «Уподобися Царствие Не­бесное десяти девам, яже прияша све-тилники своя, изыдоша в сретение же­ниху, пять же бе от них мудрых и пять юродивых, яже приимши светилники своя, не взяша с собою елея, [мудрыя же] прияша елей в сосудех со светил­ники своими; коснящу же жениху, воздремаша вси, и спаша, в полунощи же вопль бысть: се жених грядет, ис­ходите во сретение ему. Тогда востав-ше вся девы тыя, украсиша светиль­ники своя, юродивый же мудрым ре­нт: дадите нам от масла вашего, яко светилницы наши угасают. Отвеща-ша же мудрыя: егда нам и вам не дос­танет, идите же паче к продающим и купите себе. Идущим же им купити, прииде жених, и готовыя внидоша с ним на браки и затворени быша двери. Последи же приидоша и протчия де­вы, глаголюще: Господи, Господи, от­верзи нам. Он же отвещав, рече им: аминь, глаголю вам, [не вем вас, бдите убо], яко не весте дне и часа, в он же Сын Человеческий приидет». И паки глаголет: «Человек некий отходя, призва своя рабы и предаст им имение свое, овому даст пять талант, овому жь два, овому жь един, комуждо про-тиву силы его. Имый пять талант де­ла в них, и сотвори другия пять та­лант. Такожде иже два име, приобрете им другая два. Приемый же един, вко-па его в землю и скры сребро господи­на своего. По мнозе же времяни при­иде господь раб тех, стезався с ними словесы. И приступл пять талант при­емы, принесе другую пять талант, гла­голя: господи, пять талант ми еси пре­дал, и се другая пять приобретох ими. Рече же ему господь его: добрый рабе, благий и верный, в мале бысть верен, над многими тя поставлю, вниди в ра­дость господа своего. Приступл же два таланта приемый, рече: господи, два таланта ми еси предал, се другая два таланта приобретох ими». И сей тут же благодать прия. Закопавы же в землю прият наказание. Размыслите в сердце своем и веру имейте, яко иже глаголет, бывает, яко речет: «Глаголю вам, вся, елика аще молящеся проси­те, веруйте, яко приемлете, и будет вам. И егда стоите молящеся, отпу-щаете, и Отец ваш, Иже есть на небе-сех, отпустит вам согрешения ваша. Небо и земля прейдет, словеса же Моя не прейдут. О дни том и о часе никто же весть, ни ангели, иже суть на небе-сех, ни Сын, токмо Отец. Блюдите, бдите, молитеся, не весте бо, когда Господь дому приидет, в вечер, или в полунощь, или в петлоглашение, или утро, да пришед внезапу, обрящет вы спяща. Весте, яко царие язык господ­ствует и велицы обладают, не тако же будет в вас, понеже аще хощет вящий быти, да будет всем слуга; иже аще хощет в вас быти старейший, да будет всем раб, яко же Сын Человеческий не прииде, да послужат Ему, но да по-служити и дати душу Свою избавле­ние за многих». Я же вам глаголю: «Иже бо аще кто постыдится Моих словес, и Сын Человеческий постыдится его, егда приидет во славе Сво­ей и Отчей Иисус Христос. И кто бо есть строитель верный и мудрый, его же поставить Господь над челядию Своею, даяти во време житомерие! Блажен раб той, его же пришед Гос­подь его, обрящет тако творяща, воис­тину глаголю вам: над всем имением [Своим поставит его. Аще же речет] раб той и во сердци своем, коснить госпо­дин мой медлит прийти, и начнет бити рабы и рабыня, ясти же и пити и упи-ватися, приидет господин раба того в день, в онь же не чает, и в час, в он же не весть, опровергнет его и часть его с неверными положит. Той же раб, ве-дый волю господина своего, и не со­творив, биен будет много, не ведавый же сотворив, достойная мзду приимет: всякому ему же дано будет много, много взыщится от него, и ему же пре-даша множайша, просят от него».

И паки рече Иисус: «Человек не­кий сотвори вечерю велию, и зва мно-ги, и посла раб своих в год вечери ре-щи званным: грядите, яко же уже го­тово суть вся. И начаша вкупе отри-цатися вси. Первый рече: село купил и имам нужду изыти и видети, молю ти ся, имей мя отреченна. И другой рече: супруг волов купил пять, и иду иску-сити их, молю ти сь, имей мя отречен­на. И другой рече: жену поях, и сего ради не могу прийти. И шед раб той, поведа господину вся сия. Тогда раз-гневася дому владыка, рече рабу сво­ему: изыди скоро на распутия и сто­гны града, и нищия, и бедный, и сле-пыя, и хромыя введи семо. И рече раб: се есть, яко же повеле, и еще есть ме­сто. И рече господин рабу: изыди на роспутия и халуги, убеди внити, да на­полнится дом мой. Глаголю бо вам, яко ни един мужей тех званных вку­сил моея вечери, мнози бо суть звани, мало же избранных. И паки: «Челове­ка два внидоста в церковь помолити-ся, един фарисей, а другий мытарь. Фарисей же став, сице в себе моляше-ся: Боже, хвалу Тебе воздаю, яко несмь, яко же прочий человецы, хищ­ницы, неправедницы, прелюбодее, или яко же сей мытарь: пощуся два краты в суботу, десятину даю всего, елика притяжу. Мытарь же издалече стоя, не хотяше ни очию возвести на небо, но бияше в персии своя, глаголюще: Боже, милостив буди мне, грешнику.

Глаголю вам, яко сей изыде оправдан паче онаго, яко всяк возносяйся сми­риться, смиривыйся вознесется. Яко же воздадите убо, яже кесарева кеса-реви, и яже Божия Богови. Не посла бо Бог Сына Своего в Mip, да судит м!рови, но да спасется им Mip; веруя в Он не будет осужден, а не веруя уже осужден есть, яко не верова во имя Единороднаго Сына Божия. Се есть суд, яко свет прииде в Mip, и возлюби-ша человецы тму паче, неже свет, бе-ша бо дела их зла. Всяк бо делая зло, ненавидит света и не приходит ко све­ту, да не облечатся дела его, яко лука­ва суть, творяй же истину, грядет ко свету, да явятся дела его, яко о Бозе делани суть. Аще кто Мне служит, и Мне да последствует, иде же есмь Аз, ту и слуга Мой будет, и аще кто Мне служит, почтет его Отец Мой. И аще любите Мя, заповеди Моя соблюдете, и Аз умолю Отца, инаго Утешителя вам даст, да будет с вами в веки Дух истинный. Аще кто любит Мя, и сло­во Мое соблюдет, и Отец Мой возлю­бит его, к нему приидеве и обитель у него сотвориве». Сице убо заповеда Господь нашь Иисус Христос совершати заповеди Своя, совершавшим же и волю Его сотворившим сице любов-не о них молить и благодать подаеть. «Отче, прииде час, прослави Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тя, яко же дал еси Ему власть всякой плоти, да всяко, яже дал еси Ему, даст им живот вечный. Се же есть живот вечный, да знают Тебе, Единаго Бога, и Его же посла Иисус Христа; Аз про-славих Тя на земли, и дела соверших, еже дал еси Мне, сотворю; и ныне прослави Мя, Отче, у Тебе Самаго славу, яже имех у Тебе, прежде Mip не бысть; и явих имя Твое человеком, их же дал еси мне от Mipa, Твои беша, и Мне их дал еси, и слово Твое сохрани-ша; ныне разумеша яко вся, елика дал Мне, от Тебе суть; яко глаголы, их дал еси Мне, дах им, и тии прияша и разумеша, яко от Тебе изыдох, и веро-ваша, яко Ты Мя посла, Аз о сих мо­лю, ни о всем Mipe молю, но о тех, иже дал еси Мне, яко Твоя суть; и Моя вся Твоя суть, и Твоя Моя, и прославихся в них; Аз дах им слово Твое, и Mip воз-ненавиде их, яко не суть от Mipa, яко же и Аз от Mipa несмь; не молю, да возмеши их от Mipa, но да соблюдеши их от неприязни; от iwipa не суть, яко же и Аз несмь от Mipa; спаси их во ис-тинну Твою, слово Твое истинно есть; яко же Мене посла в ivrip, и Аз послах их в Mip, и за них Аз свящу Себе, да и ти будут священники во истину; не о сих молю токмо, но и о верующих слове их ради в Мя, да вси едино суть, яко и Ты, Отче, во Мне, и Аз в Тебе, да и ти в Нас едино будет, да и Mip ве­ру имет, яко Ты Мя посла; и Аз славу, ю же дал еси Мне, дах им, да будут едино, яко же и Мы едино естьмы; Аз в них, и Ты во Мне, да будут совер­шении во едино, и да разумеет Mip, яко Ты Мя посла и возлюбил еси их, яко же Мене возлюбил еси. Отче, их же дал еси, хощу, дондеже естмь Аз, и тии будуть со Мною, [да видят славу Мою], ю же дал еси Мне, яко возлюбил Мя еси прежде сложения Mipa. Отче Праведный, Mip Тебе не позна, Аз же Тя познах, и тии познаша, яко Ты Мя посла; и сказах им имя Твое, и скажу, да любы, ею же Мя еси возлюбил, в них будет, и Аз в них». Видите, каково сие Божие дарование, что убо сего лю­безнейший, еже в Бозе быти, и яко Богу быти, и с Богом пребывати, и Божий любви в целовецех вселятися, и безко-нечных благ наслаждатися и наслед-ствовати! Что убо сего злешии, еже от Бога отлучитися, и вечных благ на­слаждения лишитися, и безконечных мук восприяти! И вы бы, дети моя, Иван и Федор, Божиих заповедей и евангельских усердно послушали, и моего наказания и повеления так же бы есте со усердием послушали, и усердно от всея силы и крепости, ели­ко возможно, прелестей Mipa сего злых отбегали, и безконечных запове­дей же Господних, и благих и вечных благ наслаждения наследствовати воз-желете от всея души, и крепости, и ра­зума, и берегучись от всякаго пополз­новения, и преткновения, и ветреннаго соблазна вражия.

И были есте, дети мои, Иван и Фе­дор, в любви по сему моему наказу, заодин, нераздельно, раздельны бы ес­те были вотчинами и казнами, а серд­цем бы есте и любовию были нераз-делны, а никто никому ни в чем не за­видел; а будет кто чем скуден, ино по любви друг друга слушал, а силою б никто ни у кого не имал, а во всяком бы еси деле были, в лихе и в добре, везде заодин, а друг бы за друга не от­рекся во всяком деле не токмо что труждатися или страдати, но и кровь пролити и умрети.

И были бы есте, Иван и Федор, по моему наказу оба заедин, и во всем бы себя берегли, и жили по Бозе во вся­ких делах. И хотя, по грехом, што и на ярость приидет в междоусобных бранях, и вы бы творили по апостолу Господню: правду и равнение давайте рабом своим, послабляюще прощения, ведяще, яко и вам Господь есть на не-бесех. Так бы и вы делали во всяких опалах и казнех, как где возможно, по разсуждению, на милость претворяли и оставливали часть душам своим, яко долготерпения ради от Господа милость приимите, яко же инде речено есть: «Подобает убо Царю три сия ве­щи имети, яко Богу не гневатися, и яко смертну не возноситися, и долго-терпеливу быти к согрешающим». Си-це аще о Бозе благо поживете, и при­ложатся вам лета живота. Нас же, ро­дителей своих и прародителей, не ток­мо что в государствующем граде Мо­скве или инде где будет, но аще и в го­нении и во изгнании будете, во Божественных литургиях, и в панихидах, и в литиях, и в милостынях к нищим и препитаниях, елико возможно, не за­бывайте, понеже наших прародителей душ воспоминанием велику ползу нам и себе приобрящете зде и в будущем веце, и благостоянием Святым Божи-им Церквам, и на враги победа, и одо­ление, и государству строение, и сво­ему животу покой и вечных благ на­слаждение молитвою их происходит, понеже от отец благодать Божия и благословение к вам пришедшее, на­следником и чадом. И Бог мира в Троице славимый, буди с вами, молит­вами Пресвятыя и Преблагословенныя Владычицы нашея Богородицы, За­ступницы христианския, и милость честнаго Ея образа иконы Владимер-ския, Державы Руския заступление, во всяко время, на всяком месте, буди на вас, и всех святых всея Вселенный молитва и благословение, и руских чюдотворцов, Петра, Алексея, Ионы, Ивания, Никиты, и Леонтия, Сергия, и Варлаама, и Кирила, и Похнутия, и Никиты, и всех святых Руских мо­литвами, и благословения всего наше­го Роду, от Великаго Князя Владимеpa, просветившаго Рускую землю свя­тым крещением, нареченнаго во свя­том крещении Василия, и до отца на­шего, Великаго Князя Василия Ива­новича всея России, во иноцех Вар-лаама, и матери нашея, Великия Кня­гини Елены, и жены моей Настасий, а вашей матери, молитва и благослове­ние буди на вас, ныне, и присно, и во веки веков. А что, по грехом, жон мо­их, Марьи да Марфы*, не стало, и вы б жон моих, Марью да Марфу, а свои благодатный матери, поминали во всем по тому, как аз уставил, и поми­нали бы есте их со всеми своими роди­тели незабвенно. А будет Бог помилу­ет, и государство свое доступите, и на нем утвердитеся, и аз благословляю вас. Ты, сын мой Федор, держи сына моего Ивана в мое место, отца своего, и слушай его во всем. А ты, сын мой Иван, держи сына моего Федора, а своего брата молотшаго, без обиды, и буди ему во всем в мое место.

Примечание переписчика: Зде упоминает он трех жон умерших, а именно: Анастасия Романовых, Мария Черкаских, Марфа Сабакиных, да живая Анна, по ней была Марфа Нагих, итого 5. А Курпский в «Истории» показует: прежде сея Анны бысть 5 жен.

Благословляю сына моего Ивана крест, Животворящее Древо, большой Цареградской. Да сына же своего Ивана благословляю крест Петра чудотворца, которым Чудотворец бла­гословил прародителя нашего, Вели­каго Князя Ивана Даниловича, и весь Род наш. Да сына же своего Ива­на благословляю Царством Руским, Шапкою Мономаховскою, и всем чином Царским, что прислал прароди­телю нашему, Царю и Великому Кня­зю Владимеру Мономаху, Царь Кон­стантин Мономах из Царяграда. Да сына же своего Ивана благословляю всеми Шапками Царскими и чином Царским, что аз промыслил, и посохи, и скатерть95*, а по немецки центурь.

Да сына же своего Ивана благо­словляю своим Царством Руским, чем мя благословил отец мои, Князь Вели­кий Василей, и что мне Бог дал. [...]96

А что есьми учинил опришнину, и то на воле детей моих, Ивана и Федо­ра, как им прибыльнее, и чинят; а об­разец им учинен готов97.

Примечание переписчика: Скатерть что значит неизвестно, а видно, что между регалиями по­лагалась.

А ныне приказываю свою душу, сына своего Федора отцу своему, бого­мольцу, Антонию, Митрополиту всея России, да тебе, сыну своему Ивану.

А ты, сын мой Федор, сына моего Ивана, а своего брата старейшаго, слушай во всем и держи его в мое ме­сто, отца своего, и государства его под ним не подыскивай. А учнешь ты, сын мой Федор, под сыном под Иваном го­сударств его подыскивать, или уч­нешь с кем-нибудь ссылатися на его лихо, тайно или явно, или учнешь на него кого подъимати, или учнешь с кем на него одиначитися, ино по еван-гелскому словеси, Федор сын, аще кто не чтит отца или матерь, смертью да умрет.

А кто сию мою душевную грамоту порушит, тому судит Бог, и не буди на нем мое благословение.

А у сей моей душевной грамоты си­дел...

[Июнь-август 1572 г.]

ДУХОВНАЯ Царя и Великаго Князя Иоанна Васильевича, Самодержца Всероссийскаго (1572) Печатается по: Духовные и договорные грамоты Вели­ких и удельных князей XIV-XVI вв. Подг. к печати Л. В. Черепнин. М.-Л. 1950. С. 426-433, 444. По списку н. XIX в. (водяной знак 1805 г.). Российский Гос. архив древних ак­тов. Портфели Малиновского. № З-б. Дело № 79.

Обоснование датировки см. в ст.: Веселовский С. Б. Духовное завещание Ивана Грозного // Известия Ака­демии Наук СССР. Серия истор. и философ. М. 1947. № 6. С. 508.

Поправки явно испорченных мест даны в квадратных скобках.

  

ПРИЛОЖЕНИЕ I. Николай Тупиков. Литературная деятельность Царевича Иоанна Иоанновича

 

Царевич Иоанн Иоаннович, сын Царя Ивана IV, подобно отцу обладал склонностью к книжным занятиям и за­нимает свое место в ряду литературных деятелей XVI века: ему принадлежит переделка жития Антония Сийско-го, раньше составленного монахом Ионою.

Преподобный Антоний, в Mipe Андрей, родился в 1478 г. от благочестивых родителей, живущих в веси Киехта в Двинской области и «земледелие творящих». Семи лет он был отдан «учителю благоискусну и хитру» в «училище книжное», где и учился с большим успехом. Сверх того родители обучали его «иконному писанию». Когда Анд­рею было 25 лет, он лишился родителей. После этого он отправился в Новгород и в течение пяти лет работал у не­коего боярина. Здесь он женился, но уже через год поте­рял жену. С этого времени Андрей начинает размышлять все чаще и чаще о тленности всего земного и стремиться к иноческому житию, и действительно, вскоре после смерти своего господина он покинул Mip и в Спасо-Преображенском монастыре в Пахомиевой пустыни (на берегу реки Кеми) постригся под именем Антония, а через год по же­ланию братии был рукоположен во священники. Но мо­настырская жизнь не удовлетворяла юного Антония, и он с благословения Пахомия удалился, сопровождаемый иноками Александром и Иоакимом, в пустынные места, на север, по реке Онеге. Они дошли до реки Емцы и, посе­лившись здесь, основали монастырь, куда пришли еще четыре инока. И вот начинается пустынническая жизнь Антония, полная бедствий и лишений. Вскоре на него восстали жители окрестных сел и заставили Преподобно­го искать нового убежища, которое он и нашел дальше на север, на реке Сии. И тут не прекращаются разные бедст­вия: то Антоний с братией страдают от недостатка пищи, то им угрожают нападением разбойники, то пожар ис­требляет только что построенную церковь. Но ничто не в состоянии ослабить ревность Преподобного, и его труда­ми новосозданная обитель крепнет и расширяется. Когда число братии умножилось, преподобный Антоний был избран игуменом, но это избрание не помешало ему вести по-прежнему строго воздержанный и труженический об­раз жизни, посвящать свои силы на служение прочей бра­тии. Между тем слух о Преподобном распространился по­всюду, и многие страждущие приходили в обитель, чтоб найти себе облегчение от недугов с помощью чудодейст­венной молитвы Антония. Известность эта тяготила Ан­тония: он боялся, чтобы, будучи славим «от земных», он не «погрешил небесная». Поэтому, поставив на свое место игуменом Феогноста, сам Антоний в сопровождении од­ного инока тайно ушел на озеро Дудницу и поселился на острове, весьма удобном для пустынножительства. Но ме­сто это было все же близко к монастырю (на расстоянии трех поприщ), и многие приходили к Преподобному и на­рушали его безмолвие. Тогда он отправился дальше на озеро Падун (на расстоянии пяти поприщ от озера Дудни-цы). Два года прожил здесь Антоний в уединении. Когда же Феогност оставил игуменство, то Антоний, уступая настоятельным просьбам братии быть их пастырем и на­ставником, опять вернулся в обитель и оставался в ней до кончины (7-го декабря 1557 г.).

Вскоре же после смерти Преподобного начинаются по­пытки составить его житие. В редакции Ионы в числе по­смертных чудес находим чудо «о явлении Святаго от священноинок некоему» (В редакции Царевича этого чуда нет). Здесь рассказывается, как некий инок, задумавший написать житие Антония, был укоряем братиею, которая говорила: «Прежде сего никто же дерз­ну писати, а сей убо пишет и жития святых составляет». Тогда инок начал думать о прекращении своего труда, но был укреплен в своем намерении явившимся во сне Анто­нием. Житие это осталось неизвестным. (В редакции Царевича упоминается инок Филофей, который в 1579 г. явился вместе с игуменом Питиримом в Москву, и о котором Царевич говорит следующее: «Его же житие первый списатель свидетельствуя в чудесех блаженнаго Старца».).

Далее в качестве биографа преподобного Антотия выступает инок Сийской обители Иона. Сведения о происхождениии этого труда, представляющего пер­вую редакцию жизнеописания Антония, мы находим в записи к житию (лист 145 об.). Уже много лет прошло со дня смерти Преподобного, говорит Иона, и никто еще не написал жития его. Между тем все меньше оста­валось его учеников, «достоверно помнящих доброде­тели» своего учителя, все незначительнее делалось чис­ло «памятухов». И вот игумен Питирим с братиею Сий­ской обители обратился к Ионе, который, уступая их желанию, из многого того, что слышал о Преподобном от достоверных свидетелей, немногое сообщает, дабы не были позабыты труды его. Питирим с братиею и бы­ли теми «памятухами», которые сообщали Ионе разные нужные сведения: «Еже бо они о блаженнем поведоваху ми; овии род его и воспитание и от юныа версты пре­бывание; овии же святаго сего отца о прихождении его в Пахомиеву пустыню, и о начальном и безпрекослов-ном его послушании, и премногом смирении Святаго; инии же поведаша ми, како прииде на место святое сие, и о общежительном пребывании его, и о многотрудном его, и нераскаянном его, и вышеестественном терпении, како пребываше Блаженный во отходных пустынях, еже есть во скитех, вышечеловекоестественным житием, сиречь ангельским, питаяся тамо былиами саморасту­щими, а иного ничесо же вкушая, или из обители при­емля; а инии сказаша ми о его честнем и о его святем преставлении подробну и истинно, еже тамо бывший и видевший неблазненно. Аз же сиа слышах и во едино собрах, писанию предах» (листы 147 об. и 148). Дейст­вительно, в тексте жития Иона не раз делает указание, что сообщенный факт слышал он от очевидца или от лица причастного («Поведа ми бывшее на нем сие чудо» (л. 113); «инок же сей поведа и мне убогому, сам своими усты, бывшая к нему вся сия от святаго при-сещениа, аз же писанию предах» (л. 182 об).).

Из этой же записи к житию узнаем, что оно было со­ставлено Ионою на 21-й год по преставлении Святого, в 1578 году, в царствование Царя Ивана Васильевича, в святительство Антония, Митрополита всея Руси, по бла­гословению Варлаама, епископа Вологодского и Велико-пермского.

Кроме жития, Иона по приказанию архиепископа Нов­городского Александра и по побуждению настоятеля оби­тели Питирима и всей братии написал еще похвальное слово Антонию.

Иона с большим тщанием выполнил свою задачу (Сверх жития Антония Сийского Иона написал еще жития Сергия Ну-ромского и Варлаама Важского). Мы видели уже, как старательно он собирал от очевидцев сведе­ния об обстоятельствах жизни Преподобного. Его простой безхитростный рассказ дает нам немало интересных исто­рических данных. Жизнь Антония представлена обстоятель­но от дней его детства до самой кончины. Там, где переда­ются речи Преподобного, рассказ дышит неподдельным чувством, порою полон лирического одушевления. Правда, Иона не везде самостоятелен: г. Яхонтов (автор исследования: Жития святых северно-русских подвижников Поморского края, как исторический источник. Казань. 1882) не раз указывает при разборе труда Ионы параллельные места в других более ранних литературных произведениях; но один ли только Ио­на из наших агиографов повинен в этом?

В нашу задачу не входит подробное рассмотрение труда Ионы. Скажем лишь несколько слов о предисловии. Эта часть жития подверглась наибольшей переделке в редакции Царевича, так что из рассмотрения предисловий в обеих ре­дакциях можем мы лучше всего увидеть разницу литератур­ных приемов обоих авторов. Начинает Иона с указания важ­ности агиографических занятий: «О неже великих святых му­жей добродетели писати, преподобно есть и благо. Елици благопотребни Богови явишася; елици Mipa и сущих в нем отвергшеся, и суетную прелесть и вся соблазны Mipa сего от-разивше и ни во что же вменивше и яко уметы вся поправше по апостолу Царства ради Небеснаго, и на невидимый враги крепко и мужественно подвизашеся и безвести сотворивше. Елици духом живше и духови приложишася и святое житие стяжавше; в них же Святый Дух вселися и действова в них; о них же убо глаголано есть; их же житию Ангели удивишася; им же не бе достоин весь Mip; их же нога ста на правоте; о сих же глас есть: в пустынях скитающеся и се мы оставихом вся и во след тебе идохом и паки: в вертепах и пропастех зем­ных крыющеся, наготою, гладом, и мразом и варом днев­ным и зноем измождавше плоти своя вечных ради благ» (листы 2 об. и 3) и т. д. Далее предисловие идет по готовой формуле. Автор говорит братии, понуждающей его напи­сать житие Преподобного, что «превыше нашея силы дело сие обретается, и несть меры нашея таковому делу касатися, зане разума нищетою содержимь есмь и от убогаго дома ума моего ничесо же имею пищи подобны вашего отечества вам предложити трапезу ангельскиа сладости пищей полну сущу. Но праведно убо есть мне убогому далече негде отбегнути такового дела и в темне месте сокрытися, и совестию своею осудитися, и персты своя на устне свои положит, свои не­достатки укорити, и себе окляти, и сице разсудив себе, тако­вых не касатися» (лист 5). Но все-таки Иона повинуется же­ланию братии, «понеже преслушаниа смерти бояся, иже отеческаго заповеданиа преслушавшим обыче бывати, и ле-ниваго раба запрещениа, иже прият от господина талант в земли сокрыв». Иона только просит братию монастыря по­молиться, чтобы Бог даровал ему «разум благосмышления». Далее Иона указывает источник своего труда, именно свиде­тельства очевидцев жизни Антония. Здесь мы имеем нечто близкое тому, что помещено в записи к житию. Затем идет рассуждение на тему, что жития святых пишутся не для сла­вы святых, «не требуют бо святии тленныя славы, но небес-ныя ищут», а для пользы читателей. Оканчивает Иона пре­дисловие повторением того, что он недостоин составлять житие Преподобного, что он берется за это, лишь призвав­ши на помощь преподобного Антония и полагаясь на мо­литвы братии.

При всем своем старании Иона не угодил знатокам книж­ного искусства. В XVI веке составителю жития, чтобы удов­летворить читателя, уже недостаточно было только изло­жить факты жизни святого. В это время на первом плане стояли церковно-ораторские элементы жития. Ценным при­бавлением считается красноречивое предисловие. Если мы проследим, как наши агиографы XV-XVII веков относились к так называемым первичным редакциям, то нам будет ясно, какие требования начинают предъявляться составителям житий. Инок Досифей в конце XV или начале XVI века, пи­савший житие Зосимы и Савватия, говорит следующее о жи­тии Савватия, виденном им у инока Германа: «Сия вся пове-ле Герман клириком писати; яко же Герман сказоваше им простою речию, тако они писали, не украшающе речи, но точию памяти ради писана жития блаженных отец Зосимы и Савватия». Но оказалось, что и Досифей не в состоянии был дать удовлетворительное по понятиям того времени произ­ведение. Он сам говорит, что из братии «овии любяще пи­санная мною, инии глумяще с написанных и в смех полагаху». В самых полных списках жизнеописания Зосимы и Сав­ватия находим предисловие третьего списателя (оговорка эта приписывается [преп.] Максиму Греку). Здесь меж­ду прочим говорится, что «Досифей написа потонку и не­ухищренно и яко же бы возможно тамо живущим человеком глаголати и прочитати, понеже убо тамо пребывающие человецы близь моря и округ острова того мало сведущие российскаго языка близь живущие Ижера, Чудь, Лопь, вда-лее же Каяне и Мурмане и инии мнози языцы. Мнози бо от тех прихождаху во обитель преподобных Зосимы и Савва-тиа и постризающе власы глав своих бываху мниси. Того убо ради Досифей неухищренно ниже добрословесием писа-ше». В конце XVI или в начале XVII века была составлена первичная редакция жизнеописания преподобных Иоанна и Логгина Яренских. Пресвитер Сергий, написавший в XVII веке «Сказание о чудесех» Преподобных, говорит: «Сих свя­тых повести о чудесех обретох на хартиях написана невежда­ми простою беседою не презрех же сие не украшено оставити» (Некрасов И. С. Зарождение национальной литературы в северной Ру­си. Ч. I. С. 35, 44, 45, 57.) Сами составители житий (и житий витиеватых) ожида­ли встретить строгих читателей и заранее просили о снисхо­ждении, говоря «понеже извитая словесем не вем, ни реше­ния притчам навыкох, ни у философов учихся, грамотикия же и риторикия никогда же прочитах» (Ключевский В. О. Древнерусские жития святых, как исторический ис­точник. М. 1871. С. 428.)

 Мы приводили примеры критического отношения к первичным житиям. Конечно, труд Ионы не может быть причислен по своему литературному стилю к числу первичных житий, но и он все-таки, как уже мы сказали, не удовлетворял требованиям зна­токов и, быть может, потому, что они не находили здесь «из­витая словесем».

В 1579 году прибыл в Москву игумен Сийского мона­стыря Питирим в сопровождении уже упомянутого перво­го списателя жития инока Филофея. Явились они с целью просить о признании Антония святым. Празднование бы­ло установлено. Тогда Митрополит Антоний, Питирим, Филофей и архиепископ Новгородский Александр стали уговаривать Царевича Ивана Ивановича сложить канон в честь Преподобного. Очевидно, что Царевич был в это время известен, как мастер литературного дела. Царевич согласился, но не ограничился только составлением кано­на, а, находя, что труд Ионы «в лехкости» написан, «в другоред преписал житие» Антония. Вот, что сообщает сам Царевич в особой записи о своей работе:

«И образ его изыскав от тех самовидцов и неложных сви­детелей: и еже слышах у отца моего о подобии лица его и воз­раста и от велмож, знаем бяше был Преподобный всеми, яко часто прихожаше во град богоспасающий и царствующий град Москву; и от тех от всех испытно испытав, и на­печатаешь повелех подобие воображение, а сам канон изложи от житиа его, елико вразуми мя Бог, и в разум мой прииде. Потом начах писати и житие Преподобнаго, имех убо от тех преподобных принесено ко мне списание о житии его и зело убо суще в лехкости написано. Аз же понуждаемь бысть от предиреченнаго Александра, еже написати похвалу свяггому, в житии елико вразумех, толико и написах, еще же и поведа ми последи списания сего, яже содеюшася ново, у гроба препо-дабнаго отца Антония» (листы 389 об.-390).

Труд Царевича распадается на две части. Одна часть вполне самостоятельна. Сюда принадлежат заново со­ставленное предисловие; далее, статья, помещенная в ре­дакции Царевича после похвального слова под заглавием: «Восписание и сказание предписанное. О похвале свята-го»; наконец, служба преподобному Антонию. Вторую часть составляет переделка жития, чудес и похвального слова, написанных Ионою.

Остановимся сначала на этой второй, редакторской сто­роне писательства Царевича. В общем, можно сказать, Ца­ревич не подвергал труд Ионы значительным переделкам. Да что он мог и сделать, не нарушив историческую вер­ность, когда на каждом шагу встречал у Ионы или рассказ очевидца, или описание местности, или воспроизведение речей и наставлений Преподобного? Местами (и таких мест достаточно) текст обеих редакций почти совпадает, и разни­ца заключается лишь в небольшом изменении отдельных слов. При значительном сходстве обеих редакций во многих местах, мы однако, после внимательного сличения их, не мо­жем согласиться с мнением проф. Ключевского, что Царевич «написал новое предисловие и сократил два первые рассказа в труде Ионы, а далее дословно повторил последнего» (Ключевский В. О. Древнерусские жития святых, как исторический ис­точник. С. 31). Ре­дакторство Царевича выразилось шире, чем говорит проф. Ключевский. Прежде всего, Царевич внес весьма значительное количество цитат из Священного Писания в дополнение к тем, которые есть у Ионы (из разных библейских книг, из Лествицы) (Один раз Царевич ошибся в указании источника цитаты. Слова: чти отца твоего и мать твою и т. д. он называет евангельскими, хотя у Ио­ны они верно названы пророческими.). Несколько раз Царевич делает церковно-исто-рические экскурсы, совершенно отсутствующие у Ионы. Приведем примеры:

Андрей, немного не дойдя до Пахомиевой пустыни, ус­нул. И вот явился ему во сне старец в белых ризах и с кре­стом в руке, сказал Андрею: «Возьми крест свой, гряди в след мене», — и затем благословил Андрея крестом, при­бавив: «Сим побежай лукавые духы». По поводу этого яв­ления Царевич указывает аналогичные случаи в церков­ной истории: 1) как Константину явился крест «на небесех звездами составлен паче солнечных луч крестообразно»; 2) как Моисей палицею рассек Чермное море и победил Амалика тем, что крестообразно распростер руки; 3) как Арсений, живший во времена Царей «Аркадиа и Ану-риа», когда пожелал отойдти в иночество, дважды слы­шал голос, который повелевал ему без колебаний поки­нуть Mip; 4) как иноку Досифею явилась в образе жены Богородица и велела молиться и поститься, чтоб избе­жать мук; 5) как Мария Египетская слышала голос Божи-ей Матери и [6)]как Митрополит Алексий, еще будучи м1рянином, слышал голос незримого существа, предска­завший ему будущее иночество (листы 130 и ел.).

После рассказа о том, как житель села Бросачева, по имени Самуил, увидел неожиданно в пустынной местно­сти Антония, окруженного иноками, у Царевича находим следующую вставку: «Пишет убо и в житии преподобных отец, иже в ските живущих, иже их молитвы яко столпие огнено от земля до небеси стояща. Пишет убо и в житии пребодобнаго   и   богоноснаго   отца   нашего   Александра Свирскаго, новаго чудотворца, егда наиде его Андрей Зава-лишин, творящу ему ловы и видит елень, псом же гонящим еленя того, и той елень невидим бысть ни псом, ни ловцу их, но наиде стезю яко единому человеку шествующа и об-рете Божия человека блаженнаго Александра. Тако и сий обрет блаженнаго Антония» (л. 161).

Иона, рассказывая о переселении Антония на реку Сию, сообщает со слов жителей окрестных сел, что задолго до пришествия святого они слышали звон и церковное пение и видели иноков, прорубающих лес. Царевич в своей редак­ции напоминает, что нечто подобное находится и в житии Зосимы и Савватия, Соловецких чудотворцев: «Егда при-шедшу блаженному Савватию на остров Соловецкий и слы­шит звон в день недельный велий, во вся дни по обычаю и звонящи во вся дни и в нощи, яко же обычай есть в монасты-рех, и во многих убо житий сих знамение обрящем, яже Богу восхотевшу Своя угодникы прославити» (л. 167).

В главе «О пришествии разбойник» рассказывается, что дьявол внушил Василию, наместнику Новгородского архиепископа, мысль о богатстве Антония, и что Василий отправил на монастырь разбойников для разграбления его. Царевич указывает в Патерике Печерском (Житие Василия и Феодора) и в житии Авраамия Ростовского, подобные же случаи, что дьявол ложно сообщает князьям тех мест о мнимом богатстве праведников, и что одному из праведников, Авраамию, пришлось из-за этого много потерпеть (л. 179 и ел.) (Собственно говоря, пострадал и Феодор, упоминаемый в Патерике, но этот эпизод из Патерика у Царевича приведен очень неполно и неточно).

Наконец, по поводу приказания Антония по смерти те­ло его или бросить в дебри на съедение зверям, или пове­сить на дереве, или же повергнуть в озеро, Царевич при­водит еще примеры подобных завещаний из Лествицы и из жития Александра Свирского (л. 268 об. и ел.).

Делает вставки Царевич и для придания рассказу боль­шей картинности и поэтичности. Так, например, после опи­сания жизни Антония в пустыне, разнообразных лишений и борьбы с кознями дьявола, у Царевича находим еще следую­щие слова: «Яко же бо морскыя волны о камень разбивашеся, тако и вражие коварство все от Преподобнаго истребляшеся; или твердый адамант и жало потребляет, и камень стирает, тако и сий преподобный отец наш Антоний невидимых враг молитвою потребляйте и от человек неправедных приносимые приимаше с радостию» (л. 171). Подобное картинное распро­странение видим также в рассказе о брате Геласие, не успев­шем застать преподобного Антония живым. Вот как читает­ся это место в обеих редакциях:

Редация Ионы: 

Зако[сне]вшу же ему и не пришедшу скоро в ­монастырь некиих ра- ди великих нужд, и не прилучися ему быти на преставление Преподобнаго (лист 126).      

Редакция Царевича:

Закосневшу же ему и не пришедшу скоро в монастырь некых ради великих нужд монастырских, коснящщу же ему и время не мало там, но внегда же изорудовати потребы монастырьскыя, восхоте в монастырь возвратитися и не возможе мор-скаго ради треволнениа и ветре-наго ради противнаго надлежа-ния, понеже воздуху уже премен-шуся, во глубокую сень прелож-шуся, и морю возгремевшуся, волны яко горы ношашеся, и ветренему дыханию противну велику возбраняюшу, и лды же уже на море плаваше великыя, и не дадущу ему возвратитися во обитель пакы блаженнаго и си-цеваго ради морьскаго залогу нужнаго и озимети Геласие се­му тамо и не прийти ему в мо­настырь на преставление Пре-подобнаго» (листы 253 об, 254)*.

Описание морской бури см. еще в житиях Зосимы и Савватия, Иоан­на и Логгина Яренских (Некрасов И. Пахомий Серб, писатель XV века. Одесса. 1871. С. 92). Слабую попытку изобразить волнующееся море находим и у Ионы, но в другом месте, именно в одном из посмертных чудес Преподобного. Здесь читаем следующее описание: «Прииде нань буря ветрення велиа, и бысть в мори трус велик зело, и волны на мори яко горы устремляхуся» (и все описание, л. 153).

Кое-где Царевич распространяет редакцию Ионы, что­бы резче обрисовать поступки Преподобного и внушить читателю большее к ним уважение. Так у Ионы находим замечание, что Антоний «многажды же и отай братии ми­лостыню нищим даяше, да не ропот будет во братии» (лист 95 об.). В редакции Царевича это место распростра­нено следующим образом: «Многажды же и опотай бра­тии, многыжда убо даяше нищим и ризы своя, яже ноша-ше, сам же многыжда босыми ногами хождаше, не бяше бо ему имения даяти нищим, но еже сам носяше сие и подава-ше им. Неции же от братии его видяще, иже не разумни су­ще, ругахуся друг ко другу глаголюще, видите ли святого нашего, яко ни ризы, ни сандалиа на ногах имать. Препо­добный же отец наш Антоние вся с радостию приемлет, ми­лостыню нищим даяше, даже ропот будет в братии» (листы 219 и 220).

Иногда после изложения известного эпизода Царевич делает вставку для объяснения этого события. Так, напри­мер, после рассказа о том, что Андрей прожил пять лет у новгородского боярина и женился в это время, находим у Царевича следующие слова, совершенно отсутствующие у Ионы: «Се же не без Божия веления бысть, но вся быша Божием изволением, Богу тако изволившу, да прежде Бла­женный обучився Mipcкомy пребыванию и яко некоими степеньми от нижних на горняя добродетели взыдет иноческаго жительства, и тако обрящется благопотребен Богу; по повелению же Господа своего и законному браку счетовается. Се же все Божия смотрения дело бысть, вос-хотевшу Богу блаженнаго отрока в сицевых обучитися» (листы 120 об. и 121).

Сверх подобных примеров, вносящих в обе редакции большие различия, мы находим у Царевича немало изме­нений, сделанных из-за стилистических соображений. Из­менения эти самого разнообразного характера: изложен­ное растянуто у Ионы — у Царевича выражается более сжато; выкидываются лишние или неподходящие слова; уничтожаются повторения, противоречия, неточности и непоследовательность изложения; наконец, подправляют­ся неверные формы. Отметим еще одну черту редактор­ской деятельности Царевича, именно взгляд на отноше­ние его труда к труду Ионы. Царевич не ограничился, как уже было показано, тем, что переписал редакцию Ионы. Он внес в нее некоторое число добавлений, исправил мно­гие места (хотя и не все, которые нуждались в исправле­нии) со стороны стилистики. Но все же он понимал, что текст Ионы играет видную роль в его редакции. Поэтому он сохранил Ионинскую запись к житию с указанием, что оно написано Ионою, сохранил все сведения, относящие­ся к Ионе. Только в тех местах, где Иона желал выразить свое смирение, Царевич смягчал слова Ионы. Так из слов Ионы: «Аз убогий священноинок Иона, и грубый, и уны­лый, и ленивый», — у Царевича оставлено только: «Аз убогий священноинок Иона»; вместо слов Ионы: «От многих малая в повесть списать дерзнувшаго», — у Царе­вича находим: «От многих малая в повесть списавшаго».

Такое же сохранение Царевичем выражений, относящих­ся к Ионе, видим и в тексте жития и чудес везде, где Иона говорит, что он слышал то или другое от кого-нибудь из «памятухов», эти слова повторяет и Царевич.

Обратимся теперь к тем частям труда Царевича, где он не находился в зависимости от Ионы, и прежде всего рас­смотрим предисловие к житию. В начале его находим сле­дующее заглавие:

«Месяца декабря в 7-й день житие и подвизи и мало от части чудес исповедание преподобнаго и богоноснаго отца нашего аввы Антония чудотворца, иже Сийский нарицает-ся по острову, составльшаго пречестную обитель во имя Святыя и Живоначальныя Троица на езере Михайлове в пределех западных. Преписано бысть сие во царство бла-говернаго и христолюбиваго Царя и Государя Великаго Князя Ивана Васильевича всея Русии Самодержца, и при освященном Антоние Митрополите всея Русии, и при бла­говерных Царевичех Царевиче Иване и при Царевиче Фео-доре Ивановичех, многогрешным Иваном, во второе на первом писатели, колена Августова, от племени варяжска-го, родом Русина, близ восточный страны, меж предел сло-веньскых, и варяжскых, и агаряньскых, иже нарицается Русь по реке Русе. Благослови отче» (листы 73 и 74).

Уже с первых строк предисловия, написанного Царе­вичем, мы видим, что имеем дело с совершенно иными ли­тературными приемами, чем у Ионы. Вот начало преди­словия:

1) «Благаго и преблагаго и всеблагаго нашего Бога и Царя добро есть от Бога Божиим угодником начати вся, яже от Него созданная словесная самовластна саном почетшаго. Овии убо суть Тому друзи, друзи убо Тому есть, еже убо приближившеся Тому всем животом, и всю жизнь суетную мимо текущую и тленную ни во что же вменивше, Единаго Христа возлюбивше, и Того доброте на-следницы явишася. Елицы убо Его познаша, толико и Он их возлюби; и обаче аще и живи суть и в берньнем телеси, и сопребывающу в них Пресвятому Духу и действующу, от Mipa множайшими частьми умертвишася и множайши уда-лишася и уединишася от человек воиньствовати и в воиньский сан Царю царствующим и Господу господьствующим причтошася, яко добрии храборницы и крепцыи воини не-победимии, верхи горам постигшей и кущии потокшеи, верхы верхом постигшей добродетелей; яко же бо некото-рии воини добрым и премудрым стратигом тщатся всем ра­зумом и хытростию врага победита своего телеснаго, тако и тии невидимаго врага супостата тмы века князя боряща-го нас хытростию Духа Святаго победивше, легкома кры-лома того сети прешедшу иже на них пропяти. Пишет убо яко некоторым в ногах жылы разгорешася и болша начаша тещы, или некоторый елень запалився серца сво­его телеснаго жаждею на воду грядет, и Пророк возопии глаголет: им же образом желает елень на источникы вод­ный, сице желает душа моя к Богу крепкому и жывому. Еленя убо Пророк приложи к мужу праведну, и святу, и преподобну, и беззлобиву. Про таковых убо Апостол гла­голет: братие, не дети бывайте умы, но злобою младеньст-вуйте, умы же совершени бывайте. Елень убо чисто есть и беззлобиво, и на кровь нехотетелно, человеконенавистно, но егда бо воспалится жаждею телесного, тогда грядет на воду и желает: тако и святый духоносный преподобный отец наш Антоние, о нем же нам ныне слово предлежит, за­палився огнем божественным, реченно убо есть: внегда воз­горится сердце от душа доброты желательныя, тогда умом человек и пленен бывает, ум бо от любви Божий изступает, иже видев дух воцарится, повинувшимся ему вне себя бы­вает, и не весть яко на земли пребывает, но мнети, яко на небесех пребывает. Таковою убо любовию блаженный отец наш Антоние распалився, вся оставив Христа ради по Пророку реченному: се удалихся, бегая, и водворихся в пустыни, чаях. Бога спасающаго мя от пренемогания и буря забых и бых, яко птица особящаяся на зде» (листы 74-77).

Далее:

2) «И Господь во Святом Своем Евангелии глаголет: не бойся, Мое малое стадо, его же благоизволи Отец Мой да-ти вам царство; будут убо чресла ваша препоясании исти­ною и светильницы горяще, и вы подобии человеком, чаю-ще Господа своего; и пишет убо во Апакалипси, яко даны быша некым потири белы, да ся утешат; сииречь, ризы светлый; таковы суть труди, и подвизи, и пост, и молитва, и чистота душевная и телесная, иже во здешней и суетней, и мимотекущей жизни, акы быстрине речней подобящеся, текуще стень, сень мимогрядущая, сон, мечтание, привиде­ние, прах — здешнее наше житие. Сий свитый преподоб­ный отец наш, о нем же нам слово предлежит, и делу яхом-ся, мечтания вся сия отложь, к сим всем исправления пред­лежа. Виждь, что убо препоясание, и ризы белы, и светил-ницы злати горяще; ризы белы менит чистое, и нескверное, и непорочное (житие); яко же ризы белы, тако их житие светящеся, и душа, и телеса их белы, и чисты, и несквер­ны; и препоясание же при сесцу ангельско, и святительско, и царьско есть; ангельское удержание ярости есть неплоть-ско, но сердечней, тоже и святительско, и царьско; тем же преподобным отцем пояси при сесцу прообразует, убо плоть свою обуздавшее и препоясавшеся воздержанием» (листы 80 и 81).

Мы привели два больших отрывка из обширного рас­суждения об угодниках Божиих, соответствующего началу предисловия Ионы. Как здесь, так и там — тема одна и та же, но вместо немногих более или менее про­стых слов Ионы у Царевича находим значительное распространение той же мысли, сравнения, аллегорические толкования.

В дальнейшем изложении отметим место, где говорит­ся о необходимости отказаться от земных привязанностей и последовать за Христом. Здесь Царевич, выказывая, с одной стороны, хорошее знакомство с Священным Писа­нием, с другой стороны, является блестящим стилистом. Вот это место: «Господь убо Христос Бог наш, Спас всего Mipa, во Святом Своем Евангелии глаголет: аще не от­речется кто своего имения, еще же и душа своея, не может быти Мой ученик, иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть: благо бо есть и пакы благо есть, легко убо есть бремя Его; не мнози убо заповеди, еже Господь заповеда нам, и аще совершым по Его святому повелению, не токмо на земли прославит нас, но и на небесех прославит. Богосло-вец глаголет убо, не любите убо Mipa и яже суть в Mipe, и аще кто Mip любит, враг Божий бывает. Разумевши ли, аще кто Mip любит, враг Божий бывает? Кая благодать в нем бывает? кая к Богу благодарениа. кая к Богу проше­ния? и где в тех к Богу молениа, и слезы, и труды? и где ус-лышание от напастей и избавление огненаго горения? и легко бо есть, иже вземше на ся иго Христово и от Mipa от-лучившеся; есть люто убо и в правду люто, еже упившимся нам самохотением и самолюбием, и отторгнувшимся во след похотем своим и вдавшимся страстем и сластем, и гордящимся и величающымся; и где убо в тех молитва? еже гордость, не имать пребывати ту молитва; где убо в тех сердце сокрушенно? и пророк возопи, глаголя: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит, гордым оком и не сытым сердцем сих ненавидех, иже сердцем, яко парду-си, на ближняго и друг на друга; в них же грохотание, и ко-щуны, и смеяние; где в тех молитва и слезы? где в тех сер­дечное к Богу восклицание от душа? где в тех, иже приближащих и совокупляющих множеством богатства» (листы 83 об.-85).

Для подтверждения мысли о тленности земного богат­ства Царевич приводит несколько притч из Евангелия (о богатом и о Лазаре; о богаче, возгордившемся своим бо­гатством; о богатом юноше), из Деяний Апостольских (рассказ об Анании) и также из повести о Варлааме и Ио-асафе (эпизод о трех друзьях, причем первым другом яв­ляется жена и дети, вторым — богатство, а третьим — ни­щий). Сделав ряд назидательных цитат как из Священно­го Писания, так и из светской литературы, Царевич поль­зуется удобным случаем, чтобы в дальнейшем изложении дать несколько наставлений: воздерживаться от злоречия и обмана, не поддаваться гордыне; одним словом, «бегать от греха и всякыя неправды», чтобы сохранить «ту боже­ственную ризу чисту и нескверну, юже прияхом от свято­го крещения, до исхода живота нашего». Далее говорит­ся, что никто не должен отчаиваться в возможности по­лучить прощение грехов, но надо не позволять страстям возрастать в нашей душе. Все эти наставления изложены с такими же литературными приемами, как и начало преди­словия. Так, по поводу совета не предаваться гордыне приведен целый ряд примеров из ветхозаветной и новоза­ветной историй, показывающих, что гордыня вела всегда к злу. После совета уничтожать страсти в самом начале сообщается эпизод из книги Дорофея, как некий старец заставлял одного из учеников своих вырывать из земли кипарис: небольшой кипарис выдернуть было легко; но чем кипарис был больше, тем труднее становилось испол­нить волю старца, так что под конец пришлось прибег­нуть к посторонней помощи.

Следующая за этим часть предисловия содержит в себе сведения, относящиеся к самому агиографу и его труду. Здесь почти та же схема, которую мы видели и у Ионы: Царевич благодарит Бога, научившего его написать о преподобном Антоние; просит самого Антония невиди­мо  быть  ему «наказателем» при выполнении труда; просит братию молиться за успешное окончание его за­дачи; говорит,  что  боялся,  отказавшись  от работы, уподобиться рабу, скрывшему талант, так как «дела Божия проповедати преславно есть». Далее идут сведе­ния о происхождении жития: о просьбе Питирима и братии;    о    получении    сведений    от    «самовидцев». Оканчивается предисловие следующим лирическим об­ращением: «Господи, Господи, вразуми мя оправданием Твоим, Духом Твоим Святым утверди и Духом Вла­дычным укрепи мя. Слава Ти, Господи, и паки рече: слава Ти, слава Тебе многомилостивому, слава Ти мило­сердому, слава Ти многощедрому, слава Ти человеколю­бивому, слава Ти, милосердия пучина бездна. Слава Ти, слава Ти, Господи, Иже укрепи мя немощнаго, и лени-ваго, и грубаго, и непокориваго, и злаго раба и буево. Ты ми, Господи, устне утверди, и сердце вразуми, и язык мой укрепи. Отселе бо делу ся ях и слово глаголю, да возглаголю о рожении святаго» (л. 114).

После похвалы Преподобному, составленной Ионою и сохраненной Царевичем, в редакции последнего помеща­ется еще одна статья, всецело ему принадлежащая. Она озаглавлена так: «Восписание и сказание предписанное о похвале святого. И зде мало нечто имать к похвале свято­му. И о преподобных и богоносных отец наших, иже в Рос-сийстем острове просиавше. Списано же бысть сие мною же многогрешным Иоанном, Русина родом. Благослови отче» (лист 369 и ел.). Повторив похвалу Святому, напи­санную Ионою, Царевич имел уже мало материала для нового прославления Антония; поэтому в своей ориги­нальной статье Царевич прославляет, главным образом, разных Русских святых, в том числе и Антония, и говорит о значении их деятельности. В общем можно сказать, что статья написана слабее предисловия.

Что касается канона, то содержание его состоит отчас­ти из воспоминаний о событиях жизни Антония и его чудесах, отчасти из риторических обращений к Препо­добному и к Божией Матери. Здесь Царевич выказал себя прекрасным стилистом. Приведем для образца одно ме­сто: «Что тя нареку, Антоние, херувимли, яко на тебе почил есть Христос; серафимли, яко непрестанно просла­вил еси Его; ангела тя нареку, яко ангельски пожил еси и плоть свою возненавидел еси; многа твоя чудеса, а больша дарования. Моли спастися душам нашим. Что тя наречем, Антоние, прехвальне на земли, яко безплотен пожил еси и на небеса взыде; точиши исцеления, и твориши чудеса, и отгониши духи лукавыя от человек; многа твоя чудеса, а больша ти дарования. Моли спастися душам нашим. Что тя нареку, Антоние, прехвальне, кладязь неисчерпаемый чудес, море божественнаго дарования, жажду лютую уто-ляюще и сердце веселяще, тьму лютую от душа отгоняще невидения и просвещаеши вся светом разума; многа твоя чудеса, а больша дарования. Моли спастися душам на­шим» (листы 67 об.- 68).

Мы рассмотрели и редакторскую и авторскую дея­тельность Царевича Ивана Ивановича. Перед нами пи­сатель хорошо начитанный и обладающий несомнен­ным талантом. Церковно-славянским языком, литера­турным языком древней Руси, владеет он, можно ска­зать, хорошо. Не менее искусен он и «в плетении сло­вес». Ярче всего дарование Царевича выразилось в ка­ноне и в предисловии, где он был вполне самостояте­лен. Если же части, написанные на основании Ионин­ского материала, слабее оригинальных, то это может объясняться, во-первых, боязнью автора повредить ис­торической верности рассказа; во-вторых, тем, что Царевич, наследовавший тревожный, увлекающийся харак­тер своего отца, не мог долго сосредоточиться на одном деле. Во всяком случае он началом работы показал, что мог бы он сделать на литературном поприще, если бы преждевременная смерть не прервала его жизни.

Николай ТУПИКОВ

 

Примечание 1. Данное приложение печатается по: Тупиков Н. Литературная деятельность Царевича Ивана Ивановича // Журнал Министерства на­родного просвещения. Ч. 296. СПб. 1894. Декабрь. С. 358-374.

Примечение 2. Николай Михайлович Тупиков (1869 - 1900) — историк русского языка и литературы. «Реферат, прочитанный в годовом заседании Импера­торского Общества любителей древней письменности 5-го мая 1894 года. Тексты Жития Антония Сийского еще не изданы. При составлении реферата мы пользовались рукописями Императорской публичной библиотеки из со­брания графа Толстого: отд. II, № 344 (редакция Ионы, XVII века) и отд. III, № 31 (редакция Царевича, XVI века; список не отличается особенной исправностью текста)». — Прим. авт.

Примечение 3. О Царевиче Иоанне Иоанновиче (28.3.1554 т 19.11.1581) см.: Ключевский В. О. Древнерусские жития святых как ис­торический источник. М. 1871. С. 301-302; Барсуков Н. П. Источники русской агиографии. СПб. 1882. Стб. 51-54; Строев П. М. Библиографический словарь и черновые к нему материалы. Приведен в порядок и издан под ред. А. Ф. Бычкова. СПб. 1882. С. 137; Архиеп. Филарет (Гуми-левский). Обзор русской духовной литературы. Изд. 3-е. Кн. 1. СПб. 1884. С. 163-164; Дмитриев Л. А. Иван Ивано­вич // Словарь книжников и книжности древней Руси. Вып. 2. Ч. 1. Л. «Наука». С. 384-386.

Примечание 4: В собрании графа Толстого есть еще один список (XVII века) жития преподобного Антония Сийского (отд. И. № 490). Здесь мы имеем сме­шанную редакцию: в основе ее лежит текст Ионы, но из редакции Ца­ревича внесены многие поправки и дополнения, сделанные по стили­стическим соображениям, например, описание бушующего моря. Зато все оригинальные части труда Царевича, а также церковно-историчес-кие экскурсы в смешанной редакции отстутствуют.

Так, в одном из трудов известного русского агиографа графа Михаила Владимировича Толстого (1812 f 1896) читаем: «В сборниках библиотеки Общества ис­тории и древностей № 39, 40, помещены: а) служба пре­подобному Антонию Сийскому, «описана Иваном Ру­сином, от рода Варяжска» в лето 7086 (1578); б) «Житие и подвиги аввы Антония чудотворца... переписано бысть многогрешным Иваном во второе по первом пи­сатели»; в) похвальное слово преподобному Антонию того же сочинителя, Царевича Иоанна, написанное в 1580 году. В послесловии Царевич пишет, что при митрополите Антонии Сийский игумен Питирим и ученик преподобного Антония Филофей приходили в Москву просить об установлении празднования преподобному Антонию, и Собор повелел праздновать, и что тогда просили его, Царевича, написать канон преподобному. Далее Царевич называет Филофея первым списателем жития преподобного Антония и об этом жизнеописа­нии замечает: «Зело убо суще в легкости написано». «После канона, — говорит он, — написал я и житие; архиепископ Александр убедил написать и похвальное слово». Царевич упоминает еще, что преподобный Ан­тоний приходил в Москву к родителям его и весьма любил их духовно; особенно любил его мать, т. е. доб­родетельную Анастасию. Эта-то любовь угодника Бо-жия и заставила Царевича описать жизнь его. Таким образом Царевичем Иоанном сочинены служба и по­хвальное слово преподобному Антонию. Что касается до Жития, то при сочинении его, имел ли он в виду жизне­описание иеромонаха Ионы 1579 года, он не говорит о том, а пишет, что дополнял краткие записки» {Толстой М. В. История Русской Церкви. Издание Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. 1991. С. 432).

 

ПРИЛОЖЕНИЕ II. Фактографические свидетельства почитания Царя Иоанна в Лике Святых


«Святцы Корямежского Монастыра» (1621 год).

10 июня обретение телеси Великомученика Царя Иоанна.

«Святцы Корямежского монастыра» (1621 год). 10 июня обретение телеси Великомученика Царя Иоанна.Первый Помазанник Божiй на Русском Престоле Царь Иоанн IV почитался  после своей кончины, как местночтимый Святой Благоверный Царь. Перед смертью Царь Иоанн Грозный принял великую Схиму с именем Иона. До 1917 года на гробницу Иоанна Васильевича в Московском Кремле приходили простые Русскiе люди просить Царя о заступничестве в суде, как Небесного предстателя перед Праведным Судiей.  Доказательством того, что Царь Иоанн официально почитался Русской Православной Церковью, как Святой Угодник Божий, служит большое количество икон Иоанна Васильевича в храмовой росписи XVI-XVII века.
Крпупноформатную копию данной иллюстрации можно посмотреть/скачать здесь


Первый Помазанник Божiй на Русском Престоле Царь Иоанн IV почитался  после своей кончины, как местночтимый Святой Благоверный Царь. Перед смертью Царь Иоанн Грозный принял великую Схиму с именем Иона. До 1917 года на гробницу Иоанна Васильевича в Московском Кремле приходили простые Русскiе люди просить Царя о заступничестве в суде, как Небесного предстателя перед Праведным Судiей.  Доказательством того, что Царь Иоанн официально почитался Русской Православной Церковью, как Святой Угодник Божий, служит большое количество икон Иоанна Васильевича в храмовой росписи XVI-XVII века.


Святой Благоверный Царь Иоанн Васильевич Грозный, Фреска Новоспасского Монастыря города Москвы, XVII век. В конце XX века, по "благословению" одного известного московского Архиерея  фреска была  уничтожена
Благоверный и Христолюбивый Богом Венчанный Великий Государь Царь и Великий  Князь , Иоанн Васильевич всея России, многих Государств Государь и Самодержец. Грановитая плата Московского Кремля. Фреска конца XVI века
Святой Благоверный Царь Иоанн Васильевич Грозный, Фреска Новоспасского Монастыря города Москвы, XVII век. В конце XX века, по "благословению" одного известного московского Архиерея  фреска была  уничтожена, после чего чюдесным образом ветер посрывал все Кресты в Монастыре
(крупноформатная копия здесь)
Благоверный и Христолюбивый Богом Венчанный Великий Государь Царь и Великий  Князь , Иоанн Васильевич всея России, многих Государств Государь и Самодержец. Грановитая плата Московского Кремля. Фреска конца XVI века
(крупноформатная копия здесь)
Святой Благоверный Царь Иоанн Васильевич Грозный. Фрагмент иконы Тихвинской Божей Матери, Благовещенский Собор Московского Кремля, XVI век. Как известно, Святой Благоверный Царь Иоанн особо почитал Тихвинскую Икону Божей Матери. Именно Грозный Царь воздвиг и основал Тихвинский мужской Богородичный Монастырь, в котором храниться сия величественная Святыня, символизирующая Чистоту Православной Веры и Богоизбранность Русского Народа
Вождь Земной Воинствующей Церкви - Святой Благоверный Царь Иоанн Васильевич Грозный. Фрагмент иконы "Благословенно воинство Царя Небесного" или Церковь Воинствующая,  XVI век.
Святой Благоверный Царь Иоанн Васильевич Грозный. Фрагмент иконы Тихвинской Божей Матери, Благовещенский Собор Московского Кремля, XVI век. Как известно, Святой Благоверный Царь Иоанн особо почитал Тихвинскую Икону Божей Матери. Именно Грозный Царь воздвиг и основал Тихвинский мужской Богородичный Монастырь, в котором храниться сия величественная Святыня, символизирующая Чистоту Православной Веры и Богоизбранность Русского Народа
Вождь Земной Воинствующей Церкви - Святой Благоверный Царь Иоанн Васильевич Грозный. Фрагмент иконы "Благословенно воинство Царя Небесного" или Церковь Воинствующая,  XVI век.
Более подробно об Иконе и её истории см. здесь


Другие многочисленные иконы, фрески (в том числе, представленные здесь иконы и фрески большого формата) Святого Благоверного Царя Иоанна Васильевича IV Грозного, см. здесь: http://www.ic-xc-nika.ru/ikons/Ioann_Vasilevich_IV_Groznyi/000.html

 

ПРИЛОЖЕНИЕ III. Святой Праведный Псковоезерский Старец Николай (Гурьянов) о Святом Благоверном Царе Иоанне Васильевиче Грозном

 

Царская Власть УТВЕРЖДЕНА на земле Самим Господом. ОСУЖДАЮЩИЕ Царей испытывают долготерпение Божие. Это ВЕЛИКИЙ ГРЕХ пред Богом. За это может быть страшное НАКАЗАНИЕ Божие Церкви.  ПОЧИТАНИЕ Царя и Царской Власти - это Евангельская ЗАПОВЕДЬ, которая дана всем Христианам, и ГРЕШНО ее нарушать

Надо сразу, как услышите или прочтете ХУЛУ на Царя Иоанна, перекреститься и помолиться о согрешивших, попросить Господа, чтобы Он их простил за осуждение Помазанника, СВЯТОГО Царя. А НЕПРАВДУ и ложь, которую сочиняют про него, НИ ЧИТАТЬ, НИ СЛУШАТЬ не надо, чтобы самим не повредиться.

А как ТЯЖЕЛО будет тем, кто бранит Святых! Вот призовет Господь душу такого человека, будет она подниматься на Суд Божий, а там - Царь Иоанн во СВЯТЫХ! Заскорбит душа, заплачет! А как исправить? Надо жить духовно ОСТОРОЖНО и никого не судить. Бог управляет мiром, а у Него нет неправды...

Праведников же подобает твердо ЗАЩИЩАТЬ, и ложь на них - ОБЛИЧАТЬ. Надо ЛЮБИТЬ Святых. Клевета - дело БЕЗУМНОЕ, и человеку, ставшему ее жертвой, нелегко, а иногда и невозможно, оправдаться.

Святому Царю Иоанну не нужно оправдываться, ибо совесть Его пред Богом и Церковью ЧИСТА. Он хранил Господом врученное Царство и Церковь от врагов и ересей, Он был Первовенчанным Царем, СОБРАВШИМ воедино Святую Русь.

Какое ВЕЛИЧИЕ духа и Веры в Царе Иоанне! И Царское - Небесное, и человеческое - земное, - все у Него было ОЧИЩЕНО в Очах Божиих, и было ЗАКОННОЕ. Это был ВЫСОКОЙ Духовной Жизни и СВЯТОСТИ Царь! Он смог вынести страшные нападки от самого диавола, который поразил многих людей злобной НЕНАВИСТЬЮ к Нему.

Царь Иоанн Грозный НЕ УБИВАЛ Своего Сына - Царевича Иоанна, и НИКОГДА не допускал даже ПОМЫСЛА об убийстве Святителя Филиппа и Преподобного Корнилия. НЕВОЗМОЖНО даже думать, а не только говорить, что Царь Иоанн убил Святых! Он не убивал! Это - диавольская ЛОЖЬ! Об этом свидетельсвуют Церковные Летописи. Мощи обеих Святых и сына свидетельствуют истину - НЕВИНОВНОСТЬ Царя. И Церковь об этом ЗНАЕТ!

Древний тропарь Преподобному Корнилию был составлен как Преподобному, а не Преподобномученику. Картина Репина есть страшный грех, как и все произведения Репина, порочащие Православную Церковь и Русских Царей. Он был еврей, Репин, и Церковь, и Россию не любил. Это диавольская ему подсказка была написать такое, ЭТО ДИАВОЛ ЗА НЕГО ПИСАЛ.

Царь Иоанн был очень ИСКРЕННЕЙ и ГОРЯЧЕЙ, пламенной ВЕРЫ, но очень ОДИНОКИЙ и страдающий. У него никого не было, с кем бы Он мог поплакать. Он получил от Господа за терпение в страшных искушениях и теперь радуется в Царствии Небесном и духовные гимны Богу поет. И мы выражаем свою любовь к нему как ко Святому в молитве, ибо молитва ко Святым - это выражение нашей любви к Богу: любовь ко Святому, обоженному человеку, вечному, Небесному, - в этом исполнение Евангельского человеколюбия. "Бог есть Любовь"... От этой Божественной Любви все на земле дышит любовию.

Не переживайте. Неправда ПОМОЖЕТ открыть ПРАВДУ! Иоанн Грозный уже причислен Церковью к Лику Святых, он местночтимый Кремлевский (Московский) Святой, и это сохранилось в Церковных Летописях

Христос Воскресе! Не теряйте Пасхальную радость! Царь грядет!

 

ПРИЛОЖЕНИЕ IV. Тропарь и молитва Святому Благоверному Царю Иоанну Васильевичу IV Грозному 

Тропарь Царю Иоанну Грозному, глас 4-й

Бо́жіимъ изволе́ніемъ,/ а не мяте́ж­нымъ человѣ́ческимъ хоте́ніемъ,/ на Ца́рство Ру́сское возше́лъ еси́/ и Хрiсту́ Царю́ сослужи́лъ еси́, Іоа́нне Богому́дре./ Ве́ліей Любо́вію Креста́ тща́лся еси́/ лю́ди Ру́сскія на Свѣ́тъ и Истину наста́­вити;/ потщи́ся и ны́нѣ да поз­на́емъ Еди­на́го Истиннаго Бо́га/ и Бо́гомъ да́ннаго на́мъ Самодержа́внаго Госуда́ря.

Молитва Святому Благовѣрному Царю Іоанну Васильевичу IV Грозномъ

О, вели́кій моли́твенниче и ко́рмчій Святы́я Руси́, о́трасль благода́тная Бого­из­бра́нного ко́рня, Хрiстолюби́­вый, Боговенча́нный, Бла­говѣ́рный Царю́ Іоа́нне! Ты́, До́мъ Пресвято́й Бого­ро́ди­цы и Вѣ́ру Правос­ла́вную сохра­ни́вый и укре­пи́вый; Ру́сь Святу́ю объедини́вый; е́ресь жидо́вст­вующихъ порази́вый; бесо́въ во пло́ти, си́речь жидо́въ пога́ныхъ изгна́вый; изме́ну искоре­ни́­вый; агаря́нъ, папе́ж­никовъ и язы́ч­ни­ковъ победи́вый и ко Хрiсту́ и́хъ обра­ти́вый; Наро́дъ Ру́си просвети́вый и ко спасе́нію наста́­вивый; гра́ды, ве́си, Свя­ты́е Оби́тели, Хра́мы созида́вый; духо́в­ную ра́ть и Правосла́вное во́инст­во вок­ру́гъ Себя́ собра́вый и на сопро­ти́вныя подви́г­нувый. Возста́ни на по́­мощь на́мъ, при́зри на поги́бшую Ру́сь и Наро́дъ Тво́й, услы́ши на́съ, моля́ихся Тебѣ́, и умоли́ Хрiста́ Бо́га и Пречи́стую Богоро́дицу, яви́вшую Тебѣ́ Сво́й Святы́й о́бразъ*, яви́ти Царя́ Самодер­а́ваго, а́ки же ты́ бы́лъ еси́, Іоа́нне; Ру́сь Святу́ю изъ ме́ртвыхъ воскреси́ти и во́инство Правосла́вное возсозда́ти; Це́рковь отъ ересе́й, раско́ловъ и фари­се́йства очи́сти­ти; отъ и́га жидо́вскаго, лю́тыхъ безбо́ж­никъ, вра́говъ ви́ди­мыхъ и неви́димыхъ изба́­вити; На́родъ Руси́ къ покая́нію, безбо́жниковъ и еретико́въ къ Вѣ́рѣ Пра­восла́вной  обрати́ти; грѣхо́въ про­ще́ніе на́мъ дарова́ти и на вся́кую доброде́тель наста́вити; Б́огу, Царю́ и Отече́ству на Земли́ послужи́ти и спасе́ніе улучи́ти, и въ Небе́сное Ца́рст­віе пресели́тися, иде́же съ Тобо́ю, Гро́з­ный Царю́ Іоа́нне, и всѣ́ми Святы́ми просла́вимъ Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха, ны́нѣ, и при́сно, и во вѣ́ки вѣко́въ. Ами́нь.

 

В начало документа




Библиография

 

1. Временник Ивана Тимофеева. Под ред. чл.-корр. АН СССР В. П. Адриановой-Перетц. М.-Л. Изд. АН СССР. 1951. С. 12.
2.  Кобрин В. Б. Иван Грозный. М. «Московский ра­бочий». 1989. С. 160.
3.  Скрынников Р. Г. Великий Государь Иоан [именно так, с одним «н» — С. Ф.] Васильевич Грозный. Т. I-II. Смоленск. «Русич». 1996.
4. Янов А. Л. Тень Грозного Царя. Загадки Русской ис­тории. М. Издательская фирма «КРУК». 1997.
5.  Нечволодов А. Д. Сказания о Русской земле. Кн. П. М. 1997. С. 482.
6. Там же. С. 624.
7. Кобрин В. Б. Иван Грозный. С. 139, 141-142.
8. Лихачев Д. С. Иван Грозный — писатель // Послания Ивана Грозного. Под ред. чл.-корр. АН СССР В. П. Ад­риановой-Перетц. М.-Л. Изд. АН СССР. 1951. С. 453, 455-456, 461, 466-467. Ср. эту же статью, но уже переработан­ную (Сочинения Царя Ивана Васильевича Грозного // Ли­хачев Д. С. Избранные работы в трех томах. Т. 2. Л. 1987. С. 280-297). Тон уже другой, да и акценты смещены.
9.  Сахаров И. П. Царь Иоанн IV Васильевич — литера­тор // Русский вестник. 1842. № 11-12. С. 30-35.
10. Архиеп. Филарет (Гумилевский). Обзор русской ду­ховной литературы. 862-1720. СПб. 1857.
11. См.: Соловьев С. М. Сочинения в 18 книгах. Кн. IV. М. «Мысль». 1989. С. 151-156.
12. Жданов И. Н. Сочинения Царя Ивана Васильевича // Сочинения И. Н. Жданова. Т. I. СПб. 1904. С. 83-84. Ав­тор указывает место хранения рукописи В. М. Ундольско-го: «Рукоп. Москов. муз. № 1398», т. е. Московский Пуб­личный Румянцевский Музей (ныне РГБ. Ф. 310 и ф. 707). Собрание было приобретено в 1866 г.
13. Там же. С. 100-101.
14. Архим. Леонид (Кавелин). Стихиры, положенные на крюковые ноты. Творение Царя Иоанна, Деспота Россий-скаго. СПб. 1886. С. V.
15. Архим. Леонид (Кавелин). Послание к неизвестному против люторов. Творение Парфения Уродивого. СПб. 1886. С. 1.
16. Шляпкин И. А. Ермолай Прегрешный, новый писа­тель эпохи Грозного // Сергею Федоровичу Платонову ученики, друзья и почитатели. СПб. 1911. С. 554-555.
17. Сочинения И. Н. Жданова. Т. I. С. 101-102.
18. Шляпкин И. А. Что можно найти в старом помина-ньи?//Сб. «Привет». СПб. 1898. С. 213.
19. Сочинения И. Н. Жданова. Т. I. С. 101.
20.  Спасский Ф. Г. Русское литургическое творчество Макариевского периода // Православная мысль. Труды Православного богословского института в Париже. Вып. VIII. Париж. 1951. С. 131.
21. Там же. С. 133-134.
22. Лихачев Д. С. Канон и Молитва Ангелу Грозному воеводе Парфения Уродивого (Ивана Грозного) // Руко­писное наследие древней Руси. По материалам Пушкин­ского Дома. Л. 1972. С. 10-27. То же в кн.: Лихачев Д. С. Исследования по древнерусской литературе. Отв. редактор О. В. Творогов. Л. «Наука». 1986. С.361-376; Серегина П. С. Отражение исторических событий в стихире о Темир-Аксаке и в других песнопениях Владимирской иконе и проблема авторства Ивана Грозного // Памятники куль­туры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Архео­логия. Ежегодник 1985 г. М. «Наука». 1987. С. 148-164; она оке. Стихиры Митрополиту Петру «творения» Ивана Грозного // Древнерусская певческая культура и книж­ность. Сборник научных трудов. Л. 1990. С. 69-80; она же. Песнопения Русским святым. По материалам рукописной певческой книги XI-XIX вв. «Стихирарь месячный». СПб. 1994; Рамазанова Н. В. Тропарь и кондак на пренесение честных мощей Князю Михаилу Черниговскому, «...тво­рение Ивана, богомудраго Царя, Самодержца Российска-го» (к проблеме атрибуции) // Литература Древней Руси. Источниковедение. Сборник научных трудов. Л. «Нау­ка». 1988. С. 107-116.
23. Добиаш-Рождественская О. А. Культ святого Ми­хаила. Пг. 1917 (гектографическое издание).
24. Лихачев Д. С. Исследования по древнерусской лите­ратуре. С. 368, 370-371. Утверждения академика, увы, не новы. См.: Никитин А. Л. Точка зрения. М. «Советский писатель». 1985. С. 354-389; Григорьев Г. Л. Кого боялся Иван Грозный? К вопросу происхождения опричнины. М. «Интерграф Сервис». 1998. С. 57, 106.
25.   Митрополит Иоанн, Санкт-Петербургский и Ла­дожский. Самодержавие духа. Очерки Русского самосоз­нания. СПб. 1994. С. 156-157.
26.  См., напр.: Финдейзен П. Ф. Очерки по истории му­зыки в России. В 3-х вып. Т. 1. Вып. 3. М.-Л. 1928. С. 246-247; Успенский И. Д. Образцы древнерусского певческого искусства. Л, 1968. С. 130-133; История русской музыки. В 10 томах. Т. 1. Древняя Русь, XI-XVII вв. / Автор тома Ю. В. Келдыш. М. 1983. С. 132-133.
27.  Успенский П. Д. Древнерусское певческое искусство. М. 1971. С. 186.
28.  Митрополит Иоанн, Санкт-Петербургский и Ла­дожский. Самодержавие духа. СПб. 1994. С. 132.
7 апреля Преподобный Даниил, Переяславский чудотворец (+ 1540). ТРОПАРИ (1550-е гг.)
29.  Православные Русские обители. Полное иллюст­рированное описание всех Православных Русских мо­настырей в Российской Империи и на Афоне. СПб. 1910. С. 210-212; Жития Святых на русском языке, из­ложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными при­мечаниями и изображениями святых. Кн. доп. 2-я. М. 1916. С. 513,521,535.
30.  Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изо­бражениями святых. Кн. доп. 2-я. С. 542-543.
31. Прот. Александр Свирелин. Переславский Троицкий Данилов монастырь. Изд. 2-е, испр. и доп. Владимир. 1905. С. 31-32,42,44,73.
32.  Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изо­бражениями святых. Кн. доп. 2-я. С. 544-545.
33. Прот. Александр Свирелин. Переславский Троицкий Данилов монастырь. С. 45.
34. Там же. С. 46.
35. Сочинения И. Н. Жданова. Т. I. С. 101; Шляпкин И. А. Что можно найти в старом поминаньи? С. 213.
36. Прот. Александр Свирелин. Переславский Троицкий Данилов монастырь. С. 76; Ключевский В. О. Древнерус­ские жития святых, как исторический источник. М. 1871. С. 208.
37.  Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изо­бражениями святых. Кн. доп. 2-я. С. 511.
38.  Акафисты Русским святым. Т. 2. СПб. «Титул». 1995. С. 29.
39. Архимандрит Леонид (Кавелин). Святая Русь. СПб. 1861. С. 181; Сочинения И. Н. Жданова. Т. I. С. 101.
40. Сочинения И. Н. Жданова. Т. I. С. 101. См.: Служба и акафист преподобному отцу нашему Даниилу Переслав-скому чудотворцу. М. 1890.
41.  Прот. Г. С. ДебйЛьеюЛ Дни Богослужения Право­славной Кафолической ВОСТОЧНОЙ Церкви. Т. I. СПб. 1901.С. 236.
42.  Никоновская лег. II, 159. Прот. Г. С. Деболъский. Дни Богослужения Православной Кафолической Вос­точной Церкви. Т. I. С. 237.
43. Там же. С. 237-238.
44. Там же. С. 239-241.
45. Гребенюк В. 77. Лицевое «Сказание об иконе Влади­мирской Богоматери» // Древнерусское искусство. Руко­писная книга. М. 1972. С. 339.
46. Грамота 1.8.1598 об избрании Бориса Годунова Ца­рем. Прот. Г. С. Деболъский. Дни Богослужения Право­славной Кафолической Восточной Церкви. Т. I. С. 241.
47.  Полное собрание Русских летописей. Т. V. СПб. 1851. С. 249.
48. Там же. Т. XXIX. М. 1965. С. 136.
49. Там же. С. 209.
50. Там же. Т. III. СПб. 1841. С. 165.
51.  Устав к. XV-h. XVI вв. (РГБ. Собр. Шибанова. № ПО. Л. 242-243). Серегина 77. С Отражение исторических событий в стихире о Темир-Аксаке и в других песнопени­ях Владимирской иконе и проблема авторства Ивана Грозного. С. 150.
52.  РГБ. Ф. 304. Троице-Сергиевское собр. № 597. Л. 133. Серегина 77. С. Песнопения Русским святым. По мате­риалам рукописной певческой книги XI-XIX вв. «Стихи­рарь месячный». С. 226.
53.  Серегина 77. С. Отражение исторических событий в стихире о Темир-Аксаке и в других песнопениях Вла­димирской иконе и проблема авторства Ивана Грозно­го. С.150.
54. В статье автор в самой осторожной форме намекает на принадлежность Царю Иоанну IV еще одной стихир. Помимо этого списка (Троицкий список. РГБ. Ф. 304. № 428), указание «творение Царево» против этих же сти­хир имеется в следующих рукописных книгах:
а) Утраченный стихирарь, переписанный роспевщиком Лонгином, создавшим Троицкий список. Архимандрит Леонид, исследовавший эту рукопись, отмечает: «На 23 июня, ины стихиры. На праздник Сретения чюдотворные Владимирской иконы, глас 1, подобен О дивное чюдо, тво­рение Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всея России» (Архим. Леонид. Сведения о славянских рукопи­сях, поступивших из книгохранилища Св.-Троицкой Сер-гиевой Лавры в Троицкую духовную семинарию в 1747 г. Вып. П. М. 1887. С. 333-334).
б)  Стихирарь начала XVII в. при стихирах «О дивное чюдо» стоит подзаголовок «Творения Царя Ивана Ва­сильевича» (РНБ. 01-238. Л. 306. Серегина П. С. Песнопе­ния Русским святым. По материалам рукописной певчес­кой книги XI-XIX вв. «Стихирарь месячный». С. 232).
Об атрибуции публикуемых нами стихир Царю Иоан­ну Грозному см. также: Успенский Н. Д. Древнерусское певческое искусство. М. 1971. С. 186-191, 357-362; Парфен-тьев В. П. Древнерусское певческое искусство в духовной культуре Российского государства XVI-XVII вв. Сверд­ловск. 1991.С. 101-102.
Эти и последующие стихиры Царя Иоанна Грозного носят на себе следы так называемого наонного пения (хо-монии, хомового пения, раздельноречия) — вида знамен­ного пения, при котором полугласные звуки были распе­ты как полные гласные. Зародилось оно еще в XV в., дос­тигнув наибольшего распространения как раз в эпоху Ца­ря Иоанна Васильевича. Явление это было характерно ис­ключительно для крюковых записей. В результате нарека­ний на хомовое пение уже после Смутного времени оно было заменено наречным пением.
41.  Прот. Г. С. Деболъский. Дни Богослужения Право­славной Кафолической Восточной Церкви. Т. I. СПб. 1901.С. 236.
42.  Никоновская лет. 11, 159. Прот. Г. С. Деболъский. Дни Богослужения Православной Кафолической Вос­точной Церкви. Т. I. С. 237.
43. Там же. С. 237-238.
44. Там же. С. 239-241.
45. Гребенюк В. 77. Лицевое «Сказание об иконе Влади­мирской Богоматери» // Древнерусское искусство. Руко­писная книга. М. 1972. С. 339.
46. Грамота 1.8.1598 об избрании Бориса Годунова Ца­рем. Прот. Г. С. Деболъский. Дни Богослужения Право­славной Кафолической Восточной Церкви. Т. I. С. 241.
47.  Полное собрание Русских летописей. Т. V. СПб. 1851. С. 249.
48. Там же. Т. XXIX. М. 1965. С. 136.
49. Там же. С. 209.
50. Там же. Т. III. СПб. 1841. С. 165.
51.  Устав к. XV-h. XVI вв. (РГБ. Собр. Шибанова. № ПО. Л. 242-243). Серегина Н. С Отражение исторических событий в стихире о Темир-Аксаке и в других песнопени­ях Владимирской иконе и проблема авторства Ивана Грозного. С. 150.
52.  РГБ. Ф. 304. Троице-Сергиевское собр. № 597. Л. 133. Серегина Н. С. Песнопения Русским святым. По мате­риалам рукописной певческой книги XI-XIX вв. «Стихи­рарь месячный». С. 226.
53.  Серегина Н. С. Отражение исторических событий в стихире о Темир-Аксаке и в других песнопениях Вла­димирской иконе и проблема авторства Ивана Грозно­го. С. 150.
54. В статье автор в самой осторожной форме намекает на принадлежность Царю Иоанну IV еще одной стихиры на литии 4-го гласа «Егда изыде Богородице Дево ото града Владимира» {Серегина Н. С. Отражение историчес­ких событий в стихире о Темир-Аксаке и в других песно­пениях Владимирской иконе и проблема авторства Ивана Грозного. С. 160-161). Однако уже в книге это предполо­жение снято (Серегина Н. С. Песнопения Русским святым. С. 229, 232).
55.  Серегина Н. С. Песнопения Русским святым. С. 232-237.
56.  Священник П. Ильинский. Переславский Никитский монастырь и его подвижник, преподобный Никита Столпник. Изд. 2-е. Владимир. 1898. С. 3-7; Православные Русские обители. Полное иллюстрированное описание всех Православных Русских монастырей в Российской Империи и на Афоне. С. 207-208; Жития святых. 1000 лет Русской святости. Собрала монахиня Таисия. Изд. 2-е. Т. 1. Джорданвилль.  1983. С. 246-247; Акафисты Русским святым. Т. 3. СПб. «Титул». 1996. С. 45-47.
57.  Священник П. Ильинский. Переславский Никитский монастырь и его подвижник, преподобный Никита Столпник. С.10
58. Акафисты Русским святым. Т. 3. С. 48.
59.   Изображение покрова на раку, датируемого 1555-1560 гг., см. в кн.: Митрополит Макарий (Булга­ков). История Русской Церкви. Кн. IV. Ч. 2. Издатель­ство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. М. 1996. С. 29.
60.  Священник П. Ильинский. Переславский Никитский монастырь и его подвижник, преподобный Никита Столпник. С. 10-12.
61. Там же. С. 12-13.
62.  Архим. Леонид. Стихиры, положенные на крюко­вые ноты. Творение Царя Иоанна, Деспота Российско­го. С. III.
63.  Священник П. Ильинский. Переславский Никитский монастырь и его подвижник, преподобный Никита Столпник. С. 13-14.
64.  Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изо­бражениями святых. Изд. 2-е. Кн. 1. М. 1903. С. 386-394; Жития святых. 1000 лет Русской святости. Собрала мона­хиня Таисия. Изд. 2-е. Т. 2. С. 167-169.
65.  Серебрянский Н. Древнерусские княжеские жития. М. 1915. С. 51.
66. Там же.
67.  Серегина Н. С. Песнопения Русским святым. С. 173.
68.  Снегирев И. М. Архангельский собор // Памятники Московской древности. М. 1842-1845. С. 67; Жития Свя­тых на русском языке, изложенные по руководству четь­их-миней св. Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изображениями свя­тых. Изд. 2-е. Кн. 1. С. 394.
69.  Рамазанова Н. В. Тропарь и кондак на перенесение честных мощей Князю Михаилу Черниговскому, «...тво­рение Ивана, богомудраго Царя, Самодержца Российска-го» (к проблеме атрибуции). С. 108-109.
70. Там же. С. 111.
71. Там же. С. 112.
72. Там же. С. 114.
73. Дончева-Панайотова Н. «Похвальное слово Митро­политу Петру» Киприана в болгарской и русской панеге-рической традиции // Славянские культуры и Балканы. Вып. 1. XI-XVII вв. София. 1978. С. 367-368.
74.  Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изо­бражениями святых. Кн. доп. I. M. 1908. С. 572.
75. Барсов Е. В. Древне-русские памятники священного венчания Царей на Царство в связи с греческими их ори­гиналами. С историческим очерком чинов венчания в свя­зи с развитием идеи Царя на Руси // Чтения в Обществе истории и древностей Российских. 1883. Кн. 1. С. XVI.
76.  Жития Святых на русском языке, изложенные по руководству четьих-миней св. Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изо­бражениями святых. Кн. доп. I. С. 574.
77. Серегина Н. С. Песнопения Русским святым. С. 195.
78. РГБ. Ф. 304. № 428. Архим. Леонид. Стихиры, поло­женные на крюковые ноты. Творение Царя Иоанна, Дес­пота Российского.
79.  Финдейзен Н. Ф. Очерки по истории музыки в Рос­сии. В 3-х вып. Т. 1. Вып. 3. М. 1928. С. 244; Успенский Н. Д. Образцы древнерусского певческого искусства. Л. 1968. С. 130-133; он же. Древнерусское певческое искусство. М. 1971. С. 186-187; Лихачев Д. С. Канон и молитва Ангелу Грозному воеводе Парфения Уродиваго (Ивана Грозно­го) // Рукописное наследие Древней Руси. Л. 1972. С. 10-27; История русской музыки. В 10 томах. Т. 1. Древняя Русь, XI-XVII вв. / Автор тома Ю. В. Келдыш. М. 1983. С. 132-133; Рамазанова Н. В. Тропарь и кондак на перенесе­ние честных мощей Князю Михаилу Черниговскому, «...творение Ивана, богомудраго Царя, Самодержца Рос-сийскаго» (к проблеме атрибуции). С. 113.
80. РНБ. Соловецкое собр. 690/769. Л. 105.
81. РНБ. 01-238. Л. 146.
82. Архим Леонид (Кавелин). Сведения о славянских ру­кописях, поступивших из книгохранилища Свято-Троиц­кой Сергиевой Лавры в Троицкую Духовную семинарию в 1747 г. Вып. II. М. 1887. С. 334.
83. ГИМ. Щукинское собр. 767.
84.  Серегина Н. С. Песнопения Русским святым. С. 196-199.
85.  Серегина Н. С Стихиры Митрополиту Петру «тво­рения» Ивана Грозного. С. 73.
86. Правосл. Исповед. Вопр. 19.
87.  Минея. Ноябрь. Ч. I. Издание Московской Патри­архии. 1980. С. 235. См. также: Мальцев М. В. Почитание Св. Архистратига Михаила в русской православной тра­диции // Православие и русская народная культура. Кн. 2. М. 1993. С. 6-43.
88. Жоливе-Леви К. Образ власти в искусстве эпохи Ма­кедонской Династии (867-1056) // Византийский времен­ник. Т. 49. М. 1988. С. 146, 153-155,
89. Архим. Леонид (Кавелин). Описание славянских ру­кописей Библиотеки Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Ч. 2. С. 54, 60, 66, 72, 106.
90. Лихачев Д. С. Канон и Молитва Ангелу Грозному воеводе Парфения Уродивого (Ивана Грозного) // Руко­писное наследие древней Руси. По материалам Пушкин­ского Дома. Л. 1972. С. 10-27.
91. Лихачев Д. С. Исследования по древнерусской лите­ратуре. Отв. редактор О. В. Творогов. Л. «Наука». 1986. С.365.
92. Там же. С. 366.
93. Там же. С. 366-367.
94.  Послания Ивана Грозного. М.-Л. 1951. С. 171. Лихачев Д. С. Исследования по древнерусской литера­туре. С. 368-369.
95. До сих пор «скатерть» в Завещании никак не ком­ментировалась исследователями. По всей вероятности, этот загадочный предмет, имевший, безусловно, высокое символическое значение, был каким-то образом связан с имевшими немалую духовную ценность дарами, приве­зенными из Святой Земли каликами перехожими. В под­тверждение сказанного приведем два отрывка из Русских летописей: «В лето 6671 [1163]. Поставиша Иоанна архи­епископом Новугороду. При сем ходиша во Иерусалим калицы и при князе рустем Ростиславе [t 1168]. Се ходи­ша и Великаго Новагорода от Святой Софеи 40 муж ка-лици ко граду Иерусалиму ко Гробу Господню. И Гроб Господень целоваша и ради быша. И поидоша, вземше благословение у Патриарха и святые мощи. И приидоша в Великий Новгород к Святей Софеи. И даша святыя мо­щи в церковь владыки Иоану святым церквам на свяще-ние, а собору Святые Софеи даша копкарь, во веки им кормление, а собе во веки славы укупиша. И святый вла­дыка Иван и весь собор священнический благословиша их всех 40 мужь. И поидоша по градам с великою радо-стию, славящи Бога. Приидоша в Русу к Святому Борису и Глебу; аже седит собор, ины даша им святые мощи; а у Святого Бориса и Глеба стоят 6 муж притворяй и ины да­ша им скатерть во веки им кормление. И благословиша-ся у собора вси 40 муж и поидоша по градом. И приидо­ша во град Торжок к Святому Спасу; аже седит собор, святого Спаса священники; они же даша им святые мощи святым церквам на освящение; аже стоят у Святого Спаса 12 муж притворяй, ины даша им чашу свою во веки им кормление» (Выделено мною — С. Ф. Айналов Д. В. Не­которые данные русских летописей о Палестине. СПб. 1906. С. 14). В др. отрывке о судьбе чаши сообщается: «В лето 6837 [1329]. Ходи Князь Великий Иван Данилович в Великий Новгород на Mipy. И постояше в Торжку, и при­идоша к нему Святого Спаса притворяне с чашею сию 12 муж на пир. И воскликнуша 12 мужь, Святого Спаса при­творяне: «Бог дай многа лета Великому Князю Ивану Да-ниловичю всея Руси. Напой, накорми нищих своих». И Князь Великий вопросил бояр и старых мужь новоторж-цев: «Что се пришли за мужи ко мне?» И сказаша ему му­жи новоторжци: «То, господине, мужи Святого Спаса притворяне; а ту чашу даша им 40 мужь калици, из Еруса-лима пришедше». И Князь Велики, пришедше, посмотрев у них в чашу, а постави ея на темя свое и рече им: «Что, брате, возмете у мене в сию чашю вклада?» И тако реко-ша ему притворяне: «Чим, господине, нас пожалуешь, то возьмем». И Князь Велики даше им гривну новую вклада. «А ходите ко мне во всякую неделю и емлите у мене две чаши пива, а третюю меду. Так же ходите к наместником моим, и к посадником, и по браком, а емлите собе по три чаши пива. А кто сию чашу избесчинит, ин даст гривну золота да 6 берковсков меду Князю и Владыки. А кто на вас подерет вотолу, ин даст три крошни нитей, а цена им полтора рубля» (Гам же. С. 16). «В [...] «хождениях» и былинных сказах, — комменти­рует этот эпизод академик Б. А. Рыбаков, — есть деталь, связанная с таинством Причащения, к которому кающие­ся допускаются после исповеди. Это какая-то чаша или чара («копкарь», «пахирь» — потир, «чарочка»), связан­ная с русскими каликами перехожими. В отрывке ново-торжской летописи под 1329 г. говорится о том, что 40 ка­лик новгородских по возвращении из Иерусалима переда­ли Спасскому собору в Торжке чашу. В 1329 г. Иван Ка­лита, находясь в Торжке, выкупил «копкарь» у соборных «притворяй» — нищих. А в 1349 г. паломник Стефан Нов­городец записал в Константинополе рассказ о том, что когда-то в Софийском соборе был случайно обнаружен сосуд «пахирь» (потир), который русские калики призна­ли своим, и, несмотря на возражение греков, доказали это. Сквозь путаницу летописных, фольклорных и леген­дарных сведений выясняется лишь одно: какой-то ценный сосуд (потир для причастия) был привезен русскими па­ломниками из Константинополя и достался в конце кон­цов Ивану Калите, возможно в 1329 г., когда в Новгороде был и сам Иван Данилович и митрополит Феогност. Тор­жок в летописи не упомянут, но он лежал на пути из Мо­сквы в Новгород» {Рыбаков Б. А. Стригольники. М. «Наука». 1993. С. 36-37). Речь, как и во втором летопис­ном отрывке, идет о чаше. Дальнейший же путь «скатер­ти» пока не ясен, впрочем, как и подлинная суть всех вы­соких ценностей, о которых идет речь. Нескольких слов заслуживают и сами калики перехо­жие. «Былинные калики.., — пишет исследователь рус­ских духовных стихов В. И. Калугин, — прошают мило­стыню. Но при этом всюду подчеркивается, что ни в силе, ни в удали они не уступают богатырям, а зачастую и пре­восходят их. Это калики исцеляют и наделяют силой Илью Муромца; сокрутившись каликой, проникает Илья Муромец неузнанным в Царь-от-град; с каликой меняется одеждой и Алеша Попович, выходя на бой с Тугариным; каликами справляются Илья Муромец и Добрыня Ники­тич, спасая Михайло Потыка. Да и сами калики предста­ют в русском эпосе далеко не второстепенными персона­жами. Это калики перехожие-переброжие, всегда находя­щиеся в пути, предупреждают богатырей о приближении врага, об опасности; они — традиционные вестники. Есть среди былинных героев Калика-богатырь, побивающий силушку, которой сметы нет, и не где-нибудь, а на тых по­лях да на Куликовых. Не менее значителен образ другого былинного калики — сильного могучого Иванищо, с ко­торым не решается вступать в единоборство даже Илья Муромец. Каликами создан и каликам посвящен такой выдающийся памятник народной словесности, как были­на «Сорок калик со каликою», выдвинувшая в ряд эпичес­ких героев своего богатыря — каличьего атамана Касья­на» (Былины. М. «Современник». 1986. С. 11).
96.  Далее идет, опущенное нами, перечисление владе­ний, определенное Царем его сыновьям и своим ближай­шим родственникам.
97.  Как писал один из исследователей, «опричнина, — это важнейшее мероприятие Грозного, вызывавшее столько споров и недоумений среди современников и по­томков, — не находит истолкования в дошедших до нас сочинениях ее руководителя. Историки, правда, усматри­вают намек на подготовку этого мероприятия в том месте первого послания, где Царь многозначительно замечает Курбскому, считавшему своих сторонников «сильными во Израиле» и «чадами Авраама»: «Может Господь и из камней воздвигнуть [создать] чад Аврааму». Этой, по вы­ражению Ключевского, «исторической угрозой», Царь в первом послании Курбскому и ограничился, может быть, потому, что послание было написано за несколько меся­цев до учреждения «особого Двора», и конкретные фор­мы нового учреждения еще не определились. Когда же опричнина стала совершившимся фактом, «крестопреступ-ники» за рубежом сумели развернуть вокруг этого «разде­ления людей единого христианского народу и единые ве­ры» такую пропаганду, что Грозный предпочел не вда­ваться в разъяснение сущности этого учреждения, а про­сто объявил, что у него «опричнины и земского нет». Именно такой ответ по вопросу об опричнине был про­диктован Царем одному из четырех бояр, получивших в 1567 г. тайные послания от Сигизмунда II Августа и гет­мана Григория Ходасевича с соболезнованием по поводу «неразсудительного жестосердия» Московского Госуда­ря. Последующие (прямые и косвенные) упоминания оп­ричнины в сочинениях Грозного относятся к тому време­ни, когда в истории этого учреждения наступил глубокий перелом. [...] В 1572 г. термин «опричнина» исчезает из официалных документов (разрядных записей), — значит ли это, что опричнина была отменена или что было толь­ко изменено ее название? Современники-иностранцы пря­мо говорят, что в 1572 г. «пришел опричнине конец» [Г. Штаден], но в русских источниках мы не находим таких прямых и определенных известий. Наиболее загадочно в этом отношении... завещание, написанное летом 1572 г.; в заключительной части этого завещания мы читаем: «А что есьми учинил опришнину, и то на воле детей моих Ивана и Федора, как им прибыльнее и чинят, а образец им учинен готов». «Учинил опришнину» — так можно сказать и о существующем учреждении и об отмененном (и об отменяемом). [...] Осенью 1575 г. Иван IV совершил поступок, который поразил современников едва ли менее, чем введение опричнины в 1564 г.: он передал свой титул «Великого Князя всея Руси» служилому татарскому хану Симеону Бекбулатовичу, а сам, как рассказывает лето­пись XVII в., «назвался Иваном Московским и вышел из града и живяше на Петровке и весь свой чин Царский отдаде ему, Симеону, а Царь Иван Васильевич ездил про­сто, что боярин, в оглоблях, человек; и как приедет к ца­рю Симеону, и ссажался с царева места далече, з бояры». [...] Из «челобитной Иванца Московского» (тщательно копирующей стиль подлинных челобитных) мы узнаем, что под властью «Иванца» находится какая-то особая территория, к которой он намеревается присоединить «вотчинишки» еще каких-то «людишек», находящиеся по­ка во владении «Великого Князя всеа Руси»; из этих вотчинишек он собирается «отсылать прочь» тех, кото­рые ему «не надобны». Картина знакомая: «удел Иванца» с неизбежностью напоминает нам «особый Двор Госуда­рев» — опричнину. Как известно, одной из важнейших сторон опричной реформы было разрушение материаль­ной базы родовитого боярства путем создания особой («опричной») территории, принудительного выселения из нее старых владельцев и передачи их владений новым лю­дям. «Удел Иванца» — это, очевидно, какая-то новая форма опричной территории. Зачем же Грозному понадо­билась эта новая форма [...]? Ответ на это дают, как ка­жется,   известия   нескольких   иностранцев,   посетивших Русь  как раз  в  «правление» Симеона Бекбулатовича. Один из них, посол Английской королевы Елизаветы Д. Сильвестр, удостоился личной аудиенции у «Иванца Мос­ковского» и имел с ним довольно интимный разговор. Во время этого разговора Грозный указывал Сильвестру на фиктивность своего отречения, но объяснял его «опасным положением Государей», которые «подвержены переворо­там (change)», «что в настоящее время и оправдалось, ибо мы передали сан нашего правительства... в руки чужерод­ца... Причиной (occasion) этого является преступное и злокозненное поведение наших подданных, которые роп­щут и противятся нам; вместо верноподданнического по­виновения они составляют заговоры против нашей особы». Сходное объяснение было, очевидно, дано и герман­скому послу Даниилу Принцу: в своем рассказе о путеше­ствии в Москву в 1576 г. он писал, что Царь передал власть Симеону «по причине подлости подданных». [...] Из послания Симеону Бекбулатовичу мы знаем, что в 1575 г. Царь решил вновь провести «перебор людишек», прибегнув для этого к фиктивному разделению государст­ва на владения «Великого Князя всея Руси» Симеона и «Иванца Московского». Нам не известны полностью ни формы этого разделения, ни весь объем мероприятий, проведенных с осени 1575 г. по осень 1576 г. (когда «Вели­кий Князь» Симеон был сведен с Престола «всея Руси» и получил «Великое княжение Тверское»); мы не знаем так­же, почему Иван Грозный считал, что «маскарад» 1576 г. меньше взволнует «злокозненных подданных»,чем оп­ричнина. Ясно одно: несмотря на неудачи и разочарова­ния 1564-1572 гг., Царь вновь вернулся к своей прежней политике, «обозрительно» (осмотрительно) «перебирая людишек» и продолжая "носить меч в месть злодеям, в похвалу же добродеям"» {Лурье Я. С. Вопросы внешней и внутренней политики в посланиях Ивана IV // Послания Ивана Грозного. М.-Л. 1951. С. 476-477, 481-484). См. так­же: Козлов Н. Завещание Иоанна Грозного. Б. м. и г.; его же. Опричнина. Б. м. 1993.

 

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

 

БРАН — Библиотека Российской Академии наук.

ГИМ —- Государственный Исторический музей.

ИРЛИ — Институт Русской литературы (Пушкинский Дом).

РГБ — Российская Государственная библиотека.

РНБ — Российская Национальная библиотека.

 

 

Общество Cвятителя Василия Великого
Москва 1999
© Издательство «Паломникъ»
ЛР 066242 от 25.12.98.
Издательство «Паломникъ»,
Отпечатано с диапозитивов в типографии
АО «Молодая гвардия».
Подписано к печати 21.06.99.
Печать офсетная. Формат 84x108/32.
Объем 6 п.л. Тир. 6 000 экз. Зак. 99757
Адрес АО «Молодая гвардия»:
103030, Москва, Сущевская, 21.
Адрес издательства: 103030, Москва, Сущевская, 21.

 

  В начало документа





Святой Царь искупитель НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (икона Святого Царя искупителя НИКОЛАЯ II АЛЕКСАНДРОВЧА)


Икона Царя-искупителя НИКОЛАЯ АЛЕКСАНРОВИЧА


Чтобы осознать «КТО был наш Русский Царь Николай» (Св. Прав. Псковоезерский Старец Николай Гурьянов), приводим адрес оглавление книги Романа Сергиева “Искупительная жертва святого Царя Николая стала залогом неминуемого воскресения Царской России”. Нажав на одну из строчек выйдете на более подробное оглавление, и по нему вы найдете тексты, которые помогут вам понять величайший подвиг Святости Императора НИКОЛАЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА, во исполение Воли Божией УПОДОБИВШЕГОСЯ  Господу нашему Иисусу Христу в искупительном подвиге! Именно руками Своего Помазанника – Святаго Царя искупителя НИКОЛАЯ АЛЕКСАНРОВИЧА – Господь спас Богоизбранный Русский Народ от истребления слугами сатаны и соделал НЕМИНУЕМЫМ воскресение Царской России.

 О великом искупительном подвиге нашего Государя, подъятого и совершенного Им во образ и подобие Искупительного Подвига Христа Господа, смотри новостные сообщения нашего сайта. Также рекомендуем посетить сайт "НИКОЛАЙ II ИСКУПИЛ ИЗМЕНУ НАРОДА РУССКОГО!" помещены две проповеди о христоподобном искупительном подвиге Царя Николая, сказанные после литургии 19 мая 2008 года, совершенной по полному Императорскому Чину.

Рисунок расположения Частиц на Святом Дискосе

Рисунок размещения на дискосе частиц. (Служебник 1901года, С. 41.)

На нашем сайте можно посмотреть портреты Императора Николая Второго, написанные при Его жизни. Смотри Портреты Императора Николая Второго

О необходимости молиться за грядущего Русского Царя Победителя и о том, как это сделать на практике см. "Толковый Православный Молитвослов" и работу: "Молитва за Царя есть самая ПЕРВА и ГЛАВНАЯ обязанность Православного Христианина".

Отец Роман на Православном Радио Санкт-Петербурга в воскресение 20 июля рассказал о необходимости молится по Императорскому чину и о необходимости вынимать частички на Проскомидии, и за Царя-искупителя Николая Второго и за грядущего Царя из Царствующего Дома Романовых по женской линии. Беседу можно скачать по адресу новостного сообщения: "Царский Cвященник на радио с Царской темой". По тому же адресу можно читать и скачать беседы отца Романа с Жанной Владимировной Бичевской уже на Московском радио в ее авторской програме "От сердца к Сердцу". Кроме того, там можно скачать Литургию, совершенную по Служебнику 1901 года (все возгласы по Императорскому Чину, без сокращений

Святой Праведный Псковоезерский Старец Николай  Гурьянов, +24.08.2002


Св. Праведный Николай Псковоезерский (Гурьянова)


Все почитали светлой памяти Духоносного Псковоезерского Старца Николая Гурьянова могут найти на нашем сайте редчайшие и ценнейшие книги о Старце, написанные самым близким ему человеком -  письмоводительницей Страца, его келейницей Схимонахиней Николаей (Гроян): "Небесный Ангел пламенный молитвенник земли Русской за весь мир", "О Богоустановленности Царской Самодержавной власти", “Царский Архиерей. Духовному отцу слово Любви” "Мученик за Христа и Царя Григорий Новый"

Прочитав эти книги Вы узнаете, почему с такой силой враг рода человеческого восстает на Святую Венценосную Царскую Семью. На Друга Царева – оклеветанного врагами Бога, Царя и России "Человека Божия", Святого Новомученика Григория Нового  (Распутина). Узнаете Правду о Святом Благоверном Царе Иоанне Царе Иоанне Васильевиче IV Грозном и получите ответы на многие другие животрепещущие вопросы о которых возвещал Господь устами Своего Угодника – "Столпа Русского Старчества" – духоносного Старца Николая Гурьянова

В свете часто возникающих ныне бурных дисскусий вокруг древнейшего символа Русской Национальной Культуре -  Гамматическом Кресте (Ярга-Свастике) на нашем сайте представлена обширная подборка материала по данному вопросу:  О русском кресте Воскресения России смотри сборник о Свастике.


Икона Символ Веры


Символ Веры

Мы с Вами помним, что Господь Бог указал Императору Константину Великому на то, что с крестом он победит. Обратим внимание на то, что только со Христом и именно с Крестом Русский Народ победит всех своих врагов и сбросит, наконец, ненавистное иго жидовское! Но Крест, с которым победит Русский Народ не простой, а как водится, золотой, но до поры он скрыт от многих Русских Патриотов под завалами лжи и клеветы. В новостных сообщениях, сделанных по книгам Кузнецов В.П. "История развития формы креста". М.1997 г.; Кутенкова П.И. "Ярга-свастика - знак русской народной культуры" СПб. 2008; Багдасаров Р. "Мистика огненного Креста" М. 2005, рассказывается о месте в культуре Русского Народа самого благодатного креста - свастики. Свастический крест имеет одну из самых совершенных форм и заключает в себе в графическом виде всю мистическую тайну Промышления Божия и всю догматическую полноту Церковного вероучения!

Кроме того, если мы будем помнить, что Русский Народ является третьим Богоизбранным Народом (Третий Рим - Москва, Четвертому - не бывать; что свастика является графическим изображением и всей мистической тайны Промышления Божия, и всей догматической полноты Церковного вероучения, то совершенно однозначный напрашивается вывод - Русский Народ под державной рукой уже скоро грядущего Царя-победителя из Царствующего Дома Романовых (Дому Романовых клялись Богу в 1613 году быть верными до скончания веков) будет побеждать всех своих врагов под знаменами, на которых будет под ликом Спаса Нерукотворного развеваться свастика (гамматический крест)! В Государственном Гербе свастика также будет помещена на большую корону, которая символизирует власть Царя-Богопомазанника как в земной Церкви Христовой, так и в Царстве Богоизбранного Русского Народа.

На нашем сайте можно скачать и читать, замечательное произведение генерала и писателя Петра Николаевича Краснова “Венок на могилу неизвестного солдата Императорской Российской Армии”, которое является неувядающим венком доблестным солдатам и офицерам Русской Императорской Армии, живот свой за Веру, Царя и Отечество положившим.Прочитав эту книгу, вы узнаете, чем Русская Императорская Армия была сильнее всех армий мира и поймете, кто такой генерал Петр Николаевич Краснов. Воин Русской Армии, Русский Патриот, православный христианин очень многого себя лишат, если не найдут время прочитать эту очень благодатную книжечку.

Мультатули П.В. Свидетельствуя о Христе до смерти. С-Пб.,2006 , Цена в Д/К Крупской 350р.

Уникальнейшая книга, в которой специалист-следователь, будучи православным человеком, явно по молитвам святого Царя-искупителя Николая Второго и Новоомученник Иоанна, верного Царского слуги - повара И.М. Харитонова, погибшего вместе с Царем Николаем Вторым и Его Семьей в подвале дома инженера Ипатьева, сумел показать ритуальный характер убийства Царя-Богопомазанника слугами сатаны.

Не прекращались и никогда не прекратятся попытки русских людей понять, что произошло с Царской Семьей в Екатеринбурге в ночь с 17-го на 18-е июля 1918 года. Правда нужна не только для восстановления исторической реальности, но и для понимания духовной сути мученического подвига Государя и его Семьи. Мы не знаем, что пережили они — Господь судил им более года томиться под арестом, в заключении, в полной безвестности, в атмосфере ненависти и непонимания, с грузом ответственности на плечах — за судьбы Родины и близких. Но, претерпев попущенное, приняв всё из рук Божиих, они обрели смирение, кротость и любовь — единственное, что может принести человек Господу и самое главное, что угодно Ему. Труд Петра Валентиновича Мультатули — историка, правнука одного из верных слуг Государя, Ивана Михайловича Харитонова, — необычен. Это не научная монография, а детальное, скрупулезное расследование Екатеринбургского злодеяния. Цель автора — по возможности, приблизиться к духовному пониманию происшедшего в Ипатьевском Доме. В работе использованы материалы архивов России и Франции. Многие документы публикуются впервые



Примечание I. Данный шаблон оптимизирован для просмотра в Internet Explorer и Mozilla Firefox
Примечание II. Для корректного отображения ряда текстов с нашего сайта Вам потребуются  Церковно-Славянские шрифты и шрифты дореволюционной Царкской орфографии. Скачать и  установить  данные шрифты  можно сдесь.
Примечание III. Если у Вас есть какие-либо конструктивные предложения или замечания по данному материалу присылайте их на наш почтовый ящик www.ic-xc-nika@mail.ru
Спаси Вас Господи!

© www.ic-xc-nika.ru
 

 








Не теряйте Пасхальную Радость!

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!

Царь грядет!






Коллекция.ру Кольцо Патриотических Ресурсов